Глава 1. ОНИ УПРАВЛЯЛИ РОССИЕЙ

Глава 1. ОНИ УПРАВЛЯЛИ РОССИЕЙ

КАК СТАНОВИЛИСЬ ПРЕМЬЕРАМИ

Об Иване Степановиче Силаеве говорят, что он — первый самостоятельный премьер России. До утверж­дения на этом посту был министром авиационной промышленности Союза, затем министром станкост­роения, позднее — заместителем Председателя Совета Министров СССР. По версии одного высокопостав­ленного чиновника, у Силаева не сложились отноше­ния с Рыжковым.

Инициатива о назначении Силаева главой россий­ского правительства исходила от Ельцина. Это пред­ложение, по свидетельству все того же кремлевского чиновника, застало Горбачева и Рыжкова врасплох.

Однако Рыжков быстро нашелся:

— Не работник, Ельцин с ним намается.

Но это-то и нужно было Горбачеву!

Так Силаев стал премьером.

ЧЕСТНОЕ ПРЕЗИДЕНТСКОЕ

В мае 1992 года проходил VI съезд народных де­путатов России. По его итогам Борис Ельцин дал интервью, которое сразу же назвали самым полным и откровенным.

— Я не буду продлевать свое время, — сказал пре­зидент. — Ни в коем случае... На следующих выборах, когда кончится мой срок, я не буду баллотироваться... Моя главная задача сейчас— подготовить следующий период.

Борис Николаевич ясно дал понять, что он не «отдаст» Гайдара «на растерзание». Это часть его ноши:

— Я считаю, что Гайдар — это находка... Кто знал Гайдара полгода назад? А сегодня и Россия, и СНГ, и весь мир знают его. Думаю, что через полгода вы совершенно иначе, чем сегодня, оцените его ли­нию...

Через полгода Ельцин «сдал» свою «находку». А еще через четыре года, будучи больным, снова выставил свою кандидатуру на президентских выбо­рах.

ХУЖЕ БУДЕТ ТОЛЬКО ПОЛГОДА

Осень 1991 года, V съезд народных депутатов. Бо­рис Николаевич под аплодисменты заявляет:

— Хуже будет всем примерно полгода, затем — снижение цен, наполнение потребительского рынка то­варами. А к осени 1992 года, как я обещал перед выборами, — стабилизация экономики, постепенное улучшение жизни людей.

Результат— основные продукты и товары подо­рожали за год в 150—200 раз. К осени 1992 года ежемесячные темпы падения производства достигли 25—28 процентов. В ноябре 1992 года цены на ос­новные продукты питания подскочили еще на 30 про­центов. Экономика страны скатывалась в глубокую яму гиперинфляции.

Тем не менее осенью 1992 года, при подготовке к очередному VII съезду народных депутатов, в Аст­рахани Ельцин сказал дословно следующее:

— Цены пока будут расти, но не так быстро, как в начале 1992 года... А в первом квартале будущего года начнется финансовая и экономическая стабили­зация...

И опять — мимо!

В новогоднем (1993 г.) обращении к народу он опять объявил о «начале стабилизации в первом квар­тале». Что за этим последовало — хорошо известно.

Но на форуме Гражданского союза (март 1993 г.) опять прозвучало:

— Нынешняя ситуация и есть высшая точка напря­жения сил перед выздоровлением...

ДВА СТАКАНА РОССИИ

Бывший вице-премьер правительства России Ми­хаил Полторанин, в прошлом один из ближайших сподвижников Бориса Ельцина, приоткрыл кое-какие тайны своего шефа.

— Вы в горкоме не только по утрам встречались, но и по вечерам, чтобы по рюмашечке пропустить? — спросили в 1998 году у недавнего высокопоставленного чиновника журналисты Виктор Андриянов и Алек­сандр Черняк. — Ведь вас же в народе называли «два стакана России».

— Нет, я с ним в период работы в МГК никогда не выпивал. Ни разу! Я, грешным делом, думал, он вообще не пьет. Как-то даже спросил Карабасова: «Борис Николаевич не пьет?» Он засмеялся, потом ответил: «Пьет, как все, но человек он скрытный, все­гда выбирает себе одного, с кем он пьет». Оказалось, он страшно любил это дело, когда в Свердловске работал строителем, обожал разные настойки — мож­жевеловую особенно. Тридцатиградусную. Пил жутко и посадил печень.

