Северный олень

Северный олень

Сергей Голубицкий, опубликовано в журнале "Бизнес-журнал" №18 от 14 Сентября 2004 года.

http://offline.business-magazine.ru/2004/54/112446/

Если у человека есть свой дом и клочок земли, он никогда не станет коммунистом. У него просто не останется на это времени.

Уильям Левитт

Собирая материал об Уильяме Джиарде Левитте, я снова столкнулся с рефреном "американской мечты". Уже в который раз! Сначала было: маленький оборванный человечек пересекает Атлантический океан в удушливом трюме полупиратского судна, потом моет посуду в запьянцовском салуне, вынашивая по ночам в каморке гениальное открытие, потом налаживает производство своего гениального открытия, сказочно богатеет, покупает дворец на берегу океана, куда свозит со всего света аляповато-безвкусные музейные достопримечательности. Таков экспортный вариант "американской мечты", которым вдохновлялись и продолжают вдохновляться миллионы неустроенных душ сначала Европы, теперь - Третьего мира.

В Америке изнутри открывается метафора более утонченная, чем сюжетный крючок "из грязи в князи": дорога, манящая в даль обещаниями безграничной свободы, приключений и бескрайних пространств Дикого Запада. Такую форму "американской мечты" воспел прозаик и поэт Джек Керуак, а компания "Харлей-Дэвидсон" даже построила на ней миллиардодолларовый мотоциклетный бизнес.

Наконец, Уильям Джиард Левитт, отец-основатель Suburbia - одноэтажной Америки, пригородного проживания большинства населения страны в собственных домиках. Именно Suburbia придает Соединенным Штатам неповторимый вид, а стремление во что бы то ни стало и поскорее переселиться в свой, частный дом стало - угадали! - еще одной, вроде как бы самой сокровенной, "американской мечтой".

Сколько же этих "мечт" на самом деле? Может быть, "американской мечтой" называют всякое более или менее естественное человеческое желание и устремление? А может, представление об "американской мечте" со стороны, особенно с российской, русской стороны, уходит корнями в анекдот про Вовочку, юную жертву советского урбанизма, который, увидев впервые ежика на уроке природоведения, принялся гладить его по иголкам, восторженно лопоча: "Так вот ты какой, северный олень!"

А что, если мы ищем (и находим!) "американскую мечту" в неправильном месте? Одно дело - экспортный вариант и общие фразы типа "собственный домик", "был ничем, стал всем", другое - реальная жизнь, прожитая без остатка и сожаления, например, жизнь Уильяма Джиарда Левитта. Жизнь настоящей "американской мечты".

Гамбит

Вспоминает Джеймс Эхерн. В начале 60-х годов вместе с женой и ребенком он перебрался в округ Бакс, штат Пенсильвания. Профессия: репортер. Оклад: 5 тысяч долларов в год. Сняли квартиру. Аренда - 100 долларов в месяц. Через три года семья пополнилась еще двумя отпрысками, и стало невмоготу. Задумались об аренде домика. Увы, минимальная плата: 200 долларов в месяц - считай, половина оклада. Нереально. И тут неожиданно, как снег на голову: продаются дома в поселке Левиттаун. Кредит. Первый взнос 150 долларов, дальше - по 105 долларов в месяц.

"Этого не может быть, потому что не может быть никогда", - решили Эхерны, но на всякий случай отправились на разведку. Дальше больше: оказалось, что за 105 долларов в месяц отдают дома, в которых четыре спальни, две полноценные ванные, огромного размера гостиная в форме буквы L, столовая и просторная кухня. В придачу гараж и участок. Протрите глаза: все это богатство за сто пять долларов! Сто пять! И не в аренду, а в собственность.

