Китай может «взорвать» экономику США

Китай может «взорвать» экономику США

Не так давно в Соединенных Штатах была издана получившая немедленный резонанс книга воспоминаний бывшего министра финансов Генри Полсона, члена команды президента Буша-младшего. В мемуарном бестселлере отставной финансист утверждает, что перед началом мирового финансового кризиса в 2008 году до него дошли сведения о том, что Россия якобы предложила Китаю синхронно сбросить облигации двух полугосударственных американских ипотечных агентств с целью нанесения ощутимого удара по экономике США. По словам эксминистра, Пекин отказался от таких действий, не желая в тот момент дестабилизировать американский финансовый рынок. Но в мире тогда расценили вероятный вариант экономической войны как угрожающий.

После осложнения в отношениях Вашингтона и Пекина в начале 2010 года гипотетический сценарий Генри Полсона оказался на языке у многих экспертов. Они заговорили о том, что Китай в случае необходимости вполне способен угрожать Соединенным Штатам применением этой финансовой «бомбы».

Действительно, сегодня КНР фактически является крупнейшим кредитором США. На руках у китайцев 20% всех американских ценных бумаг в виде облигаций американского министерства финансов на общую сумму 800 миллиардов долларов, при том что общие активы КНР в США, по оценкам экспертов, почти в два раза превышают эту цифру и составляют около 1,5 триллиона долларов.

Сухие статистические данные совсем недавно лихорадили умы многих аналитиков, исследующих состояние мировой экономики. Их выводы оказались суровыми: китайцы обладают детонатором, с помощью которого могут взорвать всю американскую финансовую систему. Пессимисты утверждали, что на фоне всеобщей ухудшающейся экономической обстановки в 2009 году продажа Китаем американских гособлигаций — вопрос времени.

Это будет бескровная победа Китая.

Облигации министерства финансов США — это долговые обязательства, по которым правительство самой богатой страны в мире обязано заплатить с процентами. Именно по этой причине, из-за доходов в процентах, во многих странах и покупают американские ценные бумаги.

Интересно то, что инвесторы со всего света и теперь продолжают скупать эти долговые обязательства, несмотря на продолжающийся кризис. Резон, считают экономисты, таков: фактическая доходность американских облигаций растет, потому что инфляция в США снижается. Расчетливые инвесторы предпочитают низкую доходность на фоне низкой инфляции.

Имеются и критики этой точки зрения, которые предостерегают от чрезмерного увлечения американскими ценными бумагами, поскольку они раздувают спекулятивный пузырь, вот-вот готовый лопнуть и при этом разрушить американскую экономику. Но хотят ли кредиторы США подобного финала? По всему выходит, что нет.

Ведь в случае краха экономики Соединенных Штатов иностранные инвесторы потеряют вдвойне на американских гособлигациях. Во-первых, в данной ситуации произошел бы рост процентных ставок, который привел бы к катастрофическому снижению рыночной стоимости американских ценных бумаг, находящихся в портфелях иностранных инвесторов. Во-вторых, произошло бы «падение» курса доллара, что представляло бы серьезную угрозу иностранным вложениям.

В связи с этой двойной опасностью и вследствие растущего дефицита, а также из-за опасения банкротства США часть инвесторов могла бы принять решение о выводе средств с рынка американских гособлигаций. Но они продолжают держать эти уже не столь ценные бумаги.

Начало распродажи любых ценных бумаг приводит к их обесцениванию. Поэтому иностранные инвесторы держат их изо всех сил, чтобы не потерять стоимость собственных вложений.

Американские власти во главе с Бараком Обамой рассчитывают на то, что иностранные инвесторы продолжат финансировать растущий государственный долг США. Благодаря долгу американская экономика должна выйти из кризиса в непредсказуемом будущем. Ожидается, что кредиторы, в особенности Китай, Япония и Саудовская Аравия, будут финансировать триллионные программы стимуляции американской экономики, продолжая скупать американские облигации. Однако это станет возможным, если перечисленные государства откажутся от части внутренних инвестиций, предназначив остатки свободных средств на покупку американских ценных бумаг, финансируя таким образом растущий американский дефицит.

