Лула

Лула

Он внезапно решил вторично посетить Кубу в качестве президента Бразилии, хотя ввиду состояния моего здоровья нельзя было гарантировать, что он встретится со мной.

Раньше, как сказал он сам, он приезжал сюда почти каждый год. Я познакомился с ним на праздновании первой годовщины Сандинистской революции в доме Серхио Рамиреса — тогда вице-президента страны. Попутно скажу, что этот последний некоторым образом меня обманул. Когда я прочел его книгу «Божья кара» — прекрасный роман, — я подумал, что там описывалось реальное происшествие, имевшее место в Никарагуа, со всеми юридическими перипетиями, обычными в бывших испанских колониях, а потом он сам рассказал мне, что это чистый вымысел.

Я также встретился там с Фреем Бетто — сейчас критиком, но не врагом Лулы — и с падре Эрнесто Карденалем, сандинистом левых взглядов и нынешним противником Даниэля. Оба писателя вышли из «теологии освобождения» — прогрессивного течения, которое мы всегда рассматриваем как большой шаг вперед к единству революционеров и бедняков, независимо от их философии и вероисповеданий, — соответствующей конкретным условиям борьбы в Латинской Америке и Карибском регионе.

Однако признаюсь, что я видел в падре Эрнесто Карденале, в отличие от других руководителей Никарагуа, олицетворение самопожертвования и аскетизма, подобие средневекового монаха. То был настоящий образец чистоты. Не стану говорить о других, которые, будучи менее последовательными, были одно время революционерами, даже членами ультралевых движений в Центральной Америке и других краях, а позже, в жажде благополучия и денег, перешли со всем своим оружием и багажом в ряды империи.

Какое отношение имеет все рассказанное к Луле? Очень большое. Он никогда не был левым экстремистом, он поднялся до революционера, идя не от философских позиций, а от позиций рабочего из очень бедной семьи и христианской веры, кто трудился не покладая рук, создавая добавочную стоимость для других. Карл Маркс видел в рабочих могильщиков капиталистической системы: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» — провозгласил он. Он обосновывает и доказывает это с неопровержимой логикой; насмехается и с удовольствием показывает, насколько циничны измышления, использованные, чтобы обвинять коммунистов. Если идеи Маркса были справедливыми тогда, когда всё, казалось, зависело от классовой борьбы и развития производительных сил, науки и техники, которое поддерживало создание благ, необходимых для удовлетворения человеческих потребностей, сейчас существуют абсолютно новые факторы, подтверждающие его правоту и в то же время противоречащие его благородным целям.

Возникли новые потребности, которые могут начисто покончить с целями построения общества без эксплуататоров и эксплуатируемых. В числе этих новых потребностей возникла потребность в выживании человека. Во времена Маркса не было и мысли о климатических изменениях. Энгельс и он прекрасно знали, что когда-нибудь Солнце погаснет, когда истощится вся его энергия.

Через несколько лет после появления «Манифеста» родились другие люди, углубившие научные сведения и знание химических, физических и биологических законов, управляющих Вселенной, которые были неизвестными тогда. В чьих руках находятся эти знания? Хотя они продолжают развиваться и даже возрастать и вновь частично отрицают его теории и противоречат им, новые знания находятся не в руках бедных народов, которые в настоящее время составляют три четверти мирового населения. Они находятся в руках привилегированной группы богатых и развитых капиталистических держав, союзников самой могущественной империи из всех, когда-либо существовавших, построенной на основе глобализированной экономики, которая управляется теми же законами капитализма, какие Маркс описал и глубоко исследовал.

Сегодня, когда человечество еще страдает от этих реальностей в силу самой диалектики событий, мы должны противостоять этим опасностям.

Как развивался процесс революции на Кубе? За последние недели в нашей прессе достаточно писали о различных эпизодах этого этапа. Отмечаются разные исторические даты в их круглые годовщины, когда цифры оканчиваются на пять или десять. Это справедливо, но мы должны избегать того, чтобы в сумме стольких фактов, описанных на основе их критериев в каждом печатном органе или в соответствующей программе, мы не были способны увидеть их в контексте исторического развития нашей Революции, несмотря на усилия имеющихся у нас великолепных аналитиков.

Для меня единство означает разделять бои, опасности, жертвы, задачи, идеи, концепции и стратегии, к которым приходят путем обсуждений и анализов. Единство означает общую борьбу против аннексионистов, изменников родины и коррумпированных личностей, не имеющих ничего общего с бойцом-революционером.

Я всегда имел в виду именно это единство — сплоченность вокруг идеи независимости и против империи, наступавшей на народы Америки. Несколько дней назад я снова прочел об этом, когда «Гранма» опубликовала этот отрывок накануне наших выборов, а «Хувентуд Ребельде» воспроизвела в факсимильной форме написанный моей рукой текст, касающийся этой идеи.

Старый дореволюционный лозунг единства не имеет ничего общего с этой концепцией, поскольку в нашей стране сегодня нет политических организаций, стремящихся к власти. Мы должны избегать того, чтобы в огромном море тактических критериев растворялись стратегические направления и выдумывались несуществующие ситуации.

В стране, оккупированной Соединенными Штатами, в разгар ее одинокой борьбы за независимость последней испанской колонии вместе с братским Пуэрто-Рико — «это два крыла одной птицы», — национальные чувства были очень глубоки.

Реальные производители сахара — недавно освобожденные рабы и крестьяне, многие из них бойцы Освободительной армии, превращенные в «прекаристов» — владельцев отзывных владений — или полностью лишенные земли, кого бросили на рубку тростника в крупных латифундиях, созданных американскими компаниями или кубинскими землевладельцами, которые наследовали, покупали или крали земли, — были сырьем, благоприятным для усвоения революционных идей.

