Двигайся, или заболеешь Вера Краснова
Двигайся, или заболеешь Вера Краснова
Сеть медицинских центров доктора Бубновского более двадцати лет успешно работает по авторской методике кинезитерапии, предлагающей альтернативный — безмедикаментозный и безоперационный — способ лечения многих заболеваний
section class="box-today"
Сюжеты
Здоровье:
Убивает вирус
Прорыв в медицине
/section section class="tags"
Теги
Русский бизнес
Медицина
Здоровье
/section
— Тестирование на тренажерах показало, что у мальчика ряд мышц просто не работает, — Сергей Бубновский обводит красным две-три строчки в карте шестилетнего пациента и переводит взгляд на его маму. — Знаете, что такое неработающие мышцы? Это неработающий сустав или орган. Мышца качает кровь к суставу, к тому или иному органу, допустим, вот эти мышцы качают к пояснице, к простате, частично к спине. У него эти мышцы не работают, то есть дом без фундамента. Мальчик хороший, но вы можете его погубить…
figure class="banner-right"
var rnd = Math.floor((Math.random() * 2) + 1); if (rnd == 1) { (adsbygoogle = window.adsbygoogle []).push({}); document.getElementById("google_ads").style.display="block"; } else { }
figcaption class="cutline" Реклама /figcaption /figure
«Так уж сразу и погубить?» — хочется переспросить доктора. Не слишком ли это пафосно, ведь перед ним сидит не инвалид, а обычный ребенок? Впрочем, мать мальчика тоже озабочена его здоровьем.
— В январе мы ляжем в больницу, нас опять приглашают, чтобы пройти обследование, сделать рентген, УЗИ…
— Зачем? — не дослушивает Бубновский. — Вы же прошли все обследования. Ипохондрика сделаете из нормального парня — затаскаете его по больницам. Тем более что на любом МРТ-снимке или УЗИ написано: «Данное заключение диагнозом не является», это дается на рассмотрение лечащему врачу. Он вам, скорее всего, скажет: «Резать, корсет, ограничить нагрузку». А я говорю, что нет необходимости в операции. Ему надо больше заниматься на тренажерах.
— Нам неудобно ездить каждый день сюда, мы живем в Подмосковье.
— Купите тренажер и поставьте дома, а сюда будете приезжать раз в неделю на мастер-класс. Вперед, дружище, — это Бубновский уже ребенку. — Видите, какой он веселый после гимнастики?
— Спасибо, — не очень уверенно отвечает посетительница и уводит сына.
Кажется, мы можем приступить к интервью с доктором. Но в дверях показывается другая пациентка. Девушка перенесла операцию на позвоночнике, ей установили модный нынче титановый имплантат. Говорит, что прошло уже четыре месяца, но чудо-железка все еще не прижилась, спина болит постоянно, а хирурги разводят руками — мол, можем этот имплантат вынуть и поставить другой, но гарантий не даем. Что делать? Вердикт Бубновского: извлекать чужеродный элемент из спины и лечиться консервативно — методом кинезитерапии. У этой пациентки сомнений в рекомендациях доктора, по-видимому, не возникает.
Сергея Бубновского называют основателем современной кинезитерапии — лечения движением. Сама по себе идея, может, и не новая (на это обычно упирают многие медики, когда их спрашиваешь о Бубновском), но, очевидно, Сергей Михайлович привнес в нее нечто современное, актуальное. Что именно? Об этом мы решили спросить у него самого. Кстати, косвенным доказательством актуальности кинезитерапии по Бубновскому служит количество центров, работающих по его методу в России и СНГ: их больше 100, беспрецедентно много для авторской частной медицины. Значит, и услуга эта востребована, и бизнес, основанный на ней, процветает. Узнать подробнее, как работает вся система, о деловых талантах доктора Бубновского тоже входило в нашу задачу.