Китайское правительство долго рассматривало возможность вывода своих инвестиций с достаточно рискованного американского рынка. На данном этапе Китай все же воздерживается от этого шага, понимая, что он вызовет крах американского рынка и девальвацию доллара, что принесло бы огромные потери в том числе и для Китая.

Часть экспертов продолжают считать, что продажа Китаем гособлигаций США отложена на неопределенный срок. Естественной реакцией Федеральной резервной системы (ФРС) США в этом случае было бы повышение процентной ставки, что теоретически могло бы заинтересовать инвесторов и вернуть их капиталы на американский рынок, однако в условиях рецессии, роста безработицы и проблем на кредитном рынке такое представляется неправдоподобным.

Скорее всего, ФРС и администрация США будут по-прежнему пассивно смотреть на события в американской экономике, ожидая, что ослабленный доллар позволит увеличить конкурентоспособность американских товаров на мировом рынке, а рост стоимости экспорта уменьшит дефицит внешнеторгового бюджета страны.

Такой ход событий явно нежелателен для крупнейших экспортеров США — Китая и Японии, чьи товары стали бы менее привлекательными для американских покупателей. Но им уже никуда не деться.

По мнению некоторых японских экспертов, экономика США зависит от центральных банков Японии, Китая и других стран, чтобы они инвестировали в гособлигации США и поддерживали американские учетные ставки низкими[54]. Америка, фактически банкрот, по-прежнему будет притягивать средства извне, поскольку крупнейшие экспортеры, поставляющие товары на американский рынок (и одновременно кредиторы США), уже стали заложниками ее экономики. Конечно, Китай мог бы уже сегодня обрушить американскую экономику, но одновременно Поднебесная потеряла бы существенную часть своего инвестиционного портфеля и экспортного рынка. Глобализация сделала крупнейшие экономики мира сообщающимися сосудами со всеми вытекающими из этих сосудов последствиями.

Реальные события не оправдали прогнозы пессимистов. Китай не стал избавляться от американских ценных бумаг. Принцип «торопиза надо нету» остается актуальным. В декабре прошлого года в средствах массовой информации прошли сообщения о том, что, по мнению представителя Банка Китая, доллар США из-за сокращения спроса на гособлигации вашингтонского Министерства финансов и ускорения работы американского печатного станка будет не укрепляться, а слабеть. Одновременно официальный Пекин предупредил, что в условиях продолжающегося кризиса руководству Соединенных Штатов не следует ожидать от других стран увеличения закупок гособлигаций для финансирования американских дефицитов. Всезнающие эксперты тут же пришли к выводу, что КНР таким способом пытается сбить цену в преддверии собственных долларовых покупок.

Российские специалисты по финансовым рынкам, внимательно отслеживающие ситуацию в мире, высказали мнение, что опасения китайцев по поводу доллара США не имеют под собой реальных оснований, это всего лишь восточное лукавство.

Не исключено, что на самом деле китайцы намерены приобрести дополнительные долларовые активы, а «тревожными» заявлениями сбивают на них цену. Американцы старательно стимулируют производство, максимально снизив ставки. Ставка рефинансирования доведена до 0-0,25%, чтобы деньги стали практически бесплатными. За счет увеличения денежной массы и скорости обращения долларов в США создаются условия для производственного роста. Рост денежной массы — показатель отрицательный, но одновременно с ним растет и производство. Поэтому доллар может укрепиться по отношению к конкурентам, например к евро, и на фоне увеличения количества долларов в экономике.

Между тем китайские власти считают, что настает время и для юаня стать «третьим столпам» глобальной финансовой системы на фоне сложностей, происходящих с долларом и евро. Эти две давно существующие опоры с трудом обеспечивают устойчивость мировых финансов. Время диктует необходимость появления третьей валюты в качестве опоры, которая среди прочего позволит двум другим повысить свою надёжность.