— С Полтораниным он философские разговоры вел, а пил-то с кем?

— С чекистом, с Челноковым. КГБ — утечки быть не может. Челноков по понедельникам садился рядом со мной, от него всегда несло перегаром. Они в суб­боту вмажут, в воскресенье соберутся вечером, отды­хают, добавят еще, а утром — перегаром и разит. Ельцин глушил запах, от него всегда какими-то духа­ми пахло. Последние годы с Черномырдиным пил. Это у него было правило такое.

— А откуда же молва про «два стакана»?

— Был период, и со мной врезал. Первый раз, когда приехал ко мне на дачу в Ожигово. Потом в Госстрое, потом — где попало.

— Еще один вопрос — расстрел Белого дома. Го­ворят, Ельцин был в стельку пьяный, приехали Пол­торанин и Бурбулис, подняли его и потребовали штур­мовать Белый дом.

— Ельцин действительно был поддатый... Я звоню Ельцину. Трубку берет Коржаков. «Где Борис Никола­евич?»— «Как всегда»,— отвечает. Я спрашиваю: «Спит? Поддатый?» — «Да, спит. Поддатый». Чув­ствуется, что и он сам тоже под этим делом. Тогда я сел и поехал туда, к ним...

ПРЕВЗОЙТИ ВСЕХ, КТО БЫЛ РАНЬШЕ

Декабрь 1992 года. Борис Ельцин в Китае. Ему предлагают совершить пешее путешествие по Великой Китайской стене.

Спустя некоторое время российский президент ос­тановился у одной из башен и собрался повернуть обратно. Свита восторженно зашевелилась:

— Какое чутье у вас, Борис Николаевич! Горбачев в свое время тоже дошел именно до этого места...

— Так, значит, вон до той башни Горбачев не дошел?— нахмурившись, вопросил Ельцин.— А я дойду!

И дошел.

Стремление превзойти всех, кто был раньше, — в этом одно из объяснений причудливых явлений Бо­риса Николаевича международному сообществу. Мощный вокал «Калинки» и непринужденная грация, с которой была отнята дирижерская палочка у какого- то там немецкого маэстро, — это было позже. Но элемент неформального новаторства присутствовал уже в ранних его зарубежных выступлениях.

Зря когда-то Горбачев сказал: нельзя допускать Ельцина до внешней политики. Не будь этого высоко­мерного укола, может быть, Борис Николаевич и не заметил бы дипломатического поприща. Не оставлять же без ответа вызов!

И ЭТО ОН ОБЛИЧАЛ?

Книга Бориса Ельцина «Исповедь на заданную те­му», год выхода 1989-й. «...В «ЗИЛах» ездить дей­ствительно удобнее. Никто на ноги не наступает, в спи­ну не толкает, в бок не пихает. Едешь себе быстро и без остановок, всюду горит зеленый свет, постовые честь отдают — конечно, приятно». И далее: «Не могу мчать на машине, минуя светофоры и шарахающиеся автомобили».

1992-й год. Компетентное свидетельство Николая Травкина:

— Недавно еду по проспекту Мира, навстречу с молебна возвращается президент. Машин, которые его сопровождают с мигалками, не сосчитать... Не ездил так раньше ни один лидер...

В книге: «Сейчас хорошо известно, каких масшта­бов достигли в годы застоя протекционизм, корруп­ция, разлагающие буквально всю систему власти».

Уже в 1992 году люди говорили, что в годы застоя никому и не снились тогдашние масштабы протекци­онизма, коррупции, бандитизма. А кому тогда могло прийти в голову, что в России фактически легализуется мафия? Действительно, в годы застоя граждан не раз­девали на улице среди бела дня. В годы застоя высшим сановникам и в голову не пришло бы публично призы­вать к узакониванию взятки, что не постеснялся сде­лать ближайший сподвижник Бориса Николаевича Гавриил Попов.

С ГОРЫ СНЯЛИ — И В КРЕМЛЬ

Сентябрь 1992 года. Вопрос председателю Совета Национальностей Верховного Совета, будущему мини­стру и вице-премьеру правительства России Рамазану Абдулатипову:

— Говорят, утром 21 августа 1991 года вы просили оружие? Где вы были вообще в те дни?