Молодой девушке упражнения на тренажере МТБ прописаны от головной боли
Фото: АЛЕКСАНДР ИВАНЮК
— Сергей Михайлович, что означает слово «современная» применительно к кинезитерапии и зачем люди приходят в ваш центр, побывав в обычной больнице?
— Современная кинезитерапия — это использование тренажеров для лечения, для устранения болевых синдромов без лекарств. Это физическая или медицинская реабилитация после травм или операций, причем операций не только на суставах, позвоночнике, но и на сердце, таких как стентирование, шунтирование, после операций по удалению опухолей. Кому-то нужна профилактика — как правило, детям при сколиозах. Наконец, есть люди, которые начали чувствовать недомогание, но диагноз им не могут поставить.
— А вы можете поставить диагноз?
— Дело в том, что при болях в позвоночнике, суставах (а мы себя позиционируем как специализированный центр для лечения заболеваний позвоночника и крупных суставов) проводятся магнитно-резонансная томография, рентген, компьютерная томография, то есть снимки, показывающие состояние позвонков и межпозвонковых дисков. Но этой информации недостаточно для диагностики. Скажем, остеохондроз или артроз сустава — это не только кости и хрящи, это еще и мышцы, связки, сухожилия, которые на МРТ-снимок не попадают. Поэтому во всем мире подавляющее большинство врачей, которые занимаются лечением позвоночника, суставов, на мышцы не обращают никакого внимания. И это самое трагическое заблуждение, которое есть в медицине, потому что именно в мышечной системе проходят все сосуды, вся трофика, то есть питание тканей в организме осуществляется мышцами.
Так вот, я, как специалист по кинезитерапии, провожу миофасциальную диагностику — это диагностика мышц, связок, сухожилий, суставов. Затем тестирую больного на специальном тренажере. Как вот этого шестилетнего мальчика. Оказалось, что ничего страшного с ним не произошло, но врачи его уже запугали, закормили таблетками, придумали заболевания, которых у него нет. Потому что мальчик пожаловался на боль в суставе. И ему уже ставят диагноз «коксартроз» и рекомендуют заменить сустав. Вы понимаете, дикость какая? Медицина, несмотря на XXI век, дикая.
— А что у мальчика на самом деле, если не артроз?
— Есть артроз, а есть артрит. К сожалению, сейчас в медицине эти понятия спутались. И очень часто — по моему опыту, в 70 процентах случаев — при артрите, то есть когда сустав цел, но воспален и отекает, что вызывает нарушение движения, ставят артроз. Хотя на рентгене мы видим, что суставные кости целы, как и суставные щели. Артрит можно вылечить упражнениями. Если суставной щели нет, суставные поверхности деформированы, это уже артроз, и тогда действительно необходима замена сустава. Но и в этом случае упражнения нужны в качестве подготовки к операции. Потому что операция эта кровавая, и если человек физически не готов к ней, то нет шансов, что после того, как ему заменят сустав, он встанет и пойдет. Может, он и пойдет, но ненадолго, на два-три года или на четыре, а этого мало.
Вылечился сам — вылечи другого
— Итак, ваш главный инструмент — это тренажеры, и для диагностики, и для лечения. Как вы пришли к этой идее?
— Я вообще считаю, что люди не должны болеть, а если заболели, то должны выздороветь без лекарств. Для этого нужен совершенно другой подход к лечению — это естественная медицина, она идет от Павлова, первого российского нобелевского лауреата, который говорил, что человек — саморегулирующаяся, самовосстанавливающаяся, даже самосовершенствующаяся машина. Но здоровьем у нас никто не занимается, и большинство врачей считают, что все люди должны болеть, и им надо оказывать бесконечную медицинскую помощь. Я сам когда-то стал жертвой этого подхода — я бывший инвалид, да нет, нынешний инвалид. Мне инвалидность дали пожизненно, и я 27 лет проходил на костылях из-за тяжелой травмы — тазобедренного сустава, голеностопного сустава, из-за нескольких переломов позвоночных дисков. Мне делали ненужные операции.