Трудно поверить, но Джеймс Эхерн колебался. Правда, недолго - всего пару-тройку дней. Из-за чего? Из-за названия - Левиттаун. Гигантские стройплощадки компании "Левитт и сыновья" гремели по стране уже 15 лет и, к сожалению, стали синонимами "ticky tacky". Слово лучше не переводить, а дать аналогию в современных реалиях: если читатель хоть раз держал в руках разваливающуюся на глазах продукцию "Made in China", так вот это и есть "ticky tacky". Масла в огонь подливал и популярный певец Пит Сигер со своим шлягером "Маленькие коробочки":

Маленькие коробочки на склоне холма,

Коробочки ticky tacky,

Маленькие коробочки на склоне холма,

Одну от другой не отличишь.

Одна зелененькая, другая розовенькая,

Одна синенькая, другая желтенькая,

Все, как на подбор, сделаны из ticky tacky,

И ни одну не отличишь от другой.

Интересно, какую бы песню Пит Сигер написал про "хрущобы"? Они как раз строились в те самые шестидесятые.

Отдадим должное Джеймсу Эхерну - он больше доверял своим глазам, а не обывательским слухам и жеманно-мещанскому реноме: да, похожие, да, простоватенькие и без шика, но построено добротно, двери и окна не отваливаются, море комнат, но главное - свой ДОМ! Дом, а не квартира. За 105 долларов в месяц.

В 2004 году американские риэлторы и аналитики недвижимости единодушно утверждают: феномен Левиттаунов периода 1947-1968 годов - уникален и никогда уже не повторится. Никогда больше у американской молодой семьи не будет шанса начать совместную жизнь с покупки собственного дома за 9 тысяч 990 долларов, покупки в рассрочку с ежемесячными стодолларовыми платежами. Между прочим, сегодня дом Джеймса Эхерна в Левиттауне округа Бакс готовы оторвать с руками и ногами за 200 тысяч долларов. Такой вот прогресс цивилизации.

Ботаники и художники

1 июля 1880 года в семье Луиса Левитта, раввина-эмигранта (конечно же, из России), и Нелли Левитт (из Австрии) родился мальчик, которого нарекли редким именем Абрам. Дело было в Бруклине, и поначалу детство Абрама складывалось точь-в-точь, как в сценарии "Однажды в Америке" [59]: пара классов начальной школы, случайные приработки на улице. Хрестоматийный масштаб семейной нищеты. Дворовые приятели-оборванцы и страстное желание разбогатеть. Однако в этом месте пути-дороги "Лапши" и Абрама Левитта разошлись. Культовый бандит, персонаж Роберта Де Ниро, пошел воровать, а Абрам Левитт засел за книжки. Он не только поглощал страницу за страницей мировой мудрости, но даже посещал литературные кружки и клубы. Не удивительно, что у мальчика выработалось экстравагантное мироощущение: ему не нравились шум и ярость клокочущего энергией Нью-Йорка, не нравились суета улиц и расталкивание локтями на пути к успеху. Абраму нравился countryside (деревенские пейзажи (англ.)), возделывание садов и выращивание цветов. В довершение всего Абрам стал ярым поклонником Эрнста Геккеля, немецкого биолога-эволюциониста, создателя биогенетического закона. Из Геккеля Абраму больше всего приглянулась теория всеобщей предопределенности и повального фатализма. Короче, к двадцати годам юный Левитт превратился в безнадежного романтика!

Луис Левитт вовремя спохватился: хватит в семье одного идеалиста! Ему удалось подкорректировать интеллектуальные поиски Абрама, и в 1900 году тот поступил в Нью-Йоркский университет. На правильный факультет - юридический.

Дальше жизнь Абрама Левитта пошла по накатанной стезе: специализация по недвижимостному праву, практика в Нью-Йорке, женитьба на хорошенькой Полине Биредман 9 января 1906 года, скромный четырехэтажный домик на Мейкон-стрит, рождение сына Уильяма Джиарда 11 февраля 1907. Через пять лет появился братик Уильяма - Альфред Стюарт. В общем, все, как у людей.

Семья Левиттов была хоть и дружная, но со схизмой. Мечтательный, ласковый, тихий и романтичный Альфред рос под крылом своего папы-идеалиста. Шумный, неугомонный, азартный и деловитый Уильям согревался под нежными взорами практичной Полины Бидерман. Альфред вспоминал, как мама подходила к нему, гладила по головке, притягивала к груди и вкрадчивым голосом осведомлялась: "Скажи, сынок, ты не знаешь, где сейчас твой братик Билл?"

