Дети и обучение вождению

Дети и обучение вождению

Ох, и доволен же я нынче с утра. Доволен и даже где-то горд собой. Вообще-то так горд, что намерен начать колонку традиционным смешком победителя: односложным «ха!».

Видите ли, когда я пошел в школу, мы изучали все про реки и как написать слово «приличествующий». Но, похоже, нынче все не так. Моя дочь за первые шесть лет в школе узнала, что деревья — лучшие друзья девушки, и что McDonalds уничтожает бразильские джунгли. Был момент, примерно год назад, когда легче было бы заставить ее съесть собачьего дерьма, чем бигмак.

Еще ей известно, что тюленьих детенышей убивают ради забавы, и, хотя она не знает ни таблицу умножения на шесть, ни столицу Франции, зато в подробностях опишет химический состав пачки сигарет, и как именно сигаретный дым наделает дыр в ее нежных девятилетних легких.

В этом возрасте у детей страшная тяга к знаниям, какой во взрослой жизни не будет уже никогда. Они впитывают информацию, как губки, но нынче, насколько я вижу, информацию им дают только одного сорта — всякую экологическую дребедень.

И ведь не только в школе. Тридцать пять лет назад по телевизору показывали или национальный гимн или Валери Синглтон[124] с рассказом, как сделать робота из коробок от овсянки. А сегодня в каждом видеоклипе, в каждом мультике дети помимо воли слышат крики матери-природы о помощи.

В результате моя дочь точно знает, что глобальное потепление — дело рук человека. Если подумать, так она, выходит, голова — ведь лучшие ученые умы не могут точно сказать, так ли это. Еще она знает, что в море не осталось рыбы, что все коралловые рифы загублены воднолыжниками, и что если потреблять продукты из генно-модифицированных растений, появится третий глаз.

Потом Африка. Боже ты мой. Будь ее воля, она поселила бы у себя в комнате все население Западного Судана, а со злодеями из швейцарских фармацевтических компаний, которые не желают бесплатно раздать все свои лекарства нуждающимся из Зимбабве, разговор у нее был бы короткий. Словом, она жаждет увидеть их головы — в саду на кольях.

Не стоит и говорить, ей старательно пели в уши, что автомобили необычайно вредны для окружающей среды. Усевшись в кружок, весь класс сочиняет песни об ужасах автомобилизма, а раз в полугодие ставят пьесу, где водителей клеймят позором за то, что они убивают не только тысячи детей, но разом и всю планету.

В общем, можно представить, что в ответ на мое предложение прокатиться в город на великах, она должна была загореться: «Давай, пап, и заодно заедем в магазин органических продуктов, купим по честной цене шпинатных чипсов».

Ничего подобного. «Смеешься? — вот как сказала она на самом деле. — Терпеть не могу велики. Поехали на машине, на машине же будет круто».

В общем, мое «ха!» адресовано природозащитникам. Можете до посинения капать детям на мозг — все ваши старания пойдут прахом в одну минуту. Как это? А так, что я всего лишь посадил свою дочь в семейный Focus, отвез на местный аэродром и сунул ей в руки ключи. Через десять минут она ехала на третьей передаче, а еще через десять ей было совершенно по барабану, что там вылетает из выхлопной трубы. Она попалась на крючок.

Ее лицо, когда она в первый раз скоординировала сцепление и газ, и машина тронулась, нужно было видеть. Управлять машиной — это большое могущество, особенно если тебе всего девять. Увы, для родителя на пассажирском сиденье все ровно наоборот. Сущий ад.

Когда я впервые вел машину по шоссе, мать сидела рядом, и я четко помню ее пронзительный с подвываниями вопль, отметивший мой выезд на кольцо. Понимаете, я поехал, не дождавшись просвета. Мне ведь было семнадцать лет, и я решил, что достаточно выждал.

Как грузовик нас не протаранил, до сих пор не понимаю. Может его сбили с курса волны ультразвука, издаваемого моей матерью.

Я испустил такой же вопль, когда моя дочь переключилась на четвертую передачу. Мы ехали примерно 60 км/ч. Казалось бы, не бог весть какая скорость, но поверьте, когда вы внезапно вспоминаете, что не объяснили ребенку, как тормозить, и, соответственно, как избежать встречи с несущимся на нас земляным валом, эти шестьдесят ощущаются как 4 Маха.

Спокойно, чтобы не испугать, я велел ей убрать ногу с акселератора и аккуратно нажать на педаль посредине. «Зачем?» — спросила она: дети бывают такие несносные приставалы, когда мощная стена земли несется в лобовое стекло.

Наконец, насыпь кончилась, и моя дочь посмотрела вниз себе между ног: правда ли там есть неизвестная ей третья педаль? В честь того, что педаль обнаружилась, девица от души ее придавила, и, как сама потом прокомментировала, «Машина остановилась, правда?».

Позже, когда я немного прошелся и пару раз затянулся сигареткой, мы развернулись и решили поучиться поворотам, но это оказалось еще страшнее, чем тормоз. По крайней мере от резкого торможения мы не вставали — а я клянусь, что не вру — на два колеса.

Штука в том, что я учился водить, наблюдая за отцом. А вот моя дочь училась, гоняясь с братом на игровой приставке. А там, в кремниевых джунглях, нет нужды тормозить ни перед поворотом, ни перед колдобиной, ни даже перед колдобиной на середине поворота.

Более того, она понимала, что если затормозит еще раз, я опять завою как банши, и потому решила, что среднюю педаль лучше вообще не трогать. Одним словом, этот час был самой сильной нервотрепкой в моей жизни. В какой-то момент я даже думал, не пустить ли в ход экологический довод, чтобы вытряхнуть ее с водительского сиденья.

Я, как и прежде, считаю, что дети должны как можно раньше постигать азы вождения, но теперь я понимаю, что учить их должен кто угодно, но только не родители.

А еще у меня есть пара слов для производителей видеоигры Gran Turismo. В точности имитировать поведение реального автомобиля — хорошая идея, но хотелось бы чуть больше реализма, когда игрок превышает возможности машины. Другими словами, каждая авария должна сопровождаться для него изматывающими спорами со страховой компанией и потерей всех карманных денег.

Август 2004 года

Данный текст является ознакомительным фрагментом.