Совершенно прав был президент России Дмитрий Медведев, когда в июне 2009 года на саммите Шанхайской организации сотрудничества сказал, что «нынешний набор резервных валют и основная резервная валюта — доллар США — со своими функциями не справились». Конечно, новая резервная валюта не появится в одночасье. Ее введение — процесс длительный, но главное — сделать первый шаг. Востоковед Ю. А. Гусев писал: «…Китай проводит умелую и взвешенную валютную политику, что весьма скоро может привести к тому, что юань легко займет место доллара в тихоокеанских расчетах. Сейчас, после восстановления своего контроля над Гонконгом, Китай является единственной страной в мире, где существует две валюты — юань и гонконгский доллар, что дает возможность не только накапливать иностранную валюту, но и с большой выгодой для себя вести внешнеэкономические отношения со всем миром»[55].

Фиксированный валютный курс Китая давно стал предметом беспокойства у представителей сильнейших экономик мира. Китайские власти искусственно занижают обменный курс своей валюты, что влечет повышение цены доллара в юанях. В свою очередь, за счет этого повышается стоимость долларов, которые Китай зарабатывает от экспорта, при этом снижая цену тех долларов, которые он расходует на импорт. Удерживая свою валюту в состоянии искусственной слабости, то есть постоянно сохраняя более высокую цену доллара в юанях, Китай создает себе излишки долларов.

Здесь следует добавить, что Пекин абсолютно не заинтересован в обмене даже части долларовых резервов на золото. Периодические продажи Международным валютным фондом партий драгоценных металлов проходят без участия Китая. Видимо, китайцы вполне обоснованно считают этот актив малополезным. Кроме того, они и сами успешно наращивают добычу золота в собственной стране.

Сегодня Соединенные Штаты ищут рычаги финансового воздействия на Китай, чтобы лишить своего соперника козырей. Президент Барак Обама дал понять, что в 2010 году его администрация будет проводить жесткую линию в отношении Китая по проблеме дисбалансов в торговле. На встрече с сенаторами от Демократической партии он твердо обещал, что будет оказывать «постоянное давление на Китай и другие страны, требуя от них открыть свои рынки на взаимной основе». Один из наиболее авторитетных экономистов США, лауреат Нобелевской премии по экономике, профессор Принстонского университета Пол Кругман, ведущий свою колонку в «New York Times», делает собственный анализ экономической политики КНР.

* * *  

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Исходя из последних данных о том, что экономика Китая вновь находится на подъеме, становится ясно, что эта страна проводит политику меркантилизма. Да, это меркантилизм — основная определяющая философия раннего периода истории современной Европы, ныне приспособленная для Китая образца XXI века.

Основной принцип меркантилизма состоит в том, что экономика страны — это ключ к достижению превосходства над политическими соперниками. Жестко регулируя экономику, особенно поддерживая активное сальдо торгового баланса, правительство может увеличить стратегическую мощь государства.

Китай действует в соответствии с этим принципом и удерживает курс своей валюты на невысоком уровне, сочетая контроль над капиталом и государственное вмешательство. Это привело к росту активного сальдо торгового баланса, а затем и экспорта капитала из страны, которая вполне могла бы быть естественным импортером капитала.

Понятно, что такая политика обеспечивает интересы Китая за счет других стран — в то время когда экономика многих самых крупных из них оказалась в ловушке ликвидности.

Но насколько серьезно негативное воздействие такой политики КНР? Вот краткая оценка.

Давайте сначала рассмотрим активное сальдо торгового баланса Китая. Этот показатель пошел было на снижение в связи с недавними потрясениями в мировой торговле, но сейчас, кажется, снова начал расти. В своих прогнозах на предстоящие годы экономисты МВФ Оливер Бланчард и Джан-Мария Милеси-Ферретти предсказали, что положительное сальдо торгового баланса Китая на 2010-2014 годы будет равно 0,9% мирового ВВП.

Вы можете подумать, что такой сценарий окажет шоковое негативное воздействие на чистый экспорт остальных стран мира, хотя с формальной точки зрения здесь есть некоторые небольшие различия. Этот шок, в свою очередь, отрицательно скажется на способности правительств во всем мире покупать товары и услуги. Так что потенциально нас в результате ожидает серьезное снижение мирового ВВП — по некоторым оценкам, примерно на 1,4%.