Тем временем 12-летний братик Билл приоделся в самый изящный морской костюмчик, спустился по лестнице из своей комнаты в гостиную и парировал недоуменные взгляды родителей исторической фразой: "Чего вы так смотрите? Я отправляюсь на Манхэттен. Собираюсь заработать кучу денег и купить "Эмпайр Стейт Билдинг [60]"!

Чем старше становился Уильям Левитт, тем больше крепчало его желание. Он окончил аристократичную старшую школу для мальчиков в Бедфорд-Стайвесант, где играл в крутой лякросс и выступал за сборную по плаванию. Поступил в Нью-Йоркский университет, специализируясь на математике и английском языке. Однако на третьем курсе все бросил - от скуки: "У меня просто руки чесались, - вспоминал Уильям Левитт в одном из поздних интервью, - так хотелось делать деньги. Мне хотелось иметь большую машину и гору костюмов".

* * *

В строительном бизнесе Левитты очутились по воле случая. Абрам Левитт честно работал юристом, представляя интересы различных риэлторов. Так уж повелось, что время от времени клиенты расплачивались натурой, то есть земельными участками. Абрам Левитт и в самом деле был романтиком, поскольку не проявлял в торговом бизнесе ни малейшей фантазии: как только участок попадал ему в руки, он тут же его продавал едва ли не первому встречному. Разумеется, Абрам Левитт был романтиком, но не идиотом, поэтому земельные участки и дома он перепродавал уж никак не в убыток себе.

В 1925 году недвижимостные перепродавалки нью-йоркского юриста неожиданно обрели новое качество: обанкротившийся клиент предложил Абраму за бесценок 100 участков в Рокуэлл Сентер. Сердобольный Абрам взвалил на себя тяжкую ношу, однако перепродать столько земли ему оказалось не под силу. Пришлось идти на многоходовку: Левитт субсидировал строительных подрядчиков, и те, выкупив землю, стали возводить коттеджи. Ставка делалась на то, что после продажи домов строители вернут Левитту кредит, тем самым замкнув его рискованную цепочку.

Увы, не срослось. В 1929 году, незадолго до биржевого краха, лопнул риэлторский пузырь, цены обвалились, а строители Абрама Левитта благополучно обанкротились. И также расплатились натурой, передав Абраму на руки 40 недостроенных домов. Ситуация аховая: на кредиты ушли практически все сбережения, а недостроенные дома в условиях кризиса оказались полным неликвидом. Абрам Левитт решает идти ва-банк. Он созывает семейный совет, берет сыновей в долю и призывает совместными усилиями довести начатое дело до логического конца: достроить дома, а затем продать их по человеческим ценам.

Компания подобралась еще та: юрист-ботаник (Абрам), 17-летний художник (Альфред) и 22-летний недоучившийся специалист по английскому языку (Уильям). Однако представьте себе! К работе привлекли прежние строительные бригады, а сыновья Левитты дневали и ночевали на стройплощадках, обстоятельно вникая в тонкости ремесла. В результате уже через три месяца 40 домов были построены и - самое главное! - тут же проданы. Разгадка чуда: удивительным шестым чувством Левитты открыли для себя главный секрет успешного бизнеса, на котором в будущем вознесется вся их строительная империя. Секрет этот хоть и прост, но подавляющему числу предпринимателей дается с неимоверным трудом: "Делай прибыль на времени, а не на марже". На практике это выражалось в том, что свои первые 40 домов (как и все последующие!) Левитты продавали с минимальными наценками и по чрезвычайно привлекательным ценам. Это позволяло быстро оборачивать капитал, пуская его дальше в развитие.