Хулио Антонио Мелья, основатель Коммунистической партии вместе с Балиньо, кто знал Марти и вместе с ним создал партию, которая должна была привести Кубу к независимости, подхватил знамя, добавил к нему энтузиазм, порожденный Октябрьской революцией, и отдал этому делу свою кровь молодого интеллигента, захваченного революционными идеями. Восемнадцать лет спустя кровь коммуниста Хесуса Менендеса слилась с кровью Мельи.

Мы, подростки и молодые люди, учившиеся в частных школах, даже не слышали имя Мельи. Наше происхождение из класса или социальной группы, имевшей большие доходы, чем остальное население, осуждало нас как человеческих существ на то, чтобы быть эгоистической и эксплуататорской частью общества.

Я имел привилегию прийти в Революцию путем идей, избежать скучной судьбы, на которую обрекала меня жизнь. В другие разы я объяснял, почему так произошло. Сейчас я вспоминаю об этом только в контексте того, что пишу.

Ненависть к Батисте за его репрессии и преступления была так велика, что никто не заметил идей, которые я высказал в своей защитной речи на суде в Сантьяго-де-Куба, когда в вещах бойцов нашли даже книгу Ленина, изданную в СССР, — она была приобретена благодаря кредиту, которым я пользовался в книжном магазине Народно-социалистической партии на проспекте Карлоса III в Гаване. «Кто не читает Ленина, тот невежда», — бросил им я среди допроса на первых заседаниях процесса, когда этот факт выдвигали как элемент вины. Меня еще судили вместе с остальными выжившими арестованными.

Нельзя хорошо понять того, что я утверждаю, если не учитывать, что в момент, когда мы атаковали «Монкаду», 26 июля 1953 года, — эта акция совершилась благодаря организационным усилиям, длившимся более года, при этом мы не рассчитывали ни на кого, кроме самих себя, — в Советском Союзе превалировала политика Сталина, внезапно умершего несколькими месяцами ранее. То был честный и преданный коммунист, который позже совершил тяжелые ошибки, приведшие его на чрезвычайно консервативные и осторожные позиции. Если бы такая революция, как наша, тогда имела успех, Советский Союз не сделал бы ради Кубы того, что позже сделало советское руководство, уже освободившееся от тех темных, скрытных методов, с энтузиазмом воспринявшее социалистическую революцию, совершившуюся в нашей стране. Это я хорошо понял, несмотря на мою справедливую критику в адрес Хрущева за факты, слишком хорошо известные.

Советский Союз обладал самой мощной армией из всех, имевшихся у сторон, которые участвовали во Второй мировой войне, только она перенесла чистку и была демобилизована. Ее командующий недооценил угрозы и воинственные теории Гитлера. Прямо из столицы Японии важный и авторитетный агент советской разведки сообщал ему о неизбежности нападения 22 июня 1941 года. Оно захватило страну врасплох, страна не находилась в боевой готовности. Многие офицеры были в отпусках. Даже без самых опытных командиров частей, которые были смещены, если бы войска были предупреждены и развернуты, нацисты с первой минуты столкнулись бы с мощными силами и не уничтожили бы на земле большую часть боевой авиации. Хуже того, чистка была внезапной. Советские солдаты не сдавались, когда им говорили о вражеских танках в тылу, как делали остальные армии капиталистической Европы. В самые критические моменты, когда температура была ниже нуля, сибирские патриоты запустили станки на военных заводах, которые Сталин предусмотрительно перевез в глубь советской территории.

Как рассказывали мне сами руководители Советского Союза, когда я посетил эту великую страну в апреле 1963 года, русские революционные бойцы, закаленные в борьбе против иностранной интервенции, когда были брошены войска на борьбу с большевистской революцией, после чего она оказалась в блокаде и изоляции, установили связи и обменивались опытом с немецкими офицерами, наследниками прусской милитаристской традиции, униженными Версальским договором, который положил конец Первой мировой войне.

Разведывательные службы СС устроили так, что начались интриги против многих из тех, кто в своем огромном большинстве был верным Революции. Побуждаемый недоверием, ставшим болезненным, Сталин в годы, предшествующие Великой Отечественной войне, уничтожил 3 из 5 маршалов, 13 из 15 командующих армией, 8 из 9 адмиралов, 50 из 57 генералов корпуса, 154 из 186 генералов дивизии, сто процентов армейских комиссаров и 25 из 28 корпусных комиссаров армии Советского Союза.

Эти тяжелые ошибки стоили Советскому Союзу огромных разрушений и более 20 миллионов погибших; некоторые уверяют, что 27 миллионов.

В 1943 году с опозданием развернулось последнее весеннее наступление нацистов на знаменитый и соблазнительный Курский выступ, в котором участвовало 900 тысяч солдат, 2700 танков и 2000 самолетов. Советское командование, зная вражескую психологию, устроило ловушку и ждало непременного нападения, имея миллион двести тысяч бойцов, 3300 танков, 2400 самолетов и 20 000 орудий. Под руководством Жукова и самого Сталина последнее наступление Гитлера было сорвано.

В 1945 году советские солдаты неудержимо двигались вперед, пока не овладели немецким Рейхстагом в Берлине, на куполе которого водрузили красное знамя, окрашенное кровью стольких погибших.