— Парламентские каникулы я всегда провожу в родном ауле и радио стараюсь не слушать, отвлечь­ся... В то утро я рано встал, был в горах, в лесу. После завтрака пошли с братом на джамаат — сбор семи сел. Тут догоняет односельчанин и говорит: Горбачева сме­стили! На джамаате я уже подробнее узнал и восклик­нул: сколько же можно воевать с собственным наро­дом?! Больше всего я боялся, чтобы не раскололась армия, не началась гражданская война...

— И что вы предприняли дальше?

— Добираться надо было через Махачкалу, а все пути оказались размыты. Но повезло: над нашим се­лом километрах в двух приземлился вертолет — ин­спекторская проверка. И я с чемоданом влез на гору и вечером 20-го был уже в Махачкале. Сидел ночь в аэропорту, утром прилетаю в Москву. Туман, бар­рикады, все блокировано, внутри здания ходят воору­женные люди. Ну я спросил: «Где можно получить автомат?»

СВЕТ КЛИНОМ СОШЕЛСЯ

Коммунист-расстрига Александр Яковлев изложил свою программу обустройства России под названием «Семь «Д».

А примерно через месяц приходит Геннадий Бур­булис в российский МИД с программой под названием «Пять «Д».

Мюнхенская журналистка Юлия Вишневская недо­умевает:

— Между прочим, в русском алфавите 33 буквы. И на букве «Д» свет клином не сошелся...

ДРУЖИЛ С ЖЕНОЙ ЧЕРЕЗ ЕЕ ФОНД

— Говорят, что ваша жена — большая обществен­ница? — обратились с вопросом к бывшему народному депутату СССР Аркадию Мурашеву.

В октябре 1992 года он, специалист по гидродина­мике, занимал пост начальника ГУВД Москвы. Так решило его партийное руководство.

— Ольга — президент благотворительного общес­тва «Мария» и очень помогает милиции,— подтвер­дил он.— ГУВД вместе с «Марией» занимается рас­пределением гуманитарной помощи, которая прихо­дит целенаправленно для управления через моих приятелей на Западе.

— Что за приятели?

— Когда я еще занимался политикой, мы очень плотно сотрудничали с теми, кто поддерживал демо­кратию здесь, в России, и у меня образовалась масса друзей «там».

— Люди все богатые?

— Не столько богатые... Большие политики с ве­сом в обществе... В Америке неплохо знаю Бжезинского. Так что в политике у меня много друзей и знако­мых, благо неплохо знаю английский.

И ЭТО ВСЕ О НАС

1992-й год. Помощник президента России по меж­национальным вопросам Галина Старовойтова:

— Россия могла бы разделиться на несколько рес­публик с равными правами: Сибирь, Урал, Европа, Север, Дальний Восток. Русские плохо знают историю. У нас сегодня нет России. Вероятно, у русских в наи­большей степени, чем у других народов, прервана эт­нокультурная традиция, нарушена нормальная сохран­ность исторической памяти. Это народ, расселенный на огромных пространствах, чрезвычайно сильно стра­тифицированный, с утраченной культурной традици­ей... Это народ с искаженным, болезненно извращен­ным этническим самосознанием, потому что, если у большинства народов самосознание концентрируется вокруг исторической идеи или идеи исторической мис­сии, то русский народ, в силу прерванности вот этой традиции, в большей мере плохо знает свою историю. Не может быть свободным народ, угнетающий другие народы...

РОССИЙСКИЙ МЕНТАЛИТЕТ

Анатолий Лукьянов о причинах распада Советско­го Союза:

— Объективных причин для распада Союза не бы­ло. Речь шла о борьбе личностей. Накалились отноше­ния между Лигачевым и Горбачевым — был ликвиди­рован Секретариат ЦК. Напряглись отношения с Рыж­ковым. Что, разве он был снят с должности? Нет. Был ликвидирован Совет Министров. Так получилось и с самим Горбачевым. Нужно было убрать союзного президента— устранили Союз.

ХОРОШИЕ МИНИСТРЫ ПОЛУЧАЮТСЯ ИЗ БАНЩИКОВ

Хасбулатов, критикуя кадровую политику прези­дента Ельцина, полную ошибок, высказал очередную хохму, которую вслед за ним повторяла вся Россия.

Комментируя назначение Баранникова министром безопасности, Руслан Имранович изрек:

— Я никогда бы не назначил министром безопас­ности человека, который мне в бане спину трет...