Забавный факт: свой первый "Тюдор" (шесть комнат, две спальни) Левитты - шикарный особняк в позднеготическом стиле - продали за 14 500 долларов 2 августа 1929 года - за два месяца до того, как разразилась Великая Депрессия! Еще один забавный факт: проектирование дома был полностью выполнено Альфредом Левиттом, художником-самоучкой, без всякого профессионального архитектурного образования. В компании "Левитт и сыновья" юный Альфред, который к тому времени также бросил учебу в Нью-Йоркском университете, исполнял роль вице-президента по дизайну. Его брат, 22-летний Уильям, стал президентом, отвечающим за рекламу, продажи и финансирование, а Левитт-старший скромно присматривал за тем, чтобы усилия сыновей прилагались в нужном направлении.

Читателю, наверное, интересно узнать, как сложилась судьба компании "Левитт и сыновья" в годы Великой Депрессии. Он наверняка обратил внимание на тревожную дату начала продаж. Спешу успокоить: дела у Левиттов шли как нельзя лучше. Ключик к секрету - в слове "Тюдор", роскошном особняке для upper middle class - высокого среднего класса. Ставка Левиттов на то, что модным юристам, звездам Бродвея, именитым хирургам и просто хорошим людям с Мэдисон-авеню, Великие Депрессии по шарабану, полностью оправдалась. За первые четыре года поступательного развала американской экономики "Левитт и сыновья" продали 600 фешенебельных особняков! В 1933 году, когда в семье Уильяма Левитта родился сын - Уильям-младший, семейный строительный подряд уже полным ходом осваивал северное побережье Лонг-Айленда, так называемый Золотой Берег (The Gold Cost). 1 200 дорогих особняков в Манхассете, Грейт Нек и Вестчестер Каунти по цене от 9 100 до 18 500 долларов - таков трудовой почин компании "Левитт и сыновья" по состоянию на 1941 год.

Домики для солдатиков

Началась Вторая мировая война. В 1942 году компания "Левитт и сыновья" набивала себе руку на массовом строительстве жилья по заказу Военно-морского флота в Норфолке, штат Вирджиния. Именно там Билл Левитт познакомился с конвейерным методом строительства, который впоследствии обеспечил успех пригородных поселков -Левиттаунов.

В 1944 году Уильям Левитт получил звание лейтенанта и должность менеджера по персоналу в подразделении "Морских пчел" [61], расквартированном на Гавайях. Под его руководством трудилось 260 человек: строили бараки, дороги и бомбоубежища на случай непредвиденного нападения японских камикадзе. Камикадзе больше не нападали, поэтому Уильям Левитт жил полноценной жизнью: сутки напролет играл в крэпс, лабал джаз на рояле и пил. Пил с уважением. Вспоминает сослуживец, инженер Камуф: "Джонни Уокер", красная этикетка, а следом сухой "Мартини" - залпом и без перерыва".

Когда много лет спустя Билла Левитта спросили о бесценном опыте, который он приобрел в бытность свою "морской пчелой", он поморщился: "Я вас умоляю, какой опыт? Это я их всему там научил, а не они меня!"

Тем временем на гражданке брат Альфред вместе с убеленным сединами отцом Абрамом Левиттом полным ходом готовил к запуску новый грандиозный проект. Война подходила к концу, доблестные GI’s [62] возвращались в родные края, создавали семьи и… вынужденно селились в родительском доме! Всему виной была резко ухудшившаяся жилищная конъюнктура. Военная промышленность оттянула на себя все сырьевые ресурсы страны, расходные и строительные материалы, технику и специалистов. В результате новое строительство практически сошло на нет, а цены на существующие жилые площади выросли многократно. Не то что собственный дом, даже скромная съемная квартира была не по карману недавним отставникам. Все газеты обошла фотография молодой супружеской пары, которая, привлекая внимание общественности к своим бытовым проблемам, провела два дня в спальном гарнитуре, выставленном на витрине Нью-Йоркского универмага.