Это не так много. Китай не является главным препятствием для экономического оздоровления. Но этот показатель имеет значение, особенно если принять во внимание, что крупные экономически развитые страны (например, США) обеспечивают соответствующую долю мирового ВВП. Если использовать общепринятые приблизительные оценки, согласно которым каждый процент национального ВВП равен 1 миллиону рабочих мест, то нас в Америке из-за китайского меркантилизма ожидает потеря 1,4 миллиона рабочих мест. И это пугающая перспектива.

(Пол Кругман. Китай во власти США // NEWSru.com. 15.03.2010)

* * *  

Вполне понятно, что в США негативно воспринимают современную роль Китая в мировой экономике. Однако в других странах склонны иначе оценивать китайскую позицию. Некоторые даже готовы видеть КНР в качестве мощного «локомотива» мировой экономики, который способен вывезти партнеров из мирового кризиса.

Очевидно, именно США стояли за развязанными против Китая «торговыми войнами». В октябре 2008 года были обнародованы сенсационные данные о том, что некоторые китайские компании — производители пищевых продуктов — добавляли в продукцию меламин — крайне вредное для жизни и здоровья химическое соединение, которое используется при производстве бытовой химии. В частности, токсичные добавки были обнаружены в детском молоке. Эти данные послужили основанием для начала глобальной информационной войны против китайских товаров во многих странах мира, в том числе в США и России. Еврокомиссия тут же призвала страны — члены ЕС усилить контроль на границах за всеми поставками продовольственной продукции из Китая. По всему миру зазвучали призывы: «Не покупайте ничего китайского! Это смертельно опасно!» Охотились за «подозрительным» молоком и в России. Как всегда в подобных случаях, локальная угроза была раздута до планетарного масштаба. Был выбран подходящий момент, чтобы попытаться поставить «заслон» перед китайской экономической экспансией. Не остается в долгу и Пекин. С 13 февраля 2010 года импортеры курятины («ножек Буша») должны будут платить налог, компенсирующий разницу между внутренними и экспортными ценами на куриное мясо. Это явная антидемпинговая мера, которая защищает внутренний рынок Китая.

Во многих странах мира предпринимались попытки ограничить продажу китайских игрушек, которые, по некоторым данным, небезопасны для детского здоровья. Когда Индия ввела запрет на ввоз игрушек из Китая, Поднебесная тут же начала оспаривать это решение через ВТО как нарушающее правила международной торговли. Так же и в России, куда большая часть игрушек из Поднебесной попадает нелегально, некоторые экологи и врачи утверждают, что от китайских игрушек дети рискуют получить аллергию, кожные заболевания, бронхиальную астму и даже болезни печени.

Можно уверенно прогнозировать, что год от года «торговые войны» Китая и США будут становиться все более ожесточенными.

2009 год, несомненно, можно назвать Годом Китая, хотя бы потому, что Поднебесная заслуженно получила статус «мастерской мира». Обогнав Германию, она вышла на первое место по экспорту. Его объем составил 1,2 триллиона долларов, то есть очень большую сумму, если учитывать глобальный кризис, нанесший тяжелый удар по торговле. ВВП страны вырос на 8,7%, что несколько ниже средней цифры прошедшего десятилетия (около 10%), но все-таки очень прилично, ведь речь идет о третьей или даже второй экономике мира. Увеличивается количество показателей производства и потребления, по которым КНР вышла на первое место. Она впервые стала самым крупным рынком автомашин, отодвинув с этой позиции США. В Китае больше всех выплавляют стали, а объем выпущенного цемента равняется показателям всего остального мира. Российский публицист Артем Акопян размышляет о том, что в XX веке Китай, в отличие от стран Запада, неуклонно «развивал производство и обладает теперь невиданной индустриальной машиной. Такой, которая скоро будет способна одна обеспечивать весь мир дешевой и качественной продукцией. А что развивали страны Запада? Мифические „современные технологии”? Где они? Что может быть современней мобильных телефонов и компьютеров, а где они производятся? Чем занимался последнее десятилетие Запад? Плодил никчемных менеджеров с гигантскими зарплатами? Развивал финансовую систему? Но целый золотой миллиард не прокормишь банковскими махинациями, да и не горят желанием финансисты кого-либо кормить. Западные страны сначала перенесли производство в тот же Китай, потом умудрились допустить, что даже сфера услуг, которые можно оказывать дистанционно, стала уходить, например, в Индию. И кто же остался? Финансисты и адвокаты. Но ни те ни другие не создают хоть чего-либо конкретного, они могут проводить махинации и отсуживать деньги. Но для этого деньги должны откуда-то появляться, А откуда?»— задает он резонный вопрос.