— А сколько, если не секрет, вам лет?
— В следующем году будет 60 лет, а инвалидом я стал в 24 года. И врачи сказали: «Мы бессильны освободить тебя от костылей».
— То есть вы до недавнего времени ходили на костылях?
— Да. Костыли у меня были периодически, в моменты тяжелых обострений, а в основном с палкой передвигался. Каждый шаг — это боль, с утра до вечера. Просыпаешься с болью, ложишься с болью. Я из-за этого пошел в медицинский институт, это у меня второе высшее образование, а первое — педагогический физкультурный. В медицинском институте уже на втором курсе я понял, что медицина не изучает правила здоровья, она изучает правила адаптации болезней, манипулирования лекарственными препаратами. Чем больше врачей, тем больше диагнозов, лекарств и меньше шансов жить здоровым. И тогда с третьего курса я начал заниматься самостоятельной практикой, а к окончанию института был уже сформировавшимся врачом. Правда, мне не давали официально работать, потому что не было такой специальности. И только в начале 90-х, когда врачам дали карт-бланш, появилась частная медицина, я открыл свой первый центр. Я разработал тренажер декомпрессионного плана, на котором даже глубокий старик может выполнять программу, заменяющую бег, плавание, подтягивание, приседания со штангой и так далее. Стойку на голове даже делают. Кстати, я сам буквально приползал туда, занимался на тренажерах и весь день ходил без костылей на работе. Потому что мышцы снимали болевой синдром. Тогда я в это дело влюбился, стал дальше изучать и понял, что нашел пустую нишу: 90 процентов людей страдают мышечной недостаточностью как минимум третьей степени.
Лечение в центре Бубновского проходит под наблюдением врача и инструктора
Фото: АЛЕКСАНДР ИВАНЮК
— Странно, что традиционная медицина за все это время не попыталась как-то интегрировать вашу методику.
— Врачи высокомерно относятся к мышцам, потому что для них это что-то из области спорта. А вообще, медицина цинична, она страдает вирусом дорогостоящих лекарств и дорогостоящих операционных технологий, после которых никто не знает, как жить дальше. Нейрохирург может вам посоветовать сделать операцию даже при грыже позвоночника. Но я уверен, что когда-нибудь это признают очередной медицинской ошибкой. Надо лечить позвоночник без операций. Это самая укрепленная, самообеспеченная безопасностью система в организме человека: позвоночник, спинной мозг, центральная нервная система.
Более того, к нам приходят люди с тяжелейшими проблемами не только позвоночника, суставов. Нет ни одного остеохондроза, то есть заболевания позвоночника, которое не сопровождается как минимум гипертонической болезнью. И там кардиологи сплошь и рядом запрещают нагрузки. А что такое нагрузка, они объяснить не могут, пишут — до 2,5 килограмма. Я спрашиваю: «Вы знаете, какая самая страшная бытовая нагрузка, при которой можно получить инфаркт, инсульт, гипертонический криз, острую боль в спине, а то и умереть?» Они: «Какая?» — «Встать с унитаза». Вы не обращали внимания, что в серьезных больницах, отелях в санузлах висит телефон на стене? Это не для международных переговоров, а для оказания помощи: когда человек встает с унитаза, а тело тяжелое, ослабленное болезнями и жизнью, — он встает, и у него возникает дефицит кровотока. Человек падает замертво. Сосед прибегает и вызывает по телефону ресепшен. То есть вес тела не обеспечен достаточной мускулатурой и является самой страшной нагрузкой для сердца, суставов и мозга у любого человека.
— То есть гипертонию тоже можно лечить упражнениями?