Потребность в массовом дешевом жилье была колоссальной, и, конечно же, ее уловили не только "Левитт и сыновья", но и остальные риэлторы. Однако одно дело уловить потребность, а другое - сделать жилье по-настоящему дешевым. Очевидно, что ключевым фактором выступало снижение себестоимости. Причем одним уменьшением сырьевых затрат (древесины, гвоздей, цемента, бетона, краски) тут было не обойтись. Требовался еще радикальный пересмотр общепринятых строительных технологий. Дополнительный фактор сложности: пересмотр этих самых технологий находился в компетенции не столько строительных компаний, сколько властных структур. К примеру, одним из ключевых элементов снижения себестоимости домов первого поселка Левиттаун, возведенного в Хэмпстеде, Лонг-Айленд, явился отказ от традиционного фундамента с подвальным этажом, его заменили плоскими бетонными плитами. Но муниципальное законодательство Хэмпстеда категорически запрещало строительство без цокольного этажа. Соответственно, требовался пересмотр местного законодательства.

Однако даже качественное снижение себестоимости жилья еще не гарантировало успеха. Отставники со своими семьями, как правило, только начинали трудовую биографию, поэтому не могли похвастаться солидными заработками. Иными словами, осилить такую фундаментальную покупку как дом без льготного государственного кредитования им было не по плечу.

Кстати, а почему, собственно, дом, а не квартира? Ответ на этот вопрос самым неожиданным образом проливает свет на ключевую роль, которую сыграло государство в строительном проекте "Левитт и сыновья". Подсказка дана в эпиграфе к нашей истории: "Если у человека есть свой дом и клочок земли, он никогда не станет коммунистом. У него просто не останется на это времени". В этих золотых словах Уильяма Левитта скрывается вся житейская мудрость Дядюшки Сэма, который не только субсидировал строительство пригородных поселков Левиттаунов (щедро кредитуя как покупателей, так и саму компанию "Левит и сыновья"!), но и обеспечил мощную законодательную поддержку всей инициативе (был принят так называемый GI Bill, Билль о правах военнослужащих).

7 мая 1947 года газета "Ньюздэй" вышла под громадной шапкой: "Строительный проект на Лонг-Айленде: 2 тысячи домов по цене 60 долларов в месяц!" Далее рассказывалось об амбициозных планах компании "Левитт и сыновья", а также препонах, которые создавали законодатели Хэмпстеда со своим "традиционным фундаментом". По призыву газеты 27 мая, в день заседания городского совета, в таунхолле собралась огромная толпа бывших военнослужащих вместе со своими женами и кричащими детьми в колясках. Все энергично требовали изменения законодательства. Перепуганные отцы города поступили по совести.

Закипела работа на гигантской стройплощадке Билла Левитта (бывшем картофельном поле под Хэмпстедом!). Проект домов целиком и полностью разработал брат Альфред, но всеми делами заправлял исключительно старший Уильям. Он подписывал договоры, давал интервью прессе, общался с государственными чиновниками, вел переговоры с подрядчиками. Получив добро на бетонные плиты вместо фундамента, "Левитт и сыновья" приступили к реализации своей главной технологической задумки: уподобить строительство конвейеру, аналогичному тому, что использовал Генри Форд для своих автомобилей. Весь процесс был разделен на 27 операций, каждую из которых выполняла специально подобранная бригада. На строительной площадке было выделено 2 гектара земли - своеобразный сборочный цех, в котором комплектовались готовые блоки постройки, а затем они транспортировались на нужный участок. Все дома располагались строго на расстоянии 20 метров друг от друга. Поочередно к ним выезжали бригады плотников, плиточников, маляров и кровельщиков (членов профсоюзов на работу не принимали!), с точностью до минуты выполняли свои манипуляции, затем перемещались к следующему объекту. Специализация была феноменальной: одна бригада красила в белый цвет, другая - в красный, третья - в синий. Доходило до того, что один рабочий день за днем, месяц за месяцем занимался только тем, что прикручивал стиральные машины к полу.

Для пущего снижения себестоимости "Левитт и сыновья" купили лес в Орегоне, установили пилораму в Калифорнии и даже гвозди изготавливали в собственной мастерской. Закупка электробытовых приборов осуществлялась исключительно у производителей.