Я с минуту смотрю на красный галстук Лулы и спрашиваю его: «Его тебе Чавес подарил?» Он улыбается и отвечает: «Теперь я пошлю ему несколько рубашек, раз он жалуется, что воротник на его рубашках очень твердый, я приобрету их в Байе и подарю ему».

Он попросил меня дать ему кое-какие фотографии из тех, что я снял.

Когда он заметил, что на него большое впечатление произвело состояние моего здоровья, я ответил, что занимаюсь тем, что думаю и пишу. Никогда в жизни я столько не думал. Я рассказал ему, что после моего визита в Кордову, Аргентина, где я был на встрече многочисленных лидеров, в том числе с его присутствием, я вернулся и затем участвовал в двух актах в связи с годовщиной 26 июля, а также проверял книгу Рамонета. Я ответил на все его вопросы и не отнесся к этому особенно серьезно. Я думал, что все будет очень быстро, как в случае интервью, которые я давал Фрею Бетто и Томасу Борхе. Затем книга французского писателя закабалила меня, она должна была быть вот-вот напечатана без моей проверки, а часть ответов была схвачена на лету. В те дни я даже почти не спал.

Когда я серьезно заболел в ночь с 26 на 27 июля, я думал, что это будет конец, и пока врачи боролись за мою жизнь, начальник канцелярии Государственного совета читал по моему требованию текст, а я диктовал нужные поправки.

Лула с жаром напомнил мне о том, как в первый раз посетил нашу страну в 1985 году, чтобы участвовать во встрече, созванной Кубой для анализа гнетущей проблемы внешнего долга, на которой изложили и обсудили свои точки зрения представители самых разных политических, религиозных, культурных и социальных тенденций, озабоченные удушающей драмой.

Встречи происходили в течение всего года. В зависимости от темы собирали лидеров рабочих, крестьян, студентов и других категорий. Он был одним из них, его уже знали у нас и за рубежом благодаря его прямым и взволнованным выступлениям — выступлениям молодого рабочего руководителя.

Тогда долг Латинской Америки составлял 350 миллиардов долларов. Я рассказал ему, что в тот год интенсивной борьбы я писал длинные письма президенту Аргентины Раулю Альфонсину, чтобы убедить его перестать выплачивать этот долг. Мне были известны позиции Мексики, неколебимо продолжавшей платить свой огромный долг, хотя ей не были безразличны результаты битвы, и особое политическое положение Бразилии. После бедствий периода военного правительства долг Аргентины был достаточно велик. Была оправданной попытка пробить брешь в этом направлении. Я не смог этого добиться. Несколько лет спустя долг с его процентами возрос до 800 миллиардов долларов, он удвоился и уже был выплачен.

Лула объясняет мне разницу с тем годом. Он утверждает, что сегодня Бразилия ничего не должна Валютному фонду, а также Парижскому клубу и имеет в своих резервах 190 миллиардов долларов. Я сделал вывод, что его страна выплатила огромные суммы, чтобы выполнить свои обязательства перед этими учреждениями. Я объяснил ему, как колоссально обжулил Никсон мировую экономику, когда в 1971 году в одностороннем порядке отменил золотой стандарт, ограничивающий эмиссию бумажных денег. До того времени доллар сохранял равновесие относительно его стоимости в золотом исчислении. Тридцатью годами ранее Соединенные Штаты обладали почти всеми запасами этого металла. Если было много золота, они его покупали; если был дефицит, продавали. Доллар играл свою роль в качестве международной обменной валюты в рамках привилегий, предоставленных этой стране в Бреттон-Вудсе в 1944 году.

Самые развитые державы были разрушены войной. В резервах Японии, Германии, Советского Союза и остальной Европы едва имелся этот металл. Тройскую унцию золота можно было приобрести даже за 35 долларов; сегодня требуется 900.

Соединенные Штаты, сказал я ему, покупали товары во всем мире, печатая доллары, и имеют суверенные прерогативы над этой собственностью, приобретенной у других наций. Однако никто не хочет, чтобы доллар девальвировался еще больше, потому что почти все страны копят доллары, то есть бумажки, которые постоянно девальвируются начиная с одностороннего решения президента Соединенных Штатов.

Сейчас в валютных резервах Китая, Японии, стран Юго-Востока Азии и России накопилось три триллиона (3 000 000 000 000) долларов, это непомерные цифры. Если добавить сюда долларовые резервы Европы и остального мира, ты увидишь, что это равнозначно горе денег, стоимость которых зависит от того, что делает правительство одной страны.

Гринспен, кто более 15 лет был президентом Федеральной резервной системы, умер бы от страха при такой ситуации, как нынешняя. До чего может докатиться инфляция в Соединенных Штатах? Сколько новых рабочих мест может создать эта страна в текущем году? До каких пор будет действовать ее машина по печатанию бумажных денег, пока ее экономика не обрушится, помимо того, что она использует войну для завоевания природных ресурсов других стран?

Вследствие суровых мер, введенных в Версале в отношении побежденного в 1918 году германского государства, где была установлена республиканская система, немецкая марка девальвировалась настолько, что нужны были десятки тысяч марок, чтобы купить один доллар. Этот кризис стал питательной средой для немецкого национализма и чрезвычайно способствовал появлению абсурдных идей Гитлера. Последний стал искать виновных. Многие из основных научных талантов, писателей и финансистов были еврейского происхождения. Их начали преследовать. В их числе был Эйнштейн — автор теории о том, что энергия равна массе, умноженной на квадрат скорости света, которая сделала его знаменитым. Также Маркс, родившийся в Германии, и многие из русских коммунистов были еврейского происхождения, исповедовали они иудейство или нет.