ЧТО У ПРЕЗИДЕНТА ВНУТРИ

Вопрос о здоровье Ельцина во время его визита в Испанию возник в общем-то случайно. На пресс- конференции корреспондент итальянского агентства, сославшись на интервью Геннадия Зюганова журналу «Ньюсуик», спросил, не отправляется ли президент в Барселону для медицинского обследования.

По телевизору было видно, что Ельцин рассержен непротокольным вопросом:

— Давайте сделаем суточную диспансеризацию с участием журналистов. Пусть проверят все, что у ме­ня внутри: какая кровь, сколько там мочи. Пусть все — не только российские журналисты, а весь мир — уви­дят, что у меня там внутри.

ВРАГ МОЕГО ВРАГА — МОЙ ДРУГ

В начале 1993 года сторонники Бориса Ельцина продолжали покидать Верховный Совет. В январе ди­ректором телекомпании «Останкино» президент назна­чил главу парламентского комитета по СМИ Вячес­лава Брагина.

Подписывая указ, Борис Николаевич спросил у гла­вы своей администрации Сергея Филатова:

— Брагин... Кто таков?

— В девяносто первом, 19 августа, с вами на танке вместе стоял...

— И все? — переспросил президент.

— В июне девяносто второго года, когда «Трудо­вая Россия» осадила «Останкино», едва не был поколо­чен анпиловцами...

— А еще чем отличился?

— Устойчивой неприязнью к Хасбулатову. На бан­кете, увидев спикера, плеснул ему вино под ноги...

— Годится, — удовлетворенно произнес президент и подписал указ.

ТРИНАДЦАТЫЙ ВАРИАНТ КУРИЛЬСКОЙ ПРОБЛЕМЫ

Борис Ельцин сказал, что существует двенадцать вариантов решения проблемы Курильских островов.

Парламентарий Сергей Юшенков, побывав на Ку­рилах, заявил на пресс-конференции, что есть и три­надцатый вариант:

— Часть спорных островов передать Украине в об­мен на остров Крым, а часть — Беларуси, поскольку братская республика не имеет выхода к морю.

НАБЛЮДАЕМ НАДУВАНИЕ ЩЕК

Весна 1992 года. Шестой съезд народных депутатов. Депутат Сергей Полозков:

— Я с большим уважением отношусь к Гайдару, Нечаеву, Шохину и другим членам кабинета, но могу все-таки с уверенностью сказать, что люди, которые никогда не управляли коллективом большим, чем ла­боратория, или никогда ничего не видели, кроме уни­верситетской кафедры, не могут управлять правитель­ством.

Тему продолжил депутат Илья Константинов из Санкт-Петербурга:

— Каковы же аргументы защитников правительст­ва? Крепитесь, Запад нам поможет. Помните, у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях» Остап Бендер назы­вал Воробьянинова «особой, приближенной к импера­тору» и советовал надувать щеки. Вот это сейчас мы и наблюдаем.

СТОИТ СЕБЕ НЕЛЕПАЯ ПТИЦА С ДВУМЯ ГОЛОВАМИ

Народный депутат юрист Юрий Слободкин при обсуждении вопроса о гербе России спрашивает:

— Не означает ли воспроизведение герба дорево­люционной России в виде двуглавого орла с коронами по бокам и короной сверху восстановление в обозри­мом будущем монархии в нашей республике?

— Но послушайте, — отвечает спикер Руслан Хас­булатов, — стоит ли придавать ему опять какой-то идеологический смысл? Ну стоит себе нелепая птица с двумя головами. Ну и Бог с ней! Что здесь такого, я никак не могу понять... Ну давайте что-нибудь дру­гое придумаем. Вон в австралийском союзе — кенгуру, кажется...

МИНИСТР С СИНЯКОМ ПОД ГЛАЗОМ

Август 1992 года. Журналист Юрий Зайнашев об­ращается к министру экономики в правительстве Гай­дара Андрею Нечаеву:

— Александр Руцкой пеняет на то, что гайдаров­ская команда — мальчики интересные, начитанные, да жизни не знают. Другое дело — Руцкой. Или прези­дент, которому в детстве перешибли оглоблей нос и взрывом оторвало пальцы... Андрей Алексеевич, простите за нахальство, откуда этот синяк под глазом?

39-летний «гайдаровский мальчик» закончил МГУ, аспирантуру, полжизни провел в научной лаборато­рии. Никогда ничем не руководил.