— Да, и гинекологию, и другие заболевания. Допустим, та же Малышева по телевизору настаивает, что раз в год женщина маммографию должна сделать, чтобы вовремя найти рак. И вот женщины ходят на маммографию — ждут, когда у них появится рак. Сказала бы Малышева: «Девочки, отжимайтесь от пола ежедневно, у вас никакого рака груди не будет никогда». Потому что лимфатическая железа не любит застоя. А грудь — это грудная мышца, и она питает лимфу. Надо просто понимать, что мышечная ткань составляет 60 процентов тела человека, это наш периферический разум: мышцы дают информацию мозгу, а мозг посылает команду им. И старость — это не возраст, а потеря мышечной ткани, которая начинается с 22 лет. Я сейчас вижу много стариков 24-летних, которые не могут отжаться, подтянуться. Считается, что через 75 лет в России не останется людей, которые смогут содержать стариков, а их будет неимоверное количество, потому что медицина научилась поддерживать нездоровье.
Поэтому, когда мне говорят, что не разделяют моих убеждений, я предлагаю: покажите мне своих больных, которых вы вылечили таблетками, хондропротекторами, корсетами, ортезами. А я покажу своих больных, которые пришли ко мне с корсетами, с таблетками, с ортезами. Вы зайдите ко мне в неврологическое отделение — там все двигаются, хотя это больные люди. И они постепенно восстанавливают трудоспособность. Люди и в 70, и в 80 лет выходят от меня без палок и костылей. Я и сам с каждым годом, как ни парадоксально, чувствую себя все лучше: физически, энергетически, психологически.
— Давайте и вправду сходим в тренажерный зал, посмотрим ваш метод в действии.
— Конечно пойдемте.
Стойка на голове — лучшее лекарство
— Кажется, что это физкультурный зал, а на самом деле эти люди — больные, далеко не спортсмены. Вот девушка, молодая, красивая, пришла не качаться, а избавляться от головных болей, болей в спине. А вот эта девушка делает упражнение с серьезным весом, 25 килограммов, — Бубновский подходит к пациентке лет семидесяти: лежа на спине, та поднимает и опускает ногу, к которой прикреплен эспандер с грузом. — Видите, нога растянута, и она качает кровь от пятки до самого сердца, до головы. Упражнение совершенно безопасно, при этом оно улучшает работу суставов нижних конечностей и помогает сердцу в венозном кровотоке. Потому что мышцы обладают гемодинамической функцией, то есть система кровообращения целиком лежит на них, сердце только выбрасывает кровь в аорту, задает ритм. А если нет мышц, то вся нагрузка ложится на сердце.
— Расскажите, пожалуйста, поподробнее про тренажер: в чем заключаются его особенности?
— Многофункциональный тренажер Бубновского, МТБ, обладает целым рядом преимуществ. Во-первых, он работает по оси, так что вес перемещается по ведущим направляющим вверх и вниз, растягивая сустав. Во-вторых, вес состоит из трех блоков, что позволяет работать с нагрузкой от 2,5 до 80 килограммов, то есть возможна очень тонкая настройка. В результате мы можем смоделировать любую форму движения, чтобы восстановить полную функциональность даже больного сустава. Скажи человеку при артрозе: «Пройдись», и он начнет хромать. Но, если он не будет ходить, у него атрофируются мышцы. А мы кладем пациента, сустав размыкаем, и он начинает мышцами работать, укрепляет их. После этого человек встает и идет более или менее нормально. Наши пациенты, даже когда готовятся к операции, через месяц после нее уже бросают костыли. А через год-два они полностью восстанавливают ногу.
— А что лечат с помощью «березки»? ( Мы подходим к тренажеру, у которого вниз головой «висит» мужчина средних лет. )
— Это антигравитационное упражнение — ноги выше головы, оно улучшает мозговое кровообращение. Лучшая профилактика инсультов, инфарктов, потому что в основном работают мышцы, качающие кровь снизу вверх. При этом он стоит на шее, а нагрузки на шею нет, потому что тренажер его тащит вверх. То есть это упражнение можно делать с тяжелыми травмами спины, компрессионным переломом позвоночника. Пусть не в первый день, но постепенно. И, когда человек с тяжелым остеохондрозом, с позвоночными грыжами сделает хотя бы один раз это упражнение, зачем ему операция?
