Миф изоляционизма, или Книга, наделавшая шуму

Миф изоляционизма, или Книга, наделавшая шуму

Вот она, эта книга: белая обложка с вертикальной красной полосой и броским заголовком «Почему Россия не Америка?»[36]. В центре — боярыня Морозова с картины Сурикова. Небольшая книжка отнюдь не пугает своей пухлостью. Книга для массового читателя, сразу разошлась тиражом в 20 тысяч экземпляров, были и переиздания.

Идея книги Паршина очень проста — в России очень плохой, очень холодный климат. К тому же расстояния в России огромны, и они заставляют очень много тратиться на перевозку как сырья, так и готового товара. Поэтому любой продукт, произведенный в России, всегда будет изготовлен с большими затратами, чем произведенный в странах с более теплым климатом.

Раз так — любой товар, произведенный в России, в принципе неконкурентоспособен. Стоит открыть границы — и российская экономика тут же будет попросту уничтожена, раздавлена потоком товаров, произведенных в более благоприятных климатических условиях.

Сделав этот вывод, автор тут же переходит к выводам уже организационным — необходимо закрыть все границы — по крайней мере, для потоков сырья и товаров. Сырье нужно нам самим, особенно нефть, газ, другие энергоносители: ведь нам необходимо обогревать себя во время долгой, холодной зимы.

Товары можем произвести и мы сами — надо только запретить ввоз товаров из-за рубежа. Если запретим — то можно построить и рыночную экономику не хуже американской — лишь бы конкурировали товары, одинаково произведенные в нашей холодной стране. Ведь вот экономика СССР была изолирована от мировой, а как все было хорошо. С 1991 года Россия открылась миру, и как все сразу же стало плохо.

Возразить на аргументы А. Паршина несложно, имеет смысл привести возражения по пунктам.

1. Экономика СССР вовсе не была так уж намертво изолирована от мировой. Всегда, с первых же недель и месяцев советской власти, существовал вывоз за рубеж. Сначала — картин и драгоценностей из государственной казны Российской империи, собственности Императорской семьи, из украденных частных коллекций.

Потом вывозили зерно, чтобы закупить оборудование для индустриализации начала 1930-х годов. Обрекли на смерть несколько миллионов крестьян на Украине и в южных областях России, торговали же зерном по демпинговым ценам в условиях мирового экономического кризиса.

Потом торговали лесом, металлами, нефтью. Экономическое процветание СССР в 1960–1980-е годы (причем довольно относительное процветание) было куплено ценой вывоза за границу леса, алмазов и особенно нефти.

Кстати говоря, продовольственную независимость СССР потерял вовсе не в 1991 году, а как раз при советской власти, в начале 1960-х годов. Стоило упразднить ГУЛАГ — и тут же пришлось ввозить до 40 % зерна, потреблявшегося в стране.

При Сталине продовольственная независимость СССР покупалась ценой постоянного истребления части своего населения. Работали все 100 % населения, а потребляли — 70 или 80 %, остальные обрекались на быструю или медленную смерть в ГУЛАГе.

Так что «процветающая» экономика СССР — это чистейшей воды миф.

2. Экономика России в эпоху Российской империи знала много примеров того, как российские товары оказывались конкурентоспособными с иностранными.

Если перечислять ВСЕ, что Россия могла вывозить за рубеж и продавать по вполне конкурентоспособным, по мировым ценам, получится не короткая главка, а длиннющий трактат по экономике. Поэтому приведем лишь три примера: ситцы из Иванова; продукция машиностроения в Петербурге, включая автомобили и вагоны; самые современные для 1914 года самолеты «Илья Муромец».

Вроде бы зимы и сто лет назад были такие же долгие и холодные, почвы и климат не изменились, но в начале XX века хлеб, масло и мясо вывозили из России в Европу, зарабатывая на этом и немалый престиж, и валюту.

Если сегодня кур в Россию привозят из Голландии, а масло из Франции — дело тут явно не в зимах, не в составе почв и не в количестве осадков. Дело в той организации труда, которая делает конкурентоспособной продукцию сельского хозяйства крохотной перенаселенной Голландии и делает неконкурентоспособной продукцию из России.

3. То же самое приходится сказать, сравнивая разные республики бывшего СССР. Всякий, кто бывал в Псковской и Новгородской областях, ужасался — какая несказанная нищета! Но климат и почвы в соседней Эстонии точно такие же, если не хуже (а в Финляндии — определенно много хуже), но странное дело — уровень производства и уровень жизни в Эстонии всегда был выше, чем в Псковской области. И намного.

Интересно, что в 1939 году Эстония была заметно богаче Финляндии — может быть, и правда сказывались лучшие почвы и климат. Сегодня Финляндия намного богаче Эстонии — и неужели особенности политического строя тут ни при чем?!

В 1960–1980 годы россияне старались покупать одежду, белье, обувь, кожгалантерею в странах Прибалтики. В этих странах прилавки ломились от товаров, дефицитных в Новгороде и Пскове. В конце 1950-х годов случился экономический анекдот — выяснилось, что руководство Брянской области закупало мясо и молоко в Эстонии и выдавало их за собственные поставки.

У самих эстонцев бытовало два мнения:

— Русские т-тураки… Они не ум-меют рап-потать… И второе:

— Довели людей… Им же не дают нормально работать!

Какое мнение ближе к истине — пусть судит сам читатель.

Русские, пытавшиеся выехать из Эстонии в конце 1980-х годов, чаще всего возвращались обратно — они не понимали, как можно вырастить детей в городе, где не продают молока и масла. Тоже климат виноват? И состав почв?

4. Россия вовсе не вся находится в зоне рискованного земледелия. Вовсе не вся она такая уж холодная и непригодная для жизни.

Кубань и Ставрополье, Дон и Воронежская область лежат в зоне самой южной подзоны умеренного климата. На Черноморском побережье климат близок к субтропическому, а комфортность этих мест для обитания человека сделала их курортами мирового значения. По мнению специалистов, Ницца и курорты Италии уступают по качеству курортам Черноморского побережья.

5. Россия — обладатель то ли 66 %, то ли даже 80 % мировых запасов чернозема. Таких черноземных областей нет даже в США с их прериями, и тем более нет нигде в Европе. Это — сказочное, неправдоподобное богатство, которое мы до сих пор по достоинству не оценили.

Остается добавить, что в этих очень теплых черноземных областях России, близ Черного моря, живет сегодня 30 % ее населения. Целая европейская страна, площадью и населением с Францию — и все в условиях великолепного климата и роскошных, уникально плодородных почв.

6. В наши дни производство очень многих видов продукции вообще не связано с климатом и с движениями сырья и товаров. Например, программный продукт — программы ЭВМ. Если Индия поставляет на мировой рынок в 5 или в 6 раз больше программ, чем Россия, дело тут вовсе не в климате.

7. Пора расставаться со сказками о «катастрофе» и «обвале», постигших Россию после 1991 года. Этот «обвал», ввержение в нищету десятков миллионов человек — попросту сказка, и очень опасная сказка.

Уже сказанного в этих семи пунктах достаточно, чтобы похоронить главную идею книги А. Паршина. Но какой смысл возражать автору книги, если он или не знает этих элементарных, в общем-то, вещей, или не хочет их знать? Если она разошлась десятками тысяч экземпляров — значит, есть много людей, которые тоже не хотят их знать. Так сильно не хотят, что в упор не видят очевидного — ни теплой Кубани, ни строек в русских городах.

Чего же хотят эти люди?