Гитлер обвинил в человеческой драме не капиталистическую систему, а евреев. Он отталкивался от грубых предрассудков, а на самом деле хотел заполучить «русское жизненное пространство» для своей высшей германской расы, мечтая воздвигнуть ее тысячелетнюю империю.

Посредством Декларации Бальфура англичане решили в 1917 году создать внутри своей колониальной империи государство Израиль на территории, населенной палестинцами, людьми другой религии и культуры, которые жили на тех землях вместе с другими народами, в том числе евреями, в течение многих веков до нашей эры. Сионизм стал популярным среди американцев, которые справедливо ненавидели нацистов и чьи финансовые биржи контролировались представителями этого движения. Это государство применяет сегодня принципы апартеида, владеет современным ядерным оружием и контролирует крупнейшие финансовые центры Соединенных Штатов. Оно использовалось этой страной и ее европейскими союзниками для поставки ядерного оружия другому режиму апартеида — Южной Африке, чтобы применить его против кубинских бойцов-интернационалистов, боровшихся с расистами на юге Анголы, если они перейдут границу Намибии.

Сразу же за тем я рассказал Луле об авантюристической политике Буша на Ближнем Востоке.

Я пообещал дать ему статью, которая должна была быть напечатана в «Гранме» на следующий день — 16 января. Я собственноручно хотел подписать тот экземпляр, который предназначал ему. Я также собирался передать ему до отъезда статью Пола Кеннеди — одного из самых влиятельных представителей интеллигенции Соединенных Штатов — о взаимосвязи между ценами на продукты питания и на нефть.

Ты производитель продуктов питания, добавил я ему, а кроме того, только что нашел крупные запасы легкой сырой нефти. Площадь Бразилии составляет 8 534 000 квадратных километров, и она обладает 30 процентами мировых водных запасов. Население планеты все больше нуждается в продуктах питания, и вы являетесь их крупными экспортерами» Если имеешь зерновые с большим содержанием белков, масел и углеводов — это могут быть фрукты, такие как орех кэшью, миндаль, фисташки; корни — такие как арахис; соя, в которой более 35 процентов белков, подсолнечник и зерновые, такие как пшеница и кукуруза, — то можно производить столько мяса и молока, сколько пожелаешь. Я не упомянул другие культуры из длинного списка.

У нас на Кубе, продолжал объяснять я, была корова, которая давала столько молока, что установила мировой рекорд, — помесь породы Гольштейн и зебу. Лула немедленно назвал ее: «Убре Бланка!» — воскликнул он. Он помнил, как ее звали. Я добавил, что она достигла удоев в 110 литров молока в день. Она была словно фабрика, но ей надо было давать более 40 килограммов кормов — максимум того, что она могла пережевать и проглотить за сутки; смесь, где была соевая мука — мука из бобовой культуры, которую очень трудно производить на почве и в климате Кубы, это ее главный компонент. У вас теперь есть оба фактора: надежные поставки топлива, пищевое сырье и изготовленные продукты питания.

Уже объявляется, что пришел конец дешевым продуктам питания. Что будут делать десятки стран с населением в много сотен миллионов человек, где нет ни того ни другого? — спросил я. Это значит, что у Соединенных Штатов существует огромная зависимость от поставок извне, но в то же время есть оружие. Это значило бы захватить все их запасы земель, но народ этой страны не готов к этому. Они производят биоэтанол из кукурузы, вследствие чего с рынка изымается большое количество этих калорийных зерновых, — продолжал аргументировать я.

В связи с этой темой Лула рассказывает мне, что бразильские производители уже продают урожай кукурузы 2009 года. Бразилия не так зависит от кукурузы, как Мексика или Центральная Америка. Я думаю, что в Соединенных Штатах не оправдывается производство топлива из кукурузы. Это подтверждает, говорил я, реальное положение со стремительным и бесконтрольным ростом цен на продукты питания, которое затронет многие народы.

И напротив, у тебя имеется, сказал я ему, благоприятный климат и рыхлая почва; наша в основном глинистая и иногда твердая, как цемент. Когда сюда прибыли тракторы из Советского Союза и других социалистических стран, они ломались, приходилось покупать специальную сталь в Европе, чтобы изготовлять их здесь. В нашей стране много черных и красных глинистых земель. Если обрабатывать их тщательно, они могут давать достаточно для пропитания семьи — то, что крестьяне в Эскамбрае называли «высоким потреблением». Они получали от государства нормированные продукты питания и, кроме того, потребляли собственные продукты. Да, Лула, климат на Кубе изменился.

Для широкомасштабного производства зернобобовых на продажу, как это требуется населению в почти 12 миллионов человек, наши почвы не годятся, и стоимость машин и топлива, импортируемых страной, по нынешним ценам была бы очень высока.

Наша пресса публикует данные о производстве нефти в Матан-сасе, снижении себестоимости и других положительных аспектах. Но никто не указывает, что ее стоимость в валюте надо делить с зарубежными партнерами, которые инвестируют в необходимые современные машины и технологию. С другой стороны, нет рабочих рук, нужных для интенсивной работы по производству зернобобовых, как это делают вьетнамцы и китайцы, выращивая рис кустик за кустиком и собирая иногда по два и даже по три урожая. Это соответствует местонахождению и историческим традициям земли и ее обитателей. Они не прошли сначала через широкомасштабную механизацию с использованием современных уборочных комбайнов. На Кубе уже давно ушли с полей рубщики тростника и работники кофейных плантаций в горах, как это было логично; также большое число строителей, некоторые того же происхождения, затем покинули бригады и стали работать самостоятельно. Народ знает, чего стоит отремонтировать жилье. Это материал плюс высокая стоимость услуг, предоставляемых таким путем. Первое поправимо, второе нельзя решить — как думают некоторые, — выбрасывая на улицу песо без их компенсации в конвертируемой валюте, которая будет уже не долларами, а евро или юанями, дорожающими с каждым разом, если все вместе мы не сможем спасти международную экономику и мир.