— Это не синяк, — отвечает министр, — а давний шрам. Как видите, я был нормальным, подвижным ребенком, задевали— давал сдачи. Могу предъявить еще шрамы. Что до ломаных носов, то в восьмом классе, когда я занимался боксом, мне его тоже раз­бивали.

— Андрей Алексеевич, на совминовских заседаниях вам припоминаются анекдоты?

— Безусловно. Вы меня сейчас заставите вспом­нить... В ноябре, когда мы пришли к власти, добрые люди острили: «Новое правительство — как картошка: либо зимой съедят, либо весной посадят»...

ЕГОР — СПОСОБНЫЙ ПАРЕНЬ

Погибший в результате террористического взрыва журналист Дмитрий Холодов спросил как-то контр­адмирала в отставке Тимура Гайдара:

— Как вы восприняли назначение сына премьером?

— Сначала я побоялся за него, — ответил Тимур Аркадьевич. — В такую страшную для России минуту он взял на себя ответственность. Но Егор — способ­ный парень. Он нашел рычаги. Помню, звонит в два часа ночи и радостно говорит: «Нашел! Нашел!» После долгих поисков обнаружили карту стратегических за­пасов страны. Представляете, тогда у правительства даже такого не было на руках — ничего не осталось от прежних властителей.

ЛЮБИТЕЛЬ ХОРОШЕНЬКИХ ДЕВОЧЕК

Даже в самой редакции «Собеседника» сорок вось­мой номер за 1992 год был жутчайшим дефицитом. А все из-за публикации интимных откровений двадца­титрехлетней Дарьи Асламовой. В общем-то, и не было бы в них ничего сенсационного (эротическими приключениями российского читателя не удивишь), ка­бы не приведенные подлинные имена действующих лиц. Откровения журналистки называются «Записки дрянной девчонки».

«К Руслану Имрановичу я попала совершенно слу­чайно, — буднично рассказывает Даша. — Однажды жарким июльским вечером я слонялась по общежи­тию, страшно скучая, и встретила своего приятеля журналиста Володю Прохватилова. Мы пожаловались друг другу на жизнь, посплетничали, и я выразила желание поесть и напиться от души. «О чем разго­вор, — сказал Володя, — я сейчас еду в гости к своему знакомому профессору-экономисту, очень интересно­му человеку. Кстати, он попросил захватить с собой какую-нибудь хорошенькую девочку, чтобы мы не за­скучали за деловыми беседами. Там есть то, что тебе нужно — вкусная еда и хорошая выпивка». «А он не будет ко мне приставать?» — подозрительно осведо­милась я. «Что ты!— возмутился Володя.— Сама не захочешь, никто тебя трогать не будет».

Дверь нам открыл мужчина средних лет, невысокий и приятный, но не герой моего романа. Хозяин квар­тиры назвался Русланом Имрановичем, сказал, что семья его на юге, поэтому угостит он нас тем, что сам сумел приготовить. Меня Володя представил как мисс МГУ. (В то время я носила этот сомнительный титул с той же сомнительностью, как и свои короткие юбки.) Мы совершили экскурсию по комфортабельной квар­тире, Руслан Имранович похвастался своей обширной коллекцией трубок и пригласил нас к столу. Надо отдать должное хозяину: еда и сервировка были от­менные. Пили мы в тот вечер польскую водку...

...Изрядно напившись, наша компания от деловых бесед перешла к светским. Руслан Имранович любезно расспрашивал меня о трудностях жизни в общежитии, о моих планах на будущее и даже заметил, что, может быть, в его институте найдется для меня секретарская работа. (Этим предложением я втайне оскорбилась, так как считала свои способности неизмеримо выше секретарских.)

Я люблю беседу о пустяках между мужчиной и жен­щиной, которая только прикрывает нетерпеливость желания. Обе стороны уже прекрасно понимают друг друга, но затягивают прелюдию, чтобы продлить удо­вольствие предвкушения. Наконец под каким-то край­не прозрачным предлогом (кажется, осмотр библиоте­ки) мы удалились в соседнюю комнату, бросив на произвол судьбы надравшегося Володю. В этой комна­те мы и занялись любовной зарядкой. И я была не я, а только дикое молодое животное, шепчущее похабные слова, чтобы подстегнуть воображение.

Далее я с большим трудом совершила обряд омо­вения в ванной комнате, так меня мотало из стороны в сторону. Потом мы фасонисто раскланивались с гос­теприимным хозяином, обещали непременно созво­ниться.

Я

Данный текст является ознакомительным фрагментом.