Сербин Михаил, Солодун Олег

Сербин Михаил, Солодун Олег

«ИЗ МАФИОЗНОЙ ПИРАМИДЫ ВЫДЕРНУЛИ ОТДЕЛЬНЫЕ КИРПИЧИКИ, НО ОНА ПРОДОЛЖАЕТ СТОЯТЬ»

Еще недавно невозможно было представить, что Олег Солодун, известный на всю страну своими сенсационными разоблачениями высокопоставленных работников милиции, о котором коллеги отзывались как о предателе, а журналисты — как о бесстрашном борце с мафией, станет начальником краматорской милиции. А его товарищ и напарник Михаил Сербин в этом городе исчезающих людей и нераскрываемой «заказухи» возглавит ОБОП, откуда их обоих когда-то выгнали, предав анафеме. Сегодня Солодун ведет борьбу с преступностью уже не из подполья, но все еще ощущает себя в тылу врага.

— Олег Викторович, ваше назначение для меня аргумент в пользу нынешней власти. Хотя еще недавно при любом «раскладе» это казалось фантастикой.

— Для меня это назначение тоже было сюрпризом. В конце февраля нас вызвал Михаил Клюев, назначенный начальником областной милиции. Я думал, как обычно, будет говорильня, обещания разобраться и т. п. Беседа продолжалась четыре часа. И в результате один из первых его приказов — о нашем восстановлении в органах — меня и Михаила Сербина. И 5,5 лет вынужденного прогула — в трудовую. Я не хотел уже работать в милиции. Мы добивались восстановления по суду только ради того, чтобы смыть пятно — у меня в Ворошиловском суде продолжало тянуться рассмотрение иска. В Европейском суде — иск к УМВД Украины в Донецкой области по поводу проведения в отношении меня оперативно-розыскных мероприятий без заведения оперативно-розыскного дела…

Я представлял интересы своих родственников в судах и собирался адвокатствовать. Но новая власть заявила о намерении бороться с коррупцией в милиции и нам это предложила, мы поняли, что надо идти и переделывать милицию.

За последние годы мы с Сербиным познакомились со всем украинским политикумом, прошли все круги. Нам помогал на первых порах только народный депутат Шеховцов. Другие советовали уезжать, как Мельниченко, после того как мы написали заявления о привлечении к уголовной ответственности Потебенько и Смирнова — за непринятие мер по нашему обращению 23 мая 2001 года, накануне покушения на Игоря Александрова. В августе 2002-го передали Пискуну те же материалы, и он начал расследовать, хотя сначала говорил: «Вина Вередюка доказана».

В 2002-м я баллотировался в народные депутаты, опережал и Охрименко, и Комаря, но Олег Владимирович Солодун из Макеевки (я — Викторович, а он — Владимирович) забрал у меня пять тысяч голосов, тогда я узнал, что такое двойник. В Славянске в первом туре президентских выборов поработал. Был от Ющенко председателем комиссии в третьем туре, хотя сам беспартийный… Уже просто считая, что если перестану бороться с режимом, режим меня уничтожит.

— А пять лет назад как вы решились противопоставить себя системе, во всеуслышание заявить о связи своего руководства с криминалом и прочее? И, прошу прощения за вопрос, как вам удалось при этом выжить?

— Однажды Святослав Михайлович Пискун нас встретил словами: «О! А вы еще живы?.» Героев здесь нет. Мы с Михаилом Сербиным работали в рамках своих обязанностей. Не думали ни о каком противостоянии. Сентябрь 1998 года, 21:00. На летней площадке одного из кафе убивают криминального авторитета Ермака и еще троих из группировки «17 участок». Наш непосредственный начальник, глава ОБОПа Бантуш, через час говорит, что это работа Шпортюка, который должен освободиться.

Начинаем проверять эту версию. А вся работа с организованными группировками строится на том, что либо одна группировка «сливает» другую, либо раскол внутри группировки и одна часть группировки «сливает» другую.

К нам попадает кассета, из которой узнаем: 11 миллионов долларов ОПГ «17 участок», оказывается, перегнала в Испанию (я даже не знал тогда, что в Краматорске можно столько «нацарапать»), и человек из Испании говорит с Яворовским (в банде «17 участок» он был заместителем Ермака по экономическим вопросам) о покупке недвижимости.