Тем временем мы создавали и должны и далее создавать запасы продуктов питания и топлива. В случае прямого военного нападения ручной труд умножится.

За то короткое время, что я был с Лулой, — два с половиной часа, — я хотел бы резюмировать за несколько минут прошедшие почти 28 лет, — не с тех пор, как он посетил Кубу впервые, а с тех пор, когда я познакомился с ним в Никарагуа. Теперь он лидер гигантской страны, судьба которой, однако, зависит от многих аспектов, являющихся общими для всех народов, населяющих эту планету.

Я попросил у него разрешения рассказать о нашем разговоре свободно и в то же время благоразумно.

Когда он сидит передо мной, улыбающийся и дружелюбный, и я слушаю, как он с гордостью говорит о своей стране, о том, что он делает и что собирается сделать, я думаю о его политическом инстинкте. Я только что быстро просмотрел отчет на ста страницах о Бразилии и развитии отношений между двумя нашими странами. То был человек, с которым я познакомился в сандинистской столице Манагуа и который так тесно связал себя с нашей Революцией. Я не говорил и не смог бы говорить о том, что явилось бы вмешательством в политический процесс Бразилии, но он сам прямо вначале сказал: «Помнишь, Фидель, когда мы говорили о Форуме в Сан-Паулу и ты сказал мне, что необходимо единство латиноамериканских левых, чтобы гарантировать наш прогресс? Мы уже продвигаемся в этом направлении».

Сразу же он с гордостью заговорил о том, что такое Бразилия сегодня, и о ее больших возможностях с учетом ее достижений в науке, технологии, машиностроении, энергетике и других отраслях, в сочетании с ее огромным сельскохозяйственным потенциалом. Конечно, это включает высокий уровень международных связей Бразилии, которые он с энтузиазмом перечисляет, и тех отношений, которые он готов развивать с Кубой. Он горячо говорит о социальной деятельности Рабочей партии, которую сегодня поддерживают все левые бразильские партии, однако им еще далеко до того, чтобы иметь большинство в парламенте.

Несомненно, то была часть вопросов, проанализированных годы назад, когда мы с ним говорили. Уже тогда время проходило быстро, но сейчас каждый год умножается на десять и проходит в темпе, за которым трудно уследить.

Я хотел побеседовать с ним также и об этом, и о многих других вещах. Неизвестно, кому из нас больше было надо высказать свои мысли. Со своей стороны, я предположил, что он уедет на следующий день, а не рано этим же вечером, согласно плану полета, запрограммированного до нашей встречи. Было примерно пять часов дня. Произошло некое соревнование по использованию времени. Лула, хитрый и быстрый, поквитался со мной на встрече с представителями прессы, когда плутовски, все время улыбаясь, как можно видеть на фотографиях, сказал журналистам, что он говорил только полчаса, а Фидель два. Конечно, я, воспользовавшись правом старшего, занял больше времени, чем он. Надо отбросить время на взаимные фотографии, так как я попросил взаймы фотоаппарат и превратился в фоторепортера; он сделал то же самое.

Здесь у меня 103 страницы сообщений о том, что Лула сказал представителям прессы, его фотографии и уверенные слова о состоянии здоровья Фиделя. Действительно, он не оставил в сообщениях места для размышлений, опубликованных 16 января, которые я закончил накануне его визита. Он занял все газетное место, что эквивалентно огромной территории его страны по сравнению с крохотной площадью Кубы.

Я сказал своему собеседнику, как меня порадовало его решение посетить Кубу, даже когда у него не было уверенности, что он встретится со мной. Что как только я узнал об этом, я решил пожертвовать чем угодно в плане упражненмй, реабилитации и восстановления способностей, чтобы принять его и долго с ним побеседовать.

В тот момент, хотя он уже знал, ЧТО уезжает в тот же день, он не знал, насколько это срочно. Очевидно, что его вынудило уехать состояние здоровья вице-президента Бразилии, известное из его собственных заявлений, чтобы прибыть в Бразилию почти на рассвете следующего дня, в разгар весны. Еще один долгий суетливый день для нашего друга.

Шел сильнейший и продолжительный ливень, когда Лула в своей резиденции ждал фотографий и двух добавочных материалов с моими пометками. Под дождем он в ту ночь отправился в аэропорт. Если бы он видел, что опубликовала на первой полосе газета «Гранма»: «2007 год — третий самый дождливый год за более чем 100 лет», это помогло бы ему понять, что я говорил о климатических изменениях. Так вот: на Кубе уже началась сафра и так называемый сухой период. Выход сахара не превышает девяти процентов. Сколько будет стоить произвести сахар, чтобы экспортировать его по десяти центов за фунт, когда покупательная способность одного цента почти в пятьдесят раз меньше, чем в момент победы Революции 1 января 1959 года? Сократить себестоимость этого и других продуктов, чтобы выполнить наши обязательства, обеспечить наше потребление, создать резервы и развивать другие производства — это большая заслуга; но поэтому нечего и мечтать, что решить наши проблемы легко и решения под рукой.