Ряду торговых партнеров связи с Китаем помогли избежать больших трудностей: благодаря приобретению китайцами сырья в Австралии и странах Юго-Восточной Азии экономика этой части планеты оживилась. Торговля с Китаем уже помогла Южной Корее и Японии. А вот с Вашингтоном Пекин так и не смог договориться о путях улучшения экономических взаимоотношений. В условиях кризиса и растущего бюджетного дефицита американцам крайне важно улучшить торговый баланс, добившись ревальвации китайского юаня. Но в Китае не готовы поступиться преимуществом, так как любое ослабление торговли чревато огромными проблемами для перенаселенной страны.

Китайская экономика «курьерским поездом» влетела в 2010 год, в котором ее могут ждать не только успехи. Велика опасность возникновения торговых войн с Евросоюзом и США. Пока же на протяжении первых месяцев наступившего года Китай продолжает наращивать обороты. Объем экспорта китайских товаров в феврале резко возрос на 46% по сравнению с февралем прошлого года, что опережает ожидания аналитиков, прогнозировавших рост в пределах 35-40%. Такой подъем усилит давление на Пекин со стороны мировых финансовых институтов, добивающихся от китайских властей повышения курса национальной валюты.

Одновременно с увеличением объемов экспорта в феврале зафиксирована и активизация импорта в Китай: показатель вырос на 44,7%. Этот факт эксперты объясняют усилиями властей по стимулированию спроса внутри страны. Повышение уровня импорта в феврале привело к тому, что профицит внешней торговли Китая снизился до 7,6 миллиарда долларов, самого низкого показателя за последние 12 месяцев.

Невзирая на раздражение Вашингтона, Пекин удерживает курс юаня неизменным по отношению к доллару на протяжении полутора лет, чтобы облегчить положение китайских экспортеров. Китайские официальные лица заявляют, что правительство пока крайне осторожно относится к идее ослабления контроля над курсом юаня из-за туманных перспектив мировой экономики.

Достигнутые экономикой КНР результаты являются впечатляющими на данный момент. Тем не менее некоторые специалисты считают, что восторги по поводу быстрого роста Китая все же преувеличены. Руководитель Института анализа экономических циклов в Копенгагене и главный редактор Датской радиокорпорации по вопросам финансов и энергетики Йорн Тудструп имеет собственный взгляд на «китайский феномен» в мировой экономике.

* * *  

МНЕНИЕ ЭКСПЕРТА

Считается, что Китай может спасти мировую экономику, обойдя в скором времени США по валовому национальному продукту и став крупнейшей экономической державой планеты. Это представление основано на быстром и высоком росте КНР и положительном сальдо торгового и финансового баланса, который страна сохраняет много лет. Он позволил ей скопить резервы, в 4-5 раз превышающие резервы Соединенных Штатов. Только в 2008 году платежный баланс Китая был сведен в плюсе в 426 миллиардов долларов, в то время как дефицит баланса США составил 673 миллиарда долларов.

Однако есть и те, кто не столько надеется на продолжение китайского роста, сколько боится его. Думаю, что первая группа будет разочарована, а вторая, которая опасается превращения мощного Китая в военную сверхдержаву, может пока не волноваться.