Там присмотрели для них три виллы, одна по соседству с виллой Шварценеггера… Становится понятно, что Рыбак (руководитель «Укрлиги» — фирмы, через которую отмывались все деньги «17 участка», который обвиняется в заказе Александрова) украл часть денег группировки вместе с Яворовским. Ермак обнаружил недостачу, Яворовский не смог объяснить своему патрону, где деньги, и убил Ермака.

А на Шпортюка зачем нужно было повесить это? Шпортюк — криминальный авторитет, стоявший у истоков создания «17 участка» — ОПГ, контролировавшей кроме Краматорска Славянск, Дружковку, Красный Лиман, часть Константиновки, имевшей достаточно мощи, чтобы противостоять другим донецким ОПГ. Семь миллионов долларов в год с одной только Дружковки имел «17 участок».

Шпортюк — кум киевского Черепа (криминальный авторитет, был застрелен в Киеве в декабре 2001 года. — Т.З.), он бы Рыбака с Яворовским за кражу в банку консервную закатал. Но Рыбак согласовал расстрел Ермака в Донецке… Герман (зам Ермака по бандитским разборкам) узнает, что убийство Ермака начинают вешать на Шпортюка, а совершил его Яворовский, и из Германии передает изобличающую Яворовского кассету.

А наш шеф настаивает: работаем по Шпортюку. Докладываем выше — начинаются проверки. Позже, когда судили Германа, он говорил: «Сербин с Солодуном обошлись «17 участку» в полмиллиона долларов.

Эти деньги пошли на взятки милиции и прокуратуре». Его спросили — не дешевле было бы их убить? Он сказал: «Так вышло, что сначала этого не сделали, а потом они подняли такой шум, что было уже поздно». Но в материалах ГПУ по делу об убийстве Александрова все-таки фигурируют показания о трех покушениях на меня и двух на Михаила Сербина, хотя эти эпизоды не доказаны.

20 января І999 года сорок минут лично докладываю Малышеву — тогда начальнику областного ОБОПа, о бандитских деньгах, перегнанных в Испанию, о том, что Яворовский убил Ермака, и о том, что мой шеф — член ОПГ. Обещает разобраться, потом узнаю, что Малышев дал команду убрать нас из ОБОПа. Но как это сделать? Я не пью, на работу не опаздываю, показатели хорошие, 1 июля 1999-го должен был получать подполковника. Один проверяющий — сейчас начальник УБОПа области Прокопенко — однажды отозвал меня покурить: «Послали, чтобы я тут нарыл на тебя. По-честному ничего не нашел, а по-нечестному я отказался».

Мы решили с Сербиным официально зарегистрировать два секретных рапорта — на случай, если нас не станет, чтобы это сохранилось. В рапортах писали, что наш шеф Бантуш — член ОПГ. Очередная комиссия проверяющих из ГУБОПа (Киев) — и Рыбак привозит комиссии сто тысяч долларов.

В сентябре 1999 года за час нас обоих увольняют. Формулировка за нарушение дисциплины.

Мы — к министру МВД, снова обещания. Тогдашний замминистра Кравченко — Джига (сейчас известно, что по делу Гонгадзе весь «в пуху») — присылает новую комиссию. Результат — проверяющие обошлись группировке «17 участок» в 180 тысяч долларов.

Я все надеялся, вдруг найдется в МВД кто-то честный. 13 декабря 99-го мы «наружку» заметили за собой, а в тот день должны были получить дюссельдорфскую кассету, которая теперь проходит доказательством по делу Александрова. Результат — убит Куля, который должен был передать кассету от Германа.

Но позже эту кассету мы все-таки получили и собирались показать ее в передаче Александрова.

Начинали мы так, как положено. Получена оперативная информация, надо ее проверить, а наш начальник отказывается. Но что потом вся система встанет на его сторону, мы тогда не предполагали. А потом просто вынуждены были защищаться. Никакого геройства, элементарное самосохранение.

Следующий шаг — работники милиции возле дома Сербина окружили его машину с четырех сторон и подбросили 400 таблеток экстази на сумму 10 тысяч долларов.

Полгода «за хранение наркотиков» просидел в Артемовском СИЗО. Первый суд признал Михаила виновным, после второго дело прекращено за отсутствием состава преступления.

— Зачем Герману нужно было помогать вам? Где сейчас он и остальные герои описываемых событий? Что осталось от группировки «17 участок»?