То есть мы разбираем болезнь до первопричины. А первопричина состоит в слабой работе глубоких мышц. Болят только они. Когда говорят: «Защемило нерв, воспалился нерв в поясничном отделе», пусть заново изучают физиологию. А такие вещи говорят и доктора наук. В поясничном отделе нет нервов, там спинальная жидкость и ликвор, конский хвост, который не ущемляется ни при каких условиях, он отодвигается. У фигуриста Плющенко были боли, потому что был спазм мышц поясничного отдела: он много прыгал и плохо растягивался. А ему сделали операцию, после которой он глотал таблетки целый год. Я ему сказал тогда на передаче у Малахова: «Вынимай конструкцию, пока ты еще живой». Он вынул и сейчас уже опять катается на коньках. И еще сейчас везде показывают бобслеистку Иру Скворцову, которую я восстанавливал в своем центре после 50 операций в Германии. Сейчас она ведет полноценную жизнь.
— Медикаментозное лечение вы вообще не применяете?
— За тридцать с лишним лет я ни одной обезболивающей таблетки не выписал, потому что я знаю, что мышечная система обладает собственными обезболивающими свойствами. Но я использую различные вспомогательные методы, такие как криопроцедура, саунотерапия, массаж. У нас никто не умеет их применять, но от них может быть большая польза.
Пациенты превращаются в партнеров
— Сколько центров вы открыли по всей России?
— Больше ста. И в России, и в СНГ, и за рубежом.
— Это единая сеть?
— Нет, большинство из них работает по франшизе. Как правило, мои бывшие пациенты у себя в городах находят помещение, деньги. А я лично руковожу центрами в Москве — это Сокольники, Ходынка, скоро появятся Дмитрия Ульянова и Бутово.
— Как вы контролируете соблюдение стандартов работы?
— У меня запатентована авторская методика диагностики, лечения, профилактики, реабилитации, а также создан Институт современной кинезитерапии, где есть команда педагогов. Они обучают франчайзи методике лечения, я принимаю экзамены. После того как они начинают работать, мы их снова приглашаем — проводим мастер-классы, второе обучение и третье обучение. Всего четыре уровня, и три обязательно надо пройти очно, четвертый можно и дистанционно. Кроме того, у нас есть компьютерная программа, где расписаны все стандарты, нагрузки, упражнения, системы. Периодически франчайзи нам посылают отчеты. И мы можем всегда зайти в любой центр — посмотреть, как там работают ребята, стоит с ними позаниматься еще раз или нет. Они запрашивают консультации у центра, если сложный больной, — пишут его анамнез, его функциональную диагностику, а мы анализируем ее, даем советы.
Мы обязательно собираем ежегодную конференцию, где обсуждаем планы друг друга. У нас есть авторские семинары, когда мы изучаем отдельные методики. Мы работаем с административным аппаратом, чтобы они правильно умели говорить. Но одно из главных условий — все сотрудники центра должны заниматься в этом центре своим здоровьем. Мы не выдаем больничных листов. Если заболел, больше трех дней провалялся — ищи другую работу. У нас нянечки, уборщицы — все занимаются.
— Насколько доходный этот бизнес?
