Кресло Мольера свободно
Кресло Мольера свободно
Франция, Париж. Здесь, в старинном театре «Комеди Франсез», в галерее, за стеклом, стоит кресло Мольера.
В этом кресле он сидел почти четыре столетия назад, играя в своей комедии «Мнимый больной», в нем же, как говорят, и скончался – прямо на сцене.
Кресло широкое, солидное, было когда-то обито чем-то, но сильно облезло, настоящая руина. А вот пришло в голову легкомысленным, как считается, французам, сохранить его и оберечь. Несмотря на то, что за четыреста протекших лет у этой нации явно были и другие хлопоты – вроде Революции и воинственных имперских галлюцинаций или позорной сдачи страны ненавистным фашистам. Креслице свободно могло бы затеряться в перипетиях национальной судьбы. Ан нет.
Надо заметить, судьба Парижа, несмотря ни на что, находится в руках парижан. Они не отчуждены, как мы, от родного города. У них – невероятно! – есть газеты, которым они доверяют и которые читают охотно в своих уличных кафе, переговариваясь и переглядываясь между собой. Большая привычка к социальной жизни! Немыслимо, чтоб тут сносили историческую застройку кварталами или рыли котлованы возле Тюильри. Или говорили людям, обсуждающим дела города и страны – не лезьте не в свое дело. Все немногочисленные новации проходят с огромным трудом, по капельке, без варварства на широку ногу. Как сами понимаете где. Французы любят устойчивые репутации, любят «держать стандарт» – если вы отправились в кафе, где, по их уверениям, сиживали Дидро и Вольтер, так уж вы не найдете там дико гремящий музон и аляповатую раскраску стен. Им бы не пришло в голову уничтожить знаменитое литературное кафе на центральной улице, как у нас уничтожили «Кондитерскую “Вольф и Беранже”» на Невском, заменив ее на отвратного «Цыпленка Кентакки»… И все-то мы учимся, учимся у Запада, и все не тому, все не тому!
Что до Мольера, то Мольер в Париже идет всегда. Впрочем, он идет во всем мире. Тот же «Мнимый больной» – пожалуйста, нынче у нас в московском Малом театре, и преотлично играют. Человек, потрудившийся быть гением комедии, не кончал университетов. Однако в своей – небольшой, как у всех – голове сумел обобщить и присвоить тысячелетний опыт драматургии. Весь, от народных фарсов, сочиненных гениальными анонимами, до высочайших образцов античности. Начинал с небольших потешных сценок о плутоватых слугах, а потом, как из рога изобилия – «Скупой», «Мизантроп», «Дон Жуан», «Мещанин во дворянстве», «Тартюф»…
Довелось и мне, натурально трепеща от волнения, постоять возле кресла Мольера и подумать с обычной своей сиротской интонацией – нет, что-то стало неважно с искусством композиции в современном мире. На парижских афишах ноября – премьера спектакля с Аленом Делоном и Анук Эме, а играют они «Любовные письма» Герни. Э, у нас десять лет назад их играли покойный А. Толубеев с Е. Марусяк. Для самого Делона не нашлось свежего матерьяльчику. Во как! – как говаривал капитан Ларин из «Ментов»…
Оно конечно, на все есть свои причины. Их перечисление, возможно, успокоит историков. Но, пока живешь внутри какой-то исторической пакости, это не утешает. Хочется громко восклицать и выражать недовольство!
Скажем, наверняка отыщутся причины для того, чтобы в широкий прокат, патологически разрекламированные, выходили фильмы, где драматургии, сценарного материала нет вообще. Не на уровне Мольера, а на уровне хотя бы Юлиана Семенова и Эмиля Брагинского! В этих лентах не указаны даже имена сценаристов – такова «Ирония судьбы-2», таков «Адмиралъ». В «Адмирале» не прописана ни одна сцена, где были бы герои, с которыми что-то за время сцены, у которой есть начало, развитие и финал, происходит. Отброшен за ненадобностью весь опыт веков, во время которых люди учились складывать жизненные ситуации по законам драмы в художественные произведения. Драматургия посвящена человеческим взаимоотношениям, стало быть, выбрасывая драматургию, современные «творцы» выбрасывают из своих «произведений» как раз человеческие взаимоотношения, заменяя их мельканием картинок в кино или парадом монстров на театре. Почему?
Да потому что неучи самонадеянные и невежи самодовольные. Которые в ситуации культурной дегенерации получили полный доступ к такой же публике – невежественной и самодовольной. Вот они теперь и удовлетворяют сами себя, туда-сюда, без участия творческого разума и культурной памяти.
Вот не хотят люди быть гениями – и что с ними поделаешь?!
2008
Данный текст является ознакомительным фрагментом.