— Нам многие «сливали» компромат. Герман захотел рассказать правду о деньгах ОПГ и сделал аудиозапись своего разговора с Яворовским — так называемую «дюссельдорфскую кассету». Узнав о кассете, здесь Рыбак и другие начинают сдавать Германа, потом была его экстрадиция, суд. Сейчас он получил пожизненное. Шпортюк сидит за первый расстрел в Краматорске — убийство Билецкого (Билета) в 1992 году. Группировки 417 участок» больше не существует. Бантуш — на пенсии, по моим сведениям, руководит безопасностью на «Криворожстали». В прошлом году в Краматорском горсуде выиграл у меня иск о защите чести и достоинства (я вам скажу: пожизненные судьи — это мрак!), но Донецкий апелляционный суд, при всей нелюбви ко мне, не позволил этому решению вступить в законную силу.

Дело по обвинению братьев Рыбаков в убийстве Игоря Александрова сейчас слушается в Луганске. И друг Бантуша Яворовский — в числе 12 обвиняемых в бандитизме (убийство Александрова — лишь один из эпизодов, рассматриваемых сегодня в Луганске, а есть еще — убийство Ермака, Собко, Кули, покушение на убийство начальника налоговой Славянска).

— Мы приближаемся к истории убийства Игоря Александрова. Вы входили в состав следственной группы. Все ли виновные в убийстве Александрова предстали перед судом? Его убили за то, что он уже успел сказать, или за то, что только собирался? Много ли еще тайн в этом деле?

— К моменту нашей встречи с Александровым у нас уже опустились руки. Он прочитал все, что организовали против нас в краматорской прессе. Только народный депутат Шеховцов написал правду — за что сидел Сербин. Александров пригласил, нам терять нечего — чем больше людей будет знать, тем больше у нас шансов. И в сентябре 2000 года вышла его первая с нами передача «Без ретуши». Планировали полчаса, вышел час прямого эфира. У Александрова было уже свое противостояние с властью, но эта передача вызвала шок: Артемовск, Красный Лиман, Славянск — полобласти увидело, а потом приезжали еще из Мариуполя, от Бойко, у которого свое непонимание с властью и свой канал, купили эту передачу и там прокрутили. Прокуратура должна отреагировать, мы же фамилии называем, говорил Александров.

Вместо той реакции, которую он ждал, — расследования в отношении упомянутых в передаче, — у него самого начались неприятности. Он понял, на что наступил, и его это не остановило. Наоборот, 4 октября в Киеве, в «Іrех ПроМедиа» организовал нам пресс-конференцию «Кто в Донбассе организовывает заказные убийства». Журналистов, телекамер была масса. И ГУБОП подготовился — вручил всем свой пресс-релиз. 7 октября — вторая передача «Без ретуши». Александрову после этого звонили из СБУ, за нами установили наружное наблюдение. 1 марта 2001 года — пресс-конференция в УНИАН «За что нас преследуют?»

Объявляем о существовании дюссельдорфской кассеты, изобличающей не только нашего начальника Бантуша, но и всю милицейско-прокурорскую верхушку в связях с криминальным миром. «Бери Игорешку Черепа и езжай в Венгрию, наши тридцать процентов», — говорит подполковник милиции в разговоре со Шпортюком, предлагая ему наехать на венгерскую фирму, задолжавшую краматорскому предприятию 700 тысяч долларов (все суды пройдены, осталось выбивать долги).

Мы нашли эксперта в НИИКЦ УМВД, давшего заключение: «Кассета аутентична, следов монтажа нет». Недавно встретил этого эксперта: «Если б вы знали, что мне пришлось пережить!»

13 апреля 2001 года — третья передача Александрова. Это была страстная пятница…

Список потенциальных жертв мы передали Александрову еще во время второй передачи, и он сказал: «Но тут нет первого номера! Кто первый?» «Вы, Игорь!» — отвечает Сербин, и Александров кладет этот список в сейф со словами: «Подождем, когда правоохранительные органы за ним придут и начнут с ним работать». А на третьей передаче Александров говорит: «Прошло полгода, за списком никто не пришел, а люди по этому списку отстреливаться продолжают. А что у вас новенького?» Мы говорим о дюссельдорфской кассете, о том, что она аутентична, и обещаем обнародовать ее в четвертой передаче. Рыбак, Бантуш, Яворовский уже становятся никому не интересны, о них уже все сказано. Но они на свободе, и продолжают совершаться новые преступления. Почему?

Об этом мы пообещали рассказать телезрителям в четвертой передаче, которая должна была называться «Донбасс криминальный» и не состоялась.

У Александрова перед четвертой передачей начали отбирать телевидение, но он призывал нас не сдаваться. Нам часто говорили: «Это вы виноваты в его смерти».