— Никто еще не проиграл, не ушел из системы. Стоимость бизнеса может расти от 3–5 миллионов до 15–20 миллионов рублей. Причем дополнительных вложений практически не требуется, только надо следить за косметическим состоянием помещения, может быть, за какими-то мелочами: купить новый фен и так далее. Тренажеры у нас пожизненные, в некоторых центрах они работают уже по 30 лет. Смазать надо, иногда заменить трос, покрытие поменять. Конечно, рентабельность зависит от площади центра. Есть маленькие центры, как в Севастополе, где всего 240 «квадратов», а есть большие, как здесь (на Ходынке. — «Эксперт» ) — 800 метров, они через два-три года уже дают прибыль, и это очень хороший показатель. Денег достаточно, чтобы жить спокойно. Не миллионы долларов, но спокойно. У нас есть внутрикорпоративная договоренность, чтобы не ставить центры на каждой улице. Бизнес есть бизнес, он должен всегда быть немножко в дефиците.
— Если центры разные по площади, то как быть с уровнем сервиса?
— У нас есть стандарты по насыщению центра тренажерами и процедурами. Должен быть зал тяжелых тренажеров и легких тренажеров. Должна быть сауна, холодные ванны, просто ванна как процедура. Должны быть раздевалки соответствующие, врачебные кабинеты.
— Кто ваша целевая аудитория с точки зрения цен?
— Цены у нас невысокие, самое дорогое лечение стоит в Москве около 30 тысяч рублей, а в регионах меньше. Это 12 занятий, где человек получает индивидуальную программу с учетом сопутствующих заболеваний всех органов, снимает боль без лекарств, получает собственную программу и использует ее всю оставшуюся жизнь в любом тренажерном зале либо в домашних условиях. Давайте сравним это с другими ценами. Девушка в косметическом салоне оставляет от пяти до десяти тысяч рублей за один раз, и это без сложных процедур. Одно посещение кабинета МРТ стоит пять-шесть тысяч рублей. Причем за каждый отдел позвоночника надо платить отдельно: если хочешь шейный, поясничный и грудной сделать, то пять умножай на три. Можем сравнить мои цены с ценами на операцию по удалению межпозвонковой грыжи: от 150 тысяч рублей до 450 тысяч с получением ордера на инвалидность. Замена сустава — это минимум 250 тысяч рублей, в Европе — 15 тысяч евро. И не факт, что этот сустав продержится больше пяти-шести лет.
— А вот поход в фитнес-клуб обойдется дешевле ваших тренажеров.
— Да, фитнес совсем дешевый, но там с вами ничего не делают. У нас для каждого пациента пишется программа, он может обратиться за советом к инструктору, к врачу, и за это денег не возьмут. Это не консультация, а дружеский совет. Наша цена подходит для большинства людей, даже не очень богатых. Я бабкам говорю: «Возьми свои похоронные, заплати за курс, и ты еще успеешь накопить две таких суммы похоронных».
— Есть ли у вас какая-нибудь цель — в бизнесе или в профессии?
— Что касается центров кинезитерапии, то моя задача — чтобы они появились в каждой больнице, в хорошей городской больнице. В платном отделении, конечно, иначе никто работать не будет. Это будет помогать врачам других специальностей в долечивании пациентов и их реабилитации. Но главная моя цель — продвинуть мою методику в школы.
Дело в том, что я разработал методику альтернативной физкультуры. К сожалению, пока ее саботируют органы образования, несмотря на то что она окружена научными работами, практикой, мы семь лет работали с экспериментальной площадкой в лицее в Марьине. Результаты были выдающиеся, и я об этом докладывал на правительстве. Это ее, кстати, подписал Владимир Владимирович Путин. Но в результате она встретила полный саботаж со стороны чиновников.
— А что за результаты вы получили?
— Мы за год исправляли все нарушения осанки, плоскостопие и мышечную недостаточность у детей до пубертатного периода, то есть до полового созревания. А после полового созревания ребята просто стали заниматься нашей физкультурой в профилактических целях. Но я буду здесь биться до конца. Вымрут эти чиновники, придут более современные и тогда прислушаются. Понимаете, это очень здорово, когда дети растут без лекарств. У меня пятеро своих детей, и они не знали никогда, что такое больница или таблетка. Они знали, что такое холодная прорубь, купель, тренажеры, баня. И своих детей воспитывают так же.