По крайней мере 60% китайцев по-прежнему живут в сельской местности, располагая базовыми продуктами питания, но не обеспечены хорошими школами, системой здравоохранения и заботой о стариках. В течение многих лет граждане КНР испытывали помехи и поборы со стороны коррумпированных местных властей, использовавших силу для захвата их земель, — и эта ситуация не изменилась. Население страны сталкивается с загрязнением окружающей среды, нехваткой воды и увеличившимся давлением экономического кризиса, в том числе из-за возвращения домой тех членов семьи, которые потеряли работу в городах.

В Китае продолжаются социальные волнения, замалчиваемые как в китайской, так и в международной прессе. К примеру, 27 июля 2009 года «Financial Times» сообщала о восстании в северо-восточном Китае, где рабочие государственного сталелитейного предприятия «Tonghua Iron and Steel» до смерти забили директора, после того как тот пригрозил большинству из 50 тысяч служащих увольнением в результате приватизации и модернизации производства. Недавние националистические манифестации в автономном районе Синьцзян, где ханьские мигранты подверглись нападениям тюркских мусульман—уйгуров, стали очередным подтверждением конфликтов с меньшинствами, означающих тенденции к расколу государства.

На мой взгляд, руководство КНР видит стоящие перед ним вызовы. Поэтому в ближайшие годы Китай будет полностью занят домашними проблемами, в том числе серьезным демографическим вызовом, ибо его население стареет. Чтобы вести себя в империалистическом, милитаристском стиле, стране будет не хватать продуктов питания, энергетики, сырья. У Китая велики запасы угля, но нет достаточных резервов нефти, газа и другого сырья, чтобы обеспечить рост, необходимый для повышения уровня жизни большинства ее 1,3 миллиарда жителей. Вот откуда растущие обязательства Пекина в Африке, усилия по обеспечению страны сырьем, прежде всего энергией, но также и продовольствием.

Надежды на спасение Китаем экономики мира основывались на том, что китайцы будут стремиться жить лучше и тратить зарабатываемые средства. Но убедить их откладывать меньше и тратить больше, обеспечивая мировой экономический рост, — иллюзия. Китайцы отложат столько, сколько необходимо для оплаты обучения своих детей, охраны их здоровья и заботы о старших поколениях. Потребуются десятилетия и большие вклады государства, для того чтобы превратить эти услуги в общедоступные. А без этого большая часть населения, потребляющая сегодня лишь одну десятую часть того, что потребляют переживающие кризис 304 миллиона американцев, будет продолжать откладывать значительную часть своего дохода.

(Йорн Тулструп отвечает на вопросы «Независимой газеты». http:/www.ngju/courier/2009-11-16/)

* * * 

Прошедшая в марте 2010 года сессия высшего законодательного органа КНР — Всекитайского собрания народных представителей подтвердила точность прогноза датского ученого. В докладе премьера Госсовета Вэнь Цзябао прозвучало, что 2010 год Пекин намерен посвятить исправлению перекосов, вызванных антикризисным курсом правительства в прошлом году. Власти КНР также намерены продолжать эксперименты по демократизации страны. Эти меры должны позволить Китаю избежать возможного социального взрыва.

В прошлогоднем послании Вэнь Цзябао говорил, что рост ВВП будет достигнут во многом за счет увеличения внутреннего потребления, однако главным локомотивом роста китайской экономики оказались госрасходы и безудержное кредитование. Власти страны крайне встревожены ростом «плохих» кредитов, а также «надуванием пузырей» на рынках ценных бумаг и недвижимости. По оценкам чиновников, в прошлом году около 30% выданных госбанками кредитов пошли не на поддержку экономики, а на биржу.

Руководство КНР беспокоит рост безработицы и социальной напряженности в стране. В прошлом году, по словам Вэнь Цзябао, безработица составила 4,3%, в этом году власти намерены удержать ее на уровне 4,6%. Впрочем, по оценкам китайских экспертов, в прошлом году количество выступлений в китайских деревнях значительно увеличилось, хотя никаких цифр власти не публикуют. Помимо крестьян источником нестабильности стали нетрудоустроенные выпускники вузов (около 1 миллиона человек), служащие убыточных госпредприятий, а также 130 миллионов мигрантов из сельских районов, многие из которых потеряли работу в городах из-за остановки работавших на экспорт фабрик.

