10

10

В начале июня 2009 года побывавшая на месте «царской охоты» исследовательская экспедиция Геблеровского экологического общества обнаружила, что с горы увезли не всех – на склоне нашли голову еще одного горного барана. «Туша животного растащена хищниками и падальщиками, которыми изобилуют эти места. Сильно обглодана и голова архара, но сохранившиеся остатки мягких тканей, шкуры и шерсти однозначно указывают на то, что зверь был убит прошедшей зимой», – писал в пресс-релизе Алексей Грибков, руководитель общества. Экологи просили приобщить найденную голову к вещдокам уголовного дела о незаконной охоте. Но судя по тому, что браконьерам на процессе вменяли в вину убийство троих баранов, как и с самого начала дела, правоохранители на заявление Геблеровского общества внимания не обратили.

11 июня Международный авиационный комитет (МАК) представил официальные итоги расследования катастрофы вертолета Ми-171 на Алтае 9 января 2009 года: «причиной катастрофы вертолета Ми-171 RA-22463 явились ошибки в пилотировании находившегося на рабочем месте второго пилота пассажира, осуществлявшего активное пилотирование вертолета на заключительном этапе». Еще одна причина состояла в том, что пилоты в момент, непосредственно предшествовавший аварии, отвлеклись.

Как это могло быть, представить нетрудно: если предположить, что Банных и Колбин подавали тушу снизу, а несколько человек (архар все же весит 250 килограммов, даже вдвоем не затащишь), стоя в дверях кабины, втаскивали добычу на руках, то можно представить, какая это была суматоха.

Однако официальные итоги признавали то, что уже и так было всем известно и всеми признано. Удивляло, что МАК не пошел в расследовании дальше.

Еще удивительнее было то, что в эти же дни Максим Колбин, второй пилот разбившегося вертолета, был вновь допущен к летной работе. Есть информация, что в авиакомпании ему все же объявили какое-то взыскание, однако в чем оно заключается, выяснить не удалось.

– Со здоровьем у него нормально, с профессиональными навыками – тоже, – пояснила мне Дарья Полухина, пресс-секретарь авиакомпании «Газпромавиа». – Официально его ни в чем не обвиняют. Нет причин, по которым он не мог бы работать.

Да и то: ведь участие во вранье и попытках скрыть истину – не причины. Мог ли Колбин не подчиниться распоряжению Баяндина и не уступить свое место второго пилота Пидопригоре? Уперся бы – остальные охотники сказали бы ему: «Ну ты дурак», и, может, косо смотрели бы на него до конца охоты. Зато все были бы живы.

Примечательно, что Колбин для сторонних наблюдателей стал за это время фигурой трагической. Надо же кого-то жалеть, но баранов – как-то странно, а чиновников, хоть они и люди – неохота. В Интернете Колбину даже посвящали стихи: «Азарт, всегда азарт. Пилот, ведь тоже, Обычный человек, не полубог. Адреналином взорванный до дрожи, Он совершает гибельный рывок. (…) Кто в катастрофе виноват, неважно. Из экипажа выжил он один. И я надеюсь только, что однажды, Взлетит он снова… Сил тебе, Максим!»

А интернет-пользователь из Томска Андрей Соколов предлагал «отстоять» его, как в свое время водители отстояли Олега Щербинского (на него поначалу возложили вину за ДТП, в котором погибли Михаил Евдокимов, его водитель Иван Зуев и охранник Александр Устинов). «Я прошу поддержать этого парня и не сваливать на него весь груз ответственности за моральное разложение управленческой элиты», – пишет Андрей Соколов. В общем, все смешалось в доме Облонских.

Весь груз никто и не сваливает – каждому свое. Но ведь именно Колбин не сумел включить аварийный маячок. Судя по заключению МАК, Колбин объяснения дал простые: «Не смог». Неужто так плохо готовят в России пилотов? Именно Колбин первоначально поддерживал версию Анатолия Банных о том, что вертолет рухнул из-за заглохших двигателей. Возможно, в «Газпромавиа» решили, что за одного битого двух не битых дают?

Сам Колбин от комментариев отказывался – когда я, узнав о его возвращении к полетам, решил ему позвонить, он отключил свой телефон, едва я успел представиться.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.