Россия между Западом и Востоком: бремя выбора
Россия между Западом и Востоком: бремя выбора
Того гляди застудит ж…
Сквозняк из европейских стран.
Скорей закрой окно в Европу
И прорубай в Афганистан.
Из географического фольклора[54]
Россия – не Европа и не Азия. Правильное название – Азиопа (высказывание известного русского историка П. Н. Милюкова, которое приписывается кому попало).
Создание Древнерусского государства сыграло важную роль в консолидации русского этноса, в формировании русской цивилизации.
Возникновение русской (российской) цивилизации происходило в контексте формирования всемирного феодального цивилизационного пространства, было неразрывно связано с процессами, происходившими на европейском континенте. В то же время складывание русской цивилизации, Древнерусского государства, древней русской культуры было результатом исторического развития восточнославянских племен, продуктом жизнедеятельности, творчества русского народа.
Спор о цивилизационной принадлежности России продолжается не первое столетие. С новой силой он вспыхнул, когда марксистско-ленинской концепции истории страны пришлось отойти в тень. На эту тему опубликована масса книг, сломано огромное количество копий, в основном между западниками и славянофилами.
Спорящие называют разные даты, имевшие, по их мнению, ключевое значение для развития страны. Обычно перечисляется то, что было заимствовано у Востока или Запада, но при этом забывается другое: что не было заимствовано и почему. Еще реже предпринимаются попытки проанализировать характер и результаты того или иного заимствования. Нет ни одной сводной таблицы, схемы и вообще сколько-нибудь систематизированного материала, сведенного воедино в соответствии с какой-либо вразумительной методологической моделью.
В 988 г. Владимир I принял христианство, и Древняя Русь вроде бы «вошла в круг европейских государств». Систему отношений между светской и церковной властью с этого момента в нашей стране вслед за Византией церковные и близкие к ним историки называют «симфонией».[55] Другие историки эти взаимоотношения обозначают термином «цезарепапизм», отличая эти отношения по характеру от «папизма». Сколько бы ни спорили сторонники «симфонии», «цезерепапизма» и «папизма», но есть бесспорный исторический факт: в 1054 г. западное и православное христианство друг с другом разошлись, грубо говоря, расплевались. Ни один католический папа римский не был гостем в России. Ни один русский первосвященник не был официальным гостем Ватикана.
В 1252 г. Александр Невский отверг предложение антиордынского союза, поступившее от Папы Римского. Но и ислам, который приняли монголо-татары, в русских землях принимать не стали. Очевидное положение «между двумя стульями», стремление определить свой, самостоятельный, условно говоря, «третий путь». После падения Константинополя в 1453 г. Иван III своей внешней политикой, а затем и своей концепцией «Москва – Третий Рим» противопоставил себя и западу и востоку.
Русские православные священники, возможно, не вели споров о цивилизационной принадлежности Руси, Московского княжества, но и у московских князей, потомков Даниила Александровича, и у жителей русских земель поддерживали неприязнь и даже ненависть как к «папистам», так и к «басурманам». Подозрительность к любым иностранцам, иноверцам зародилась не в правление И. В. Сталина, а значительно раньше. С XV и почти до конца XVIII в. совращение православного человека в любую другую веру наказывалось как опаснейшее преступление. Русская ксенофобия была обращена и на Запад, и на Восток.
Монголо-татары ассимилировали (иногда просто полностью уничтожили) различные немногочисленные этносы. Однако «переварить» китайцев, персов, арабов и русских им оказалось явно не под силу. К тому же «кочевая цивилизация», нацеленная на исключительно паразитическое существование, такой задачи и не ставила.
Среди государственных персонажей, первых лиц страны, составивших первую дюжину звезд российской истории, есть как символы отечественного европеизма, либерального западничества, так и «знамена» для сторонников почвенничества, «самости», которых западники обычно обвиняют в склонности к азиатчине. Безусловными европеизаторами считаются у либералов и западников Петр I, Екатерина II и Александр II. В тиранах азиатской закваски числится И. В. Сталин.
Про Петра I даже самые далекие от истории люди знают, что он резал бороды, заставлял всех пить кофе, курить, ввел всеми любимый Новый год и елку и т. д. А кого все это затронуло? Кому стало от этого лучше жить? Что из европейского опыта Петр I не принял и почему? На эту тему писать не принято.
В Англии, Голландии, Дании, Швеции и других странах всевозрастающую (или даже решающую) роль в политической жизни государства играл парламент. Петру английский парламент не понравился, и в России он появился лишь в 1906 г. Это что касается политической сферы. Западные государства поощряли частное предпринимательство, обеспечивали условия для его развития; формировался рынок, в том числе и наемного труда. В России же частное предпринимательство полностью зависело от государства, преобладал труд крепостных рабочих. В Англии в 1679 г. (в Голландии еще раньше) были определены некоторые наиболее важные права личности, в юридической практике признан, например, принцип презумпции невиновности. В России любой человек оставался бесправным, беззащитным – букашкой перед произволом власти, чиновника, императора. Реальным результатом Петровских реформ стало создание полицейского, деспотического государства. Сам Петр, по воспоминаниям его современников, считал, что достаточно взять у Европы все полезное для того, чтобы стать сильнее. А после этого можно повернуться к Европе спиной.
Петр I создал модель государства и общества, приспособленного к ведению самой тяжелой войны, какой была, например, Северная война. За короткий срок он осуществил глубокую милитаризацию страны. Идеалом организации жизни для него была армия – соответственно весь народ поставили «под ружье». Армия стала «опричниной» Петра I, а вся остальная «земщина» была придатком гарнизона и казармы. На военные цели при Петре I уходила львиная доля государственных доходов. Такое положение вещей, за исключением немногих временных отрезков, сохранялось вплоть до второй половины 80-х гг. XX в. Русским людям приходилось жить «от войны до войны». Если людские потери более или менее подсчитаны (хотя человеческая жизнь в России в принципе не имела серьезной цены), то экономическая цена борьбы российских правителей за «округление территории», «православные святыни», «победу мировой революции», по-видимому, не поддается определению.