Результаты столь продуманной строительной программы оказались ошеломляющими: "Левитт и сыновья" сдавали под ключ 35 домов ежедневно! Через полгода после начала строительных работ состоялось торжественное открытие первого Левиттауна на 6 тысяч домов! В 1951 году Хэмпстедский проект завершился сдачей 17 400 "маленьких коробочек".

В следующем, 1952-м, году, Билл Левитт запустил строительство второго Левиттауна в округе Бакс, штат Пенсильвания. В ответ на критику эстетов по поводу удручающего однообразия модельного ряда левиттаунских домиков (в Хэмпстеде все постройки были однотипны и лишены гаража), бессменный дизайнер компании Альфред Левитт разработал шесть типов построек на выбор. С гаражом опять не срослось, однако возник компромиссный вариант - специальный автомобильный навес.

Строительная технология в Баксе была доведена до филигранного совершенства: каркас дома возводился за 45 секунд (!!!), сдавался под ключ за 16 минут (!!!), а в день строилось уже не 35, а 40 домов. В 1958 году строительство пенсильванского Левиттауна было завершено: счастливыми обладателями собственного домика стали 17 311 семей.

Сразу же началось возведение третьего поселка: в пригороде Филадельфии - Виллингборо (12 тысяч домов). К этому времени "Левитт и сыновья" уже превратились в самую знаменитую строительную компанию Америки, а ее учредители - в мультимиллионеров. Журнал "Тайм" разместил фотографию Билла Левитта на обложке, отец Абрам Левитт отошел от дел и (наконец-то!) занялся любимым делом всей своей жизни - разведением цветов, а Альфред… Альфред окончательно оскорбился тем, что лавры постоянно пролетают мимо него, разорвал все отношения со своим старшим братом (в 1954 году), создал собственную строительную компанию и в 1966 году в возрасте 54 лет скончался: если не в полном забвении, то, по меньшей мере, в безвестности. Отныне слава Человека, подарившего Америке ее Мечту, навсегда закрепилась за Уильямом Левиттом.

Человек в маске

В 1960 году Билл Левитт вывел компанию на биржу (AMEX). Новые постройки "Левитт и сыновья" были отмечены географическим разнообразием (Чикаго, Вашингтон, за рубежом - Франция и Пуэрто-Рико), более скромным размахом (до 5 тысяч домов в поселке) и изысканностью дизайна. Время "маленьких коробочек" для героев войны прошло, а вместе с ним - и романтический аромат нашей истории. Из "волшебника новостроек" Билл Левитт превратился в рядового бонвивана: Кадиллаки-кабриолеты, спортивные жакеты с вышитыми золотом гербами, кремовые слаксы, полуботинки из оленьей кожи, зимние перелеты на собственном самолете в Сан-Хуан… И повсюду - шлейф пятизвездочных отелей, казино, экстравагантных покупок и щедрых подарков. Забавно, что все эти покупки отправлялись в офис в Пуэрто-Рико - для экономии на американских налогах.

После того, как "Левитт и сыновья" построили 140 тысяч домов по всему миру, Уильям Левитт продал компанию в 1968 году международному концерну International Telephone amp; Telegraph Corp. (ITT) за 92 миллиона долларов. Все бы ничего, если б не дополнительное условие соглашения, по которому Левитту запрещалось использовать свое имя и вообще заниматься строительством на протяжении 10 лет.

Дело не столько в том, что для шестидесятилетнего человека десять лет - срок критический, а в том, что 92 миллиона по размаху жизни Уильяма Левитта оказались сущим пустяком. Он развелся и сразу же женился (в третий раз) на французской гражданке Симоне Коршен (она была моложе на 20 лет), купил за 3 миллиона долларов замок La Colline (26 комнат, 7 гектаров земли), 237-футовую яхту (La Belle Simone). И стал зажигать уже по полной программе: еженедельные приемы на тысячи персон для звезд Бродвея, видных политиков и знаменитых телеведущих, регулярные каникулы в Европе и африканские сафари, ежемесячные поздравления супруги с бракосочетанием, подкрепленные дорогими подарками (только ювелирных изделий на 3 миллиона долларов), энергичное пополнение коллекции живописи (Ренуар, Моне, Дега, Шагал).