Мы говорили, в числе других многочисленных тем, об инаугурации нового президента Гватемалы Альваро Колома. Я рассказал ему, что видел акт, не упуская ни единой детали, и о социальных обязательствах только что избранного президента. Лула заметил, что то, что сегодня видишь в Латинской Америке, родилось в 1990 году, когда мы решили создать Форум в Сан-Паулу: «Мы приняли решение здесь, входе нашего разговора. Я потерпел поражение на выборах, к ты поехал обедать ко мне домой в Сан-Бернардо».

Мой разговор с Лулой едва начинался, и мне надо еще много чего рассказать и много идей выразить, быть может, с некоторой пользой.

Когда произошел распад Советского Союза — для нас это было равнозначно тому, как если бы не встало солнце, — Кубинской революции был нанесен сокрушительный удар. Это выразилось не только в полном прекращении поставок топлива, материалов и продуктов питания; мы потеряли рынки и цены, которых добились для наших продуктов в суровом сражении за суверенитет, интеграцию и принципы. Империя и предатели, полные ненависти, точили ножи, которыми собирались зарезать революционеров и вернуть себе богатства страны.

Валовой внутренний продукт начал неуклонно падать и достиг 35 процентов. Какая страна могла бы вынести такой страшный удар? Мы защищали не свою жизнь, мы защищали свои права.

Многие левые партии и организации впали в уныние из-за краха Советского Союза после его титанических усилий в течение более 70 лет строить социализм.

Критика реакционеров, звучавшая на всех трибунах и в средствах массовой информации, была жестокой. Мы не примкнули к хору апологетов капитализма, раскалывая упавшее дерево на щепки. На Кубе не был сброшен ни один памятник создателям и вождям марксизма. Ни одна школа или завод не сменили своего названия. И мы решили с неколебимой твердостью продолжать движение вперед. Так мы пообещали в столь гипотетических и невероятных обстоятельствах.

В нашей стране также никогда не практиковался культ личности, запрещенный по нашей собственной инициативе с первых дней после победы.

В истории народов субъективные факторы ускоряли или отсрочивали развязку, независимо от заслуг лидеров.

Я говорил Луле о Че Геваре, вкратце резюмировав историю его жизни. Он спорил с Карлосом Рафаэлем Родригесом о системе хозрасчета и о бюджетном методе, чему мы не уделяли большого внимания, так как были заняты тогда борьбой с американской блокадой, агрессивными планами и ядерным кризисом в октябре 1962 года — реальной проблемой выживания.

Че изучил бюджеты крупных американских компаний, чьи руководящие кадры — но не владельцы — жили на Кубе. Он создал себе ясное представление об империалистическом функционировании и о том, что происходило в нашем обществе, — представление, которое обогатило его марксистские концепции и привело к выводу, что на Кубе нельзя использовать те же методы, чтобы строить социализм. Но то не был обмен оскорблениями, то был честный обмен мнениями, которые публиковались в маленьком журнале без какого то бы ни было намерения создавать среди нас расколы и раздоры.

То, что затем случилось в Советском Союзе, не вызвало бы у Че удивления. Пока он занимал важные посты и исполнял свои обязанности, он всегда был осторожным и уважительным. Его язык стал жестче, когда он столкнулся со страшной человеческой реальностью, навязанной империализмом, которую он увидел в бывшей бельгийской колонии Конго.

Самоотверженный, усидчивый и глубокий, он умер в Боливии вместе с горсткой бойцов — кубинцев и из других латиноамериканских стран, борясь за освобождение Нашей Америки. Он не смог узнать сегодняшний мир, в котором прибавились проблемы, тогда неизвестные.

Ты не знал его, сказал я Луле. Он был систематическим на воскресниках, в учебе и в поведении; скромный, бескорыстный, он подавал пример на производстве и в бою.

Думаю, что при построении социализма чем больше получают привилегированные, тем меньше получат самые нуждающиеся.

Я повторил Луле что время, измеряемое годами, теперь идет быстро; каждый год умножается. Почти то же самое можно сказать о каждом дне. Постоянно публикуются новые сообщения, связанные с ситуациями, предвиденными в ходе моей встречи с ним 15-го числа.

Делая упор на экономические аргументы, я объяснил ему, что когда в 1959 году победила Революция, Соединенные Штаты платили преференциальную цену в 5 центов за фунт, покупая значительную часть нашей сахарной продукции, которая на протяжеьии почти века направлялась на традиционный рынок этой страны, в критические моменты всегда снабжавшейся надежным поставщиком, находившимся очень близко от ее берегов. Когда мы приняли Закон об аграрной реформе, Эйзенхауэр решил, что надо делать, а мы еще не подошли к национализации его сахарных заводов — это было бы преждевременно, — и еще не применили к его крупным латифундиям Закон об аграрной реформе, принятый в мае 1959 года. В силу этого поспешного решения наша сахарная квота была в качестве наказания отменена в декабре 1960 года, и позже перераспределена между другими производителями этого и других регионов мира. Наша страна оказалась блокированной и изолированной.

Самым худшим было отсутствие щепетильности и методы, применявшиеся империей, чтобы навязать миру свое господство. Они внесли вирусы в страну и погубили лучшие плантации сахарного тростника; повели наступление на кофе, на картофель, а также на свиней. Одним из наших лучших сортов сахарного тростника был «Барбадос-4362»: он рано созревал, давал выход сахара, иногда достигавший 13–14 процентов, его вес на гектар мог превышать 200 тонн 15-месячного тростника. Американцы покончили с лучшими плантациями, сея болезни. И что еще серьезнее: они внесли вирус геморрагической лихорадки денге, которая поразила 344 человека и убила 101 ребенка. Использовали ли они другие вирусы — этого мы не знаем, или же они не сделали этого, боясь близости Кубы.