О том, что мы ему обязаны жизнью, я никогда не забываю, и этот долг никогда не смогу вернуть. Но каждый тогда делал свое. И мы не знали, кто из нас будет следующим. После третьего эфира мы с Сербиным были у министра МВД Смирнова — он разговаривал с нами в нетрезвом виде и тоже обещал разобраться.

Мы подали ему обращение, в котором перечислили всех, кого уже убили, и всех, кто станет следующими жертвами. Сербину сказал об этом лично Рыбак: «Куда вы лезете, тут уже без вас лоб зеленкой вот у каких людей намазан!» Будущие жертвы — все, кто идет по следам «17 участка»: мы с Сербиным и Александров в том числе, а также те, кто ищет украденные деньги банды. Об этом, повторяю, было известно министру внутренних дел, и в том, что он не принял мер к защите Александрова и того в дальнейшем убили, присутствует как минимум халатность.

— Так кому же конкретно угрожала четвертая передача?

— Она должна была стать итоговой, соединить воедино все островки информации, все нити. Заказные убийства связаны между собой, а не раскрываются благодаря коррупционной связи милиции и прокуратуры с теми, кто совершает убийства, — это должна была сказать четвертая передача. Не раскрываются преступления потому, что в руководстве прокуратуры Краматорска — Артем Пшонка, потому, что областную прокуратуру возглавляет его папа — Виктор Пшонка. А областной милицией руководит Владимир Малышев — вот они, герои четвертой передачи. На ней Игорь Александров собирался показать компрометирующие фотографии. Например, фото, где снят Артем Пшонка в обнимку с бандитами из «17 участка» еще до того, как оказался в должности заместителя местного прокурора. На дюссельдорфской кассете ему уделено особое внимание — криминальные лидеры обсуждают, как, с помощью каких «слабостей» Артема Пшонки влияли на его отца.

— Насколько я знаю, работа оперативника в том и состоит, чтобы различными путями получать от криминалитета нужную информацию. Бандиты и те, кто их ловит, и выглядят оди наково, и говорят на одном языке, и в одной бане парятся. Это я к тому, что само фото, на котором вместе изображены банди ты и правоохранители, ничего не доказывает.

— Бантуш так и говорил, что поддерживать связь с криминалом — его работа. Вопрос лишь в оценке результата. Что последовало за этим фото? Если бандиты, запечатленные рядом с работником милиции, после того как они пообщались, отправились в тюрьму — вот вам результат оперативной работы. А если бандиты процветают, развивая свою преступную деятельность, а работник органов улучшает свое материальное благосостояние — значит, мы имеем дело с коррупцией. Артем Пшонка в настоящее время — зампрокурора Краматорска, соответственно, можете представить, как мне работается с ним «в одной команде».

Сейчас у меня на столе — материалы по будущему уголовному делу, по которому ущерб интересам государства составил около ста тысяч гривен. Я знаю, кто здесь «крышует», кому отнесли «откат», и не поручусь за перспективу этого уголовного дела, пока Артем Пшонка имеет возможность надзирать за ходом расследования.

— Вернемся к Александрову. Исполнители его убийства — рядовые члены ОПГ «17 участок», заказчики — братья Рыбаки, руко водители «Укрлиги». И, конечно, по этому делу проходит «заказ чик» чуть ли не всех остальных резонансных преступлений в Краматорске (убийства Жемова и братьев Карпенко, фабри кации обвинения Вередюка…) — я говорю об экс-руководителе краснолиманской милиции Криволапове. А вы считаете, что под судимых должно быть больше?

— Считаю, что если арестованные Рыбаки начнут говорить, так и будет. Член группировки, дающий показания против других членов ОПГ, может даже быть освобожден от уголовной ответственности — гласит Закон «Об основах борьбы с организованной преступностью». У Рыбаков не было личной выгоды убивать Александрова. Результатом их сотрудничества с органами уже стали апрельские аресты Винничука, Шломина и Герасименко за фабрикацию версии Вередюка и его отравление. Рыбак по мобильному связался со Шломиным из СИЗО и попросил передать того самого яду, которым был отравлен Вередюк, и они клюнули, хотя и знали, что их ведут — это была комбинация СБУ. Мы с Сербиным еще несколько лет назад составили перечень из 50 работников правоохранительных органов, запятнавших себя должностными преступлениями, и среди них были фамилии этих и других работников, чье задержание пока не состоялось.