Ожидается, что в этом году на поддержку деревни правительство потратит 951,8 миллиарда юаней (почти 140 миллиардов долларов), а на поддержание занятости — 43,3 миллиарда юаней (6,3 миллиарда долларов). Особенно тщательно власти проследят за тем, чтобы на улице не остались вчерашние студенты, которые при неблагоприятном стечении обстоятельств могут стать ядром оппозиции власти в городах. Из-за роста социальных расходов дефицит бюджета составил в 2010 году 105 миллиардов юаней (около 15,4 миллиарда долларов) — почти 3% ВВП. В результате затормозилось финансирование других сфер, которые ранее были для Пекина в числе приоритетов: например, военные расходы вырастут всего на 7,5%, в то время как с 1989 года оборонный бюджет рос в среднем на 13% в год. Зато расходы на образование составят не менее 4% ВВП.

Итоги сессии ВСНП свидетельствуют, что Пекин готов поддерживать социальную стабильность не только за счет госрасходов, но и с помощью постепенной модернизации политической системы. Предполагается создать условия для того, чтобы население могло чаще выступать с конструктивной критикой правительства, а также увеличить роль СМИ в контроле над чиновниками. В условиях кризиса власти КНР усилили борьбу с коррупцией, разрешив местным СМИ публиковать расследования о злоупотреблениях чиновников.

При изучении итогов ежегодного форума высшего законодательного органа КНР вспоминается недавняя статья во французской газете «Le Monde», в которой рассматривался вопрос, не грозит ли Китаю «советский синдром»? Автор статьи — историк Тьерри Вольтон — сравнивает сегодняшние успехи Китая на мировой арене с началом триумфальной эпохи Советского Союза полвека назад. В 1959 году советский лидер Хрущев пообещал, что его страна скоро обгонит американцев. Затем последовала масштабная пропагандистская кампания, призванная поставлять на Запад статистику, бесспорно подтверждавшую превосходство социалистического способа производства. По словам Вольтона, читая западные газеты того времени, убежденные в том, что СССР будет великой державой конца XX века, Кремль и сам поверил в собственную пропаганду и могущество. Однако в начале 1990-х Советский Союз распался.

Сегодняшняя «синомания» гораздо сильнее прежней «советомании», считает Вольтон. Она обострилась в последние годы благодаря тем же механизмам, что лежали в основе возвышения СССР: поразительные экономические успехи, акцентированные с помощью лестной статистики; притягательность экзотической культуры и образа жизни для Запада; укрепление позиций на международной арене, поддержанное крупными странами во имя справедливости. Сейчас уже стало банальностью предсказывать, что Китай к середине века станет мировым лидером. Эта убежденность тем сильнее, что западный мир вновь переживает кризис.

В статье говорится, что, как когда-то СССР, Китай претендует на долю в управлении миром, достойную его экономических успехов. Однако этой страной руководит одна партия, возглавляемая людьми, воспитанными по единому образцу, контролирующими экономику и распределяющими ее плоды. Поэтому автор задает вполне резонный вопрос: не грозит ли Китаю «советский синдром», а его руководителям — те же пороки, что привели к краху СССР? В результате игры в отражения между китайскими коммунистами, слишком самоуверенными и убежденными собственной статистикой в успехах режима, и западными лидерами, озабоченными своим торговым балансом и дефицитом, Пекин рискует забыть о присущих ему недостатках, свойственных любой социалистической системе.

Сложные времена Китаю предсказывают многие экономисты, прежде всего из Соединенных Штатов. Например, Гордон Чан из Корнельского университета пишет, что Китай добился процветания в необычно благоприятный период после холодной войны и, как тогда казалось, бесконечной глобализации и экономического развития. Этот период закончился, и сегодня идет мировой спад деловой активности. Однако Компартия Китая «вцепилась» в экономическую модель, ориентированную на экспорт, которая на практике плохо приспособлена к мировым условиям. Китай подвержен колебаниям потребительского спроса в мире. Государство принимает меры, чтобы не допустить снижения экспорта при помощи бюджетного стимулирования. Но государственные бюджетные расходы неустойчивы, они способны привести к дисбалансам и дезорганизации, которые не так-то просто устранить. Судя по материалам состоявшейся сессии ВСНП, в Пекине это учитывают и стараются принять меры. Но если в ближайшее время мировые рынки не поднимутся, китайская экономика окажется в неприятной ситуации.