Когда по этим причинам мы не могли выполнить своих обязательств по поставкам сахара в Советский Союз, они никогда не переставали посылать нам товары, о которых существовала договоренность. Помню, как я торговался с советской стороной о каждом центе цены на сахар; я обнаружил на практике то, что знал только в теории: неравный обмен. Они гарантировали цену выше той, что господствовала на мировом рынке. Соглашения планировались по пятилетиям; если в начале пятилетия ты посылал определенное количество тонн сахара в уплату за товары, в его конце стоимость их продуктов по международным ценам была на 20 процентов выше. Ведя переговоры, они всегда проявляли щедрость: однажды цена на мировом рынке вследствие конъюнктуры достигла 19 центов, мы крепко держались за эту цену, и они ее приняли. Это послужило затем основой для применения социалистического принципа в отношении того, что при строительстве социализма экономически более развитые должны поддерживать менее развитых.

Лула спросил меня, какой была покупательная способность 5 центов, и я объяснил, что за одну тонну сахара тогда покупали 7 тонн нефти; сегодня по справочной цене легкой нефти — 100 долларов — покупается только баррель. Сахара, который мы экспортируем при нынешних ценах, хватило бы только на то, чтобы приобрести импортированное топливо, которое расходуется за 20 дней. На его приобретение пришлось бы затратить около 4 миллиардов долларов в год.

Соединенные Штаты субсидируют свое сельское хозяйство десятками миллиардов ежегодно. Почему они не разрешают свободно ввозить в свою страну производимый вами биоэтанол? Его субсидируют жесточайшим образом, чем отнимают у Бразилии поступления в миллиарды долларов в год. То же делают богатые страны со своим производством сахара, масличных культур и зерновых, чтобы производить биоэтанол.

Лула анализирует данные по сельскохозяйственному производству в Бразилии, представляющие большой интерес. Он сообщает мне, у него есть исследование, проведенное бразильской прессой, где показывается, что до 2015 года мировое производство сои будет расти темпом 2 процента в год, то есть это значит, что потребуется произвести на 189 миллионов тонн сои больше, чем сегодня. Чтобы удовлетворить мировые потребности, производство сои в Бразилии должно расти темпом 7 процентов в год.

В чем заключается проблема? Во многих странах уже нет больше земли под посевы. Например, в Индии уже больше нет свободной земли; в Китае ее очень мало, и в Соединенных Штатах ее также нет для дополнительного производства сои.

Я добавил к его объяснениям, что во многих латиноамериканских странах существуют миллионы граждан, которые, получая нищенские заработки, производят кофе, какао, овощи, фрукты, сырье и товары по низким ценам, чтобы снабжать общество Соединенных Штатов, которое уже не экономит и потребляет больше того, что производит.

Лула объясняет, что в Гане открыли офис исследований ЭМБ-РАПА — Бразильского предприятия по сельскохозяйственным и животноводческим исследованиям, — и добавляет, что в феврале также откроют офис в Каракасе.

«Тридцать лет назад, Фидель, этот район — Бразилиа, Мату-Гросу, Гоиас — считался частью Бразилии, в которой не было ничего, он походил на африканскую саванну; за 30 лет он преобразился в район самого большого производства зерновых во всей Бразилии, и думаю, что в Африке существует часть, очень похожая на этот район нашей страны; поэтому мы открыли офис по исследованиям там в Гане и хотим также создать совместное общество с Анголой».

«Бразилия, — сказал он мне, — находится в привилегированном положении. У нас имеется 850 миллионов гектаров земли; из них 360 миллионов — это часть Амазонас; 400 миллионов хороших земель для сельского хозяйства, и сахарный тростник занимает только один процент».

Бразилия, заметил я ему, является, с другой стороны, самым крупным экспортером кофе в мире. Бразилии платят за этот продукт то же, что стоила тонна в 1959 году: около 2500 нынешних долларов. Если в США брали тогда 10 центов за чашку, сегодня берут 5 долларов или больше за душистую чашку кофе эспрессо, приготовленного по итальянскому способу. Таков ВВП в Соединенных Штатах.

В Африке не могут делать того, что делает Бразилия.

Большая часть Африки — это пустыни и тропические и субтропические районы, где трудно производить сою и пшеницу. Только в районе Средиземного моря, на севере — где выпадают несколько сотен миллиметров осадков в год, или на площадях, орошаемых водами Нила, на высоких плоскогорьях и на юге, где хозяйничали сторонники апартеида, производится много зерновых.

Рыба ее холодных вод, омывающих в особенности ее западный берег, питает развитые страны, которые загребают тралами крупные и мелкие экземпляры видов, питающихся планктоном течений, идущих с Южного полюса.

Африка, площадь которой почти в 4 раза больше площади Бразилии (30,27 миллионов квадратных километров) и имеющая население в 4,3 раза больше, чем Бразилия (911 миллионов человек), очень далека от того, чтобы производить излишки продуктов питания, производимые Бразилией, и ее инфраструктуру еще предстоит построить.

В Африке изобилуют вирусы и бактерии, поражающие картофель, цитрусовые, бананы, помидоры, скот в целом, там свирепствует свиная лихорадка, птичья лихорадка, ящур, «коровье бешенство» и другие, в целом поражающие скот в мире.