Однако как только американский биржевой рынок развернулся вниз, красивая жизнь Билла Левитта затрещала по всем швам. При чем тут рынок? При том, что Билл Левитт получил свою долю от продажи компании не наличными, но акциями ATT. Пока бумаги шли вверх, все было замечательно, и Билл Левитт не спешил с ними расставаться. Всякий раз, когда ему были нужны деньги, он не продавал акции (налоги!), а использовал их как залог под банковские кредиты. Акции упали в цене с 90 долларов за штуку до 10, банки забили тревогу, потребовали кредиты обратно, а когда Левитт не смог расплатиться, забрали акции и конфисковали La Colline и La Belle Simone.

И все-таки Билл не унывал. Как только закончился вынужденный мораторий на деловую активность, он тут же ввязался в кучу строительных проектов по всему миру. Один провальнее другого. Чего стоит Левиттаун в Иране, в который Билл инвестировал 20 миллионов долларов - добрый дядя Хомейни все конфисковал в пользу правоверного народа. Годами Левитт судился с Ираном в международном суде в Гааге, но вы же понимаете…

В июне 1978 года Билл Левитт, словно потеряв чувство времени, приступил к строительству классического Левиттауна в Орландо, штат Флорида, на 10 тысяч домов. Совершенно безумный проект, окончившийся полным крахом. Изменилось всё: рыночная конъюнктура, цены на недвижимость, ужесточились законодательные требования к строителям. Прошли те времена, когда чиновников можно было склонить к нужному решению простым разговором по душам, непринужденным аккордом на патриотических струнах души, или, на худой конец, камерной демонстрацией в Госсовете. Левиттаун во Флориде мгновенно опутали юридическими препонами, обложили штрафами, задергали судебными повестками. В довершение всего разорился балтиморский инвестиционный банк Old Court Savings amp; Loan, обеспечивавший кредитование проекта. Валом пошли судебные иски от разочарованных клиентов, сделавших предоплату, но так и не дождавшихся своих домиков.

Доведенный до отчаяния неудачами Билл Левитт совершил безрассудный поступок - изъял деньги из семейного благотворительного фонда и пустил их на оплату личных счетов. 11 миллионов долларов. Последовало позорное судебное разбирательство. Приговор. Новые конфискации. В январе 1994 года 86-летний Уильям Левитт скончался в госпитале Университета Норт Шор. У старика не было денег на оплату счетов, поэтому лечили его из жалости: как-никак он сам этот госпиталь и построил тридцать лет назад! За три недели до смерти Уильям Левитт дал интервью: "Мы сейчас в сложном положении. Вот и я вышел из строя. Мой отец и мой брат - оба умерли. Пришло наше время. Ну да ладно, у меня сейчас на мази готовая структура, через шесть месяцев мы запустимся на всю катушку!"

IF

В любимом стихотворении Уильяма Джиарда Левитта были такие строки:

"И если ты способен все, что стало

Тебе привычным, выложить на стол,

Все проиграть и все начать сначала,

Не пожалев того, что приобрел…

И если будешь мерить расстоянье

Секундами, пускаясь в дальний бег,

Земля - твое, мой мальчик, достоянье.

И более того, ты - человек!"

Редьярд Киплинг. "Если" (перевод С. Маршака)

Уильям Левитт не проходил мимо ни одного казино, обязательно делал ставку и практически всегда выигрывал. Свою жизнь он разыграл так же блестяще, как и партию в любимый крэпс. Ральф Делла Ратта, 75-летний агент по недвижимости и его близкий друг, сказал: "Какая разница, помрешь ты со 100 миллионами долларов на банковском счету или дыркой от бублика, если до этого ты прожил жизнь Билла Левитта? У него было гигантское состояние, огромная яхта, три умопомрачительных жены, и вдобавок ко всему он был щедрым человеком. Какого черта еще нужно? Вот это и есть - Американская мечта".

Данный текст является ознакомительным фрагментом.