— Минуточку, значит, дело об отправлении Вередюка существует? Официальные органы то подтверждают эту информацию, то берутся опровергать…

— Эту информацию обнародовал Александр Калифицкий в интервью «Фактам» — руководитель следственно-оперативной группы, продолжающей заниматься расследованием убийства Александрова. Игорь Криволапов — в числе создателей «бомжацкой» версии убийства журналиста. Он — из группировки «Старый город» (и из района Старый город — в Краматорске группировки назывались по районам), и Вередюка обрабатывали «старгородские». Криволапов получил установку — готовить лжеверсию. Он, тогдашний начальник криминальной милиции в Краматорске, обещал Благову за исполнение роли «заказчика» 20 тысяч долларов, Вередюку за роль «исполнителя убийства» — квартиру и машину. И нагибал своих подчиненных — недавно осужденных в Артемовске участковых, чтобы искали недостающих свидетелей.

Когда Вередюка оправдали, стало не по себе не только Криволапову, но и другим фальсификаторам. Герасименко дал команду Шломину и Винничуку добыть яд, который подмешали в сок Вередюку (и затем одному из помощников Герасименко — Сторожуку). Кто из начальства отдавал приказ Криволапову, он пока молчит, но ему грозит пожизненное, и поэтому есть… предмет торга.

Известно только, почему он так хлопотал — за раскрытие убийства журналиста Криволапову была обещана моя нынешняя должность, и его таки повысили, но сделали начальником не в Краматорске, а в глухомани — Красном Лимане.

— У меня голове не укладывается, как это достаточно высоко поставленные работники милиции (Герасименко — уже начальник киевского УБНОНа, Витичук при новой власти получил на значение на должность начальника Макеевской милиции) додумались передавать яд обвиняемому в резонанснейшем убийстве журналиста!

— У таких людей на глазах шторки. Они как бы находятся в своем коконе. Переступили черту, после которой легче повеситься, чем переродиться. Того же Криволапова раза три можно было посадить — милиция находила людей, бравших на себя убийства, которых они не совершали, а потом эти люди пропадали. Убийство Благова тоже пока не раскрыто, а он был связующим звеном между Вередюком и милицией.

— А братья Карпенко, сыновья богатейшего краматорчанина, автоколлекционер Жемов, похищения и убийства которых, по мнению следствия, заказал тот же Криволапое…

— Не знаю, кто давал Криволапову указания в этих случаях. А к «Старому городу» ведут еще убийства «Соломы» и «Черного».

— Кто заказал убить Александрова? Я имею в виду, кто самый главный заказчик?

— Не убить. Два пацана — Турсунов и Онышко — были посланы «поломать» Александрова. На жаргоне это означает нанести тяжкие телесные без смертельного исхода. Александров заходит со света в тень — замах битой, он подставил руку, бита скользнула и попала в висок. Потом они еще побили его по телу, но это были не страшные удары по сравнению с первым ударом в висок. Это называется «эксцесс исполнителя». Кстати, один из планов состоял в том, чтобы после нанесения повреждений обвинить в этом нас — вроде мы с Сербиным сотворили нападение на Игоря Александрова, дабы привлечь еще раз внимание к себе и своим «бредовым» разоблачениям.

— Кто придумал свалить убийство Александрова на Вередюка?

— Хочу сказать, что я благодарен всем журналистам — и тем, кто старался писать правду, и тем, кто лгал. Если бы наши имена перестали появляться на страницах газет и в эфире, мы бы пополнили траурные списки…

В первый раз нас спас Александров. Во второй — Сергей Гармаш, который в «Зеркале недели» рассказал «Кому мешал Александров». Это прочитал Кучма и сказал: «Хватит с меня одного Гонгадзе. Раскрыть это». Через день Людмилу Александрову вызывает губернатор Янукович: «Вашего мужа убили по ошибке», — говорит он.

— ???

— Вот такие же, наверное, большие глаза были у вдовы погибшего журналиста. Понятно, что искали не убийцу, а кого-то, кто «ошибся». А в поисках ответа на вопрос о «самом главном заказчике» можно полистать книгу посещений «Укрлиги» (ее копия сейчас находится в Генпрокуратуре) — за день до убийства Александрова бандитский офис посещал, по моим сведениям, Виктор Пшонка. А можно постараться ответить на вопрос, кому в Украине был выгоден режим, важной частью которого была такая милицейско-прокурорская машина. Как известно, после того что случилось с Александровым, бесследно исчезло все содержимое его сейфа, все, что милиция изъяла из его кабинета, в том числе компрометирующие фотографии, переданные Александрову нами, копия дюссельдорфской кассеты, дискеты — все эти вещдоки не обнаружены до сих пор. Не Криволапов проводил обыски!