Я говорил Луле о Битве идей, которую мы ведем. Непрерывно поступают новые сообщения, свидетельствующие о необходимости этой постоянной борьбы. Наихудшие органы печати идеологических врагов занимаются тем, что распространяют по миру мнения некоторых карликов-контрреволюционеров, которые в нашей героической и великодушной стране даже слышать не хотят слово «социализм». Двадцатого января, через пять дней после его визита, один из этих органов опубликовал слова одного совсем молодого человека, который благодаря Революции смог получить хорошее образование, обеспечен медицинской помощью и имеет работу:

«Я не хочу ничего знать ни о каком социализме, — и дальше он объясняет причину своего гнева. — Многие люди готовы были душу заложить за несколько долларов. То новое, что наступит в этой стране, каким бы оно ни было, пусть его назовут другим именем», — заявляет он. Настоящий волчонок, переодевшийся бабушкой.

Тот же корреспондент, пишущий об этом, с удовольствием продолжает: «Официальная пропаганда, призывая кубинцев к урнам, чаще упоминает Революцию, чем социализм. Пока что Куба уже не страна в пузыре, какой была до конца 80-х годов. Островной взгляд меняется на глобальное видение, и страна, особенно в столице, переживает ускоренную мутацию в сторону современности. И одно из следствий этого — то, что распарывают швы социализма, импортированного десятилетиями ранее».

Речь идет о вульгарном призыве имперского капитализма к индивидуальному эгоизму, который почти 240 лет назад Адам Смит восхвалял как причину богатств наций; то есть следует передать все в руки рынка. Это создало бы безграничные богатства в идиллическом мире.

Я думаю об Африке и ее почти миллиарде жителей, жертвах принципов этой экономики. Болезни, летящие со скоростью самолетов, распространяются темпами СПИДа, и другие старые и новые болезни поражают население и ее сельскохозяйственные культуры, притом что ни одна из бывших колониальных держав не способна реально послать им врачей и ученых.

На эти темы я говорил с Лулой.

Не хочу злоупотреблять терпением читателей, а также исключительной возможностью, предоставленной мне Лулой обменяться идеями при встрече со мной. Поэтому подтверждаю, что это четвертая и последняя часть, касающаяся его визита.

Когда я разговаривал с ним о Венесуэле, он мне сказал: «Мы думаем сотрудничать с президентом Чавесом. Я уже договорился с ним. Два раза в год я буду ездить в Каракас, а он дважды — в Бразилию, чтобы не допустить разногласий между нами и, даже если бы они возникли, чтобы решить их своевременно. Венесуэла не нуждается в деньгах — говорит он, — потому что обладает большими ресурсами, но ей нужно время и инфраструктура».

Я сказал ему, что меня очень радует его позиция в отношении этой страны, потому что мы благодарны этому братскому народу за подписанные соглашения, которые гарантируют нам нормальную поставку топлива.

Не могу забыть, что, в разгар государственного переворота в апреле 2002 года, в лозунге тех, кто захватил власть, касающемся нашей страны, говорилось: «не дадим больше Кубе нефти ни капли». Мы превратились в дополнительную причину, в связи с которой империализм постарался бы взорвать экономику Венесуэлы, хотя именно это они намеревались сделать с момента, когда Чавес дал клятву при вступлении на пост президента на умирающей Конституции IV Республики, которая позже законным и демократическим путем превратила ее в V Республику.

Когда цена на нефть резко возросла и возникли реальные трудности, чтобы приобретать ее, Чавес не только выполнял поставки, но и увеличил их. После подписания Соглашений АЛБА в Гаване 14 декабря 2004 года эти поставки продолжаются на достойных и взаимовыгодных условиях для обеих стран. Там трудится почти 40 тысяч самоотверженных кубинских специалистов, в основном врачей, которые своими знаниями, в особенности своим интернационалистским примером, способствуют подготовке самих венесуэльцев, которые их заменят.

Я объяснил ему, что Куба поддерживает дружеские отношения со всеми странами Латинской Америки и Карибского региона, независимо от того, правые они или левые. Мы давно наметили это направление и не изменим его; мы готовы поддерживать любые действия в пользу сохранения мира между народами. Это тернистый и трудный путь, но мы не свернем с него.

Лула вновь выразил свое глубокое уважение и любовь к Кубе и ее руководителям. Он тут же добавил, что гордится происходящим в Латинской Америке, и еще раз подтвердил, что именно здесь, в Гаване, мы решили организовать Форум Сан-Паулу и объединить всех левых Латинской Америки, и эти левые приходят к власти почти во всех странах.

В связи с этим я ему напомнил слова Марти о славе этого мира, которая умещается в кукурузном зерне. Лула добавил: «Я говорю всем, что во время бесед с Вами Вы никогда не давали совета, который мог бы идти против закона; Вы всегда меня просили, чтобы я не наживал себе много врагов одновременно. Вот что позволяет, чтобы дела продвигались вперед».

Он почти сразу заявил, что Бразилия — большая страна, обладающая ресурсами, — должна помогать Эквадору, Боливии, Уругваю, Парагваю.

Сейчас мы были в Центральной Америке. Никакой бразильский президент не посещал ни одну из стран этого региона с проектами о сотрудничестве.

Я спросил его: «Помнишь, Лула, что я тебе сказал во время семейного неформального ужина, который ты устроил в честь нашей делегации на следующий день после твоей инаугурации президента в январе 2003 года? Никто из детей большинства бедняков, голосовавших за тебя, не будет занимать руководящих постов в крупных государственных предприятиях Бразилии; обучение в университете здесь слишком дорогое!»

Лула объяснил: «Мы строим 214 профессионально-технических училищ; мы также строим 13 новых федеральных университетов и 48 университетских филиалов».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.