«Мы намерены разрушать, разорять, опустошать, повреждать и, в конечном счете, уничтожить...»

«Мы намерены разрушать, разорять, опустошать, повреждать и, в конечном счете, уничтожить...»

С куда большей прямотой, чем Солана, об истинных целях операции с самого ее начала говорил командующий войсками НАТО Уэсли Кларк: «Мы намерены разрушать, разорять, опустошать, повреждать и, в конечном счете, уничтожить основную инфраструктуру»[150]. Разумеется, Кларк все это преподносит в более благовидной форме. Он не говорит «разрушать Югославию», он говорит «разрушать основную инфраструктуру военной машины Милошевича». По сути, это одно и то же, поскольку речь идет о разрушении всех крупных заводов, объектов энергетики, системы водоснабжения, то есть всего, что является основой жизнедеятельности любого народа. НАТО намерено сделать Югославию самой бедной страной Европы, наглядно показав, какая участь ожидает любого, кто посмеет противиться Новому мировому порядку.

Мишенью был именно югославский народ. Ведь стратеги НАТО отлично знали, что дело не в одном Милошевиче. Они знали, что в этой стране никто не согласится с уходом из Косово, как и с вводом войск НАТО (к этому мы еще вернемся в следующей главе). Значит, этот народ надо было поставить на колени. Это подтверждается словами американского генерала Майкла Шорта, сказанными им в мае 1999 г.: «Думаю, что если у вас отключат холодильник, если у вас на кухне не будет газа, если вам некуда идти на работу, так как ваше рабочее место разрушено, если вы все время думаете о том, куда может упасть очередная бомба, через некоторое время вы скажете, что с этим белградским правительством пора кончать»[151].

Все это показывает, что дело было не в защите косовских албанцев, а в свержении неугодного правительства.