Потому я говорю — есть эпизоды по делу об убийстве Александрова, которые не закончены. И все эти вопросы к следствию будут звучать в Луганске, если, конечно, суд решит допросить нас с Сербиным…

Кто-то сидел в прокуратуре и отбирал «лишние» доказательства. Александров ведь не скрывал, что они существуют, мы с Сербиным многочисленным комиссиям из Киева передавали распечатки дюссельдорфской кассеты, текст распечатки был у Бантуша и Рыбака…

А позже, когда был задержан Герман, он подтвердил и дополнил все, о чем говорилось на кассете… В отличие от дела Гонгадзе, которое уже трудно довести до логического конца, дело Александрова просто кати дальше, и все получится. Это дело — лакмусовая бумажка, тест для новой власти.

— Много людей от «спрута» осталось на местах?

— Выдернуты единицы. Кирпичики, от отсутствия которых пирамида в целом не пострадала и не развалится. Многие как работали, так и работают. Балев, поддерживая судебное обвинение в отношении Вередюка, публично обвинял Александрова!.. И нас, и народных депутатов — во всех смертных грехах. Как будто это мы убийцы. К чему в прокурорской речи такая политическая подоплека?

— Почему же прежние остаются?

— А кем заменить? И разве можно произвести замену в одночасье? Поэтому президент сказал — давайте, хлопцы, перестраивайтесь, давайте работать, а не служить паханам. И я жду, что начнут работать по-другому.

— Вы в своем горотделе насколько поменяли штат?

— Два зама с моим назначением сразу же ушли сами. А дальше — посмотрим. Сейчас у людей появляется выбор, которого в милиции Кучмы быть не могло. Дали Криволапову приказ убивать — он не мог иначе. А сейчас есть возможность для тех, у кого на глазах еще не успели появиться шторки. А есть такие сотрудники, у которых другой комплекс — «маленького человека». Вот здесь они могут работать, а вот там для них когда-то провели свою черту, сильно испугали, и теперь они уже внутренне не способны на какие-то шаги.

— Какова криминальная обстановка в Краматорске сейчас?

— Я сейчас регистрирую все преступления. Поэтому у нас преступлений больше, чем в среднем по области. Рост преступности на 30 процентов — это вот столько укрывали, марафетили раньше, так как обстановка в городе нормальная. Просто наконец мы смогли увидеть реальную картину. А раскрываемость на прежнем уровне.

— С такими показателями не боитесь лишиться места?

— Я за свое место не держусь. Это раньше оно стоило от 50 до 100 тысяч долларов и было золотоносным. Работа в милиции при Кучме приносила доход.

Начальнику городского ОБОПа ОПГ «17 участок» платила две тысячи долларов ежемесячно за возможность позвонить ему в любое время по любому вопросу и 10–15 процентов от каждого «кидка».

— Каково ваше мнение о нынешнем министре МВД?

— Я лично знаком. И как о гражданине, о Луценко очень высокого мнения. Не хочу хвалить, но взятое им на себя — акт гражданского мужества. Но так как он не профессионал, люди из ближайшего подчинения могут его подставить. Пример: придумал кто-то выдавать участковым «шкоды», а за что их ремонтировать после первых же поломок? Им бы «нивы»…

Или вот: кто-то выдвинул идею послать в Донецк внутренние войска — это не борьба с преступностью. Этих воинов надо куда-то расселить, прокормить — первое, второе, третье, компот. А наши работают — на обед не ходят. Я попросил Михаила Клюева не присылать к нам — к счастью, был понят. Это притом что борьба с уличной преступностью — действительно важная задача. Все с уличной преступности начинается. Должна быть оперативность, должны постоянно ездить по городу патрульные машины, а не стоять в ожидании бензина. Богатые жители могли бы помочь в этом — у всех дети, жены, все по одним улицам… И когда уже что-то случилось, деньги не помогут, как не спасли они Жемова — на заднем сиденье человек возил банкноты пачками.

— Нераскрытые похищения прошлых лет по Краматорску, насколько я знаю, еще остаются.

— Все похищения будут раскрыты. Вопрос только в том, раньше или позже. Раньше — если начнет меняться система.

Беседовала Татьяна Заровная,

«Донбасс», источник: Майдан-ИНФОРМ