В политической сфере Петр I все построил по военному образцу. Во главе страны – отец-командир, который всем командует и не подлежит никакой критике. Петр назначал членов Сената и губернаторов, определял состав коллегий, назначал и снимал с должности любых лиц. Церковь также была подчинена государству. Сам Петр считал, что служит России наилучшим образом.
Может быть, Иван Грозный, Екатерина II, Александр II, В. И. Ленин или И. В. Сталин действовали по-другому? Не составит большого труда доказать, что российская модель управления страной и народом, созданная в результате творческого заимствования ордынского опыта, на протяжении XIV–XXI вв. не претерпела никаких существенных изменений. И строить новую модель управления, судя по всему, у современной российской элиты никакого желания нет.
Петр I считал, что действует во благо своей страны и своего народа. Большинство так считает до сих пор.
Очень важным является и вопрос о характере заимствований, о результативности использования чужого опыта. Можно привести немало примеров того, что результативность многих зарубежных достижений, новшеств определяется формулой «не в коня корм».
Когда-то в советский период автору пришлось читать лекции на целлюлозно-бумажном комбинате в городе Светогорске Ленинградской области. Работники с грустью рассказали о том, что начальство решило перевыполнить производственное задание к 7 ноября и работа технологической линии, поставленной финнами, была ускорена. Пришлось затрачивать значительные средства на восстановление «убитого» оборудования.
В наши дни для коммунальных служб города Санкт-Петербурга было закуплено в той же Финляндии большое количество гранитной крошки, которую рассыпают в зимнее время для борьбы с гололедом. На следующий год заказчики обратились к поставщику с претензией по поводу того, что крошка закончилась. «А вы ее мыли?» – спросили финны. Оказалось, что надо было прочитать инструкцию. Гранитную крошку в конце сезона полагалось собрать, помыть, высушить и складировать до следующего года. При сравнительно небольших отходах она может служить достаточно долго и эффективно. В финском городе Иматра ноги у русских туристов не скользят.
Но вернемся к проекту «Имя Россия» и проблеме использования зарубежного опыта. Тем более что во время телевизионной дискуссии о П. А. Столыпине так и не прозвучало имя А. А. Кофода, главного советника Столыпина по аграрной реформе.
Андрей Андреевич (Карл Андреас) Кофод (1855–1948) родился в Дании и окончил Королевскую ветеринарную и сельскохозяйственную академию. С 1878 г. (с 23 лет) был управляющим имением в России, затем служил в различных учреждениях, связанных с сельским хозяйством, бывал во многих регионах. Он пришел к выводу, что развитию сельскохозяйственного производства в России препятствует общинная собственность на землю, и выявил преимущества хуторского хозяйства.
В самой Дании на протяжении длительного времени сельское хозяйство успешно развивалось. После того как Германия отобрала у Дании южные хлебородные районы, в стране мощное развитие получило продуктивное животноводство. Быстрыми темпами увеличивался экспорт животноводческой продукции. «В значительной степени успехи датского сельского хозяйства объяснялись, с одной стороны, тем, что ведущей силой в нем стал образованный крестьянин-собственник или фермер, владевший как землей, так и основными средствами производства, прежде всего сельскохозяйственными орудиями, а с другой – что именно этот крестьянин-собственник быстро понял преимущества кооперирования с другими крестьянами в организации отдельных звеньев всего цикла сельскохозяйственного производства. Таким образом, важной чертой развития датского сельского хозяйства стала кооперация, участие в различных формах которой постепенно охватило многих крестьян-собственников: потребительские общества, кооперативные маслобойни и скотобойни»,[56] – пишет современный российский автор.
В 1892 г. А. А. Кофод принял российское гражданство, а в начале 1904 г. одним из первых обратил внимание на факты добровольного выхода крестьян из общины на хутора, посчитав это явлением общегосударственного значения. (Осенью 1929 г. в СССР найдутся люди, которые сочтут некоторый приток крестьян в колхозы основанием для проведения массовой и быстрой коллективизации.) В трудах А. А. Кофода («Крестьянские хутора на надельной земле» (1905) и др.), которого поддерживали С. Ю. Витте и А. А. Риттих, была разработана методология и практическая программа деятельности землеустроительных комиссий. Он принял активное участие в подготовке и проведении столыпинской аграрной реформы. Его брошюра
«Хуторское хозяйство» (СПб., 1907) была издана тиражом в 500 тыс. экземпляров Агроном, землеустроитель, консультант С. Ю. Витте и П. А. Столыпина, А. А. Кофод в 1915 г. получил чин статского советника. После революции он вернулся в Данию, восстановив гражданство. Был послом Дании в СССР, оставил интересные воспоминания, практически неизвестные широкой российской публике.
Ну и что? Дания нам не пример! Зачем нам вспоминать про Кофода, если реформу у нас реально проводил Столыпин?!
Дания нам действительно не указ. Но как в 1906–1916 гг., так и в 90-е гг. XX в. при осуществлении аграрных преобразований были допущены одни и те же ошибки. И в начале, и в конце XX в. у крестьян не было свободных средств для закупки сельскохозяйственной техники, удобрений и всего прочего, а банковские кредиты больно «кусались». И в начале, и в конце XX в. крестьяне сталкивались с различными ограничениями своей деятельности, с многочисленными проявлениями чиновничье-бюрократического произвола.
В