Мысль продолжает экономист и политолог Одед Шенкар из Университета штата Огайо. Угроза экономике КНР исходит не только извне. Угроза стабильности находится и внутри страны. Китайская экономика должна постоянно расти, у нее нет иного выбора. Для того чтобы поддержать существующий уровень занятости, необходим рост как минимум 8% ежегодно. Речь не идет о росте, который создает рабочие места. Речь вдето росте, который не создаст новых безработных. В США, да и на Западе часто неправильно понимают Китай и говорят: «Это диктатура, ее руководству плевать на то, что думают люди». Эта позиция далека от реальности. Китайское руководство гораздо больше волнуется о том, что думают люди, чем американское.

Если в Китае возникнет ситуация, при которой народное недовольство выплеснется в протесты и приведет к краху режима, для руководства страны это будут не просто проигранные выборы. В США можно проиграть выборы и вернуться через четыре года или через восемь лет. В Китае такое невозможно. Поэтому руководство страны понимает, что надо быть очень внимательным к тому, что происходит в обществе. Вожди КНР стараются держать занятость на стабильном уровне, для чего создают излишек производственных мощностей. В настоящий момент времени это является частью программы по выходу из кризиса, но в КНР так поступали и раньше. Проблема в том, что при этом они не только идут на риск сами, но и создают потенциально опасную ситуацию для всего мира.

Самый страшный сценарий развития событий — это когда Китай ради обеспечения возможности работы собственной экономики наводнит весь мир своими сверхдешевыми товарами и будет насильственно снижать цены на всех рынках повсеместно, потому что ему надо будет продавать хоть за копейки, чтобы удержаться на плаву. Таков сценарий начала глобального катаклизма с непредсказуемыми результатами. Никто не может предугадать, насколько далеко готов зайти Китай ради спасения своей экономики.

Кроме того, Одед Шенкар пессимистично рассматривает перспективу вхождения КНР в число передовиков не только индустриального, но и постиндустриального мира. Китай в этом очень заинтересован, но пока не видно, получится у него или нет. Инновационным сектором экономики нельзя управлять с помощью государственного планирования, хотя Пекин прилагает огромные усилия, чтобы усилить инновационный сектор — одну из наиболее слабых сторон «красного дракона».

Американскому коллеге вторит известный российский специалист, научный руководитель Высшей школы экономики Евгений Ясин, который считает, что Китай едва ли сможет войти в число лидеров постиндустриального мира в ближайшее время. Та политическая система, которая сегодня способствует успехам этой страны, одновременно препятствует инновациям. Нынешняя модель китайского общества, живущего под руководством компартии — это возрождение традиционной китайской бюрократии, которая в значительной степени была подорвана в эпоху революций и в период правления Мао Цзэдуна. В Китае не принято ругать бюрократов, как это происходит, например, в России. Бюрократия и централизация подразумевают ослабление конкуренции, что в конечном итоге создает серьезные препятствия для развития инновационной экономики в КНР. Сегодняшние конкурентные преимущества этой страны — временные, пока имеются резервы поздней индустриализации. Когда они будут использованы, Китай уткнется в собственный культурный барьер. Очевидно, что он не сможет генерировать нововведения с такими же результатами, как развитые страны Европы, Америки и Япония. По крайней мере, на довольно продолжительном временном отрезке.

Не исключено, что «китайский век» когда-нибудь настанет. Но явно не в этом столетии, таково мнение упоминавшегося выше Гордона Чана.

К сказанному остается добавить следующее. Борьба китайского юаня с американским долларом сейчас — явление очевидное. Но утверждать, что в результате этой борьбы юань позеленеет, а зеленый цвет доллара изменится на красный, невозможно. Пока все останется как прежде, потому что в кардинальных изменениях никто в мире не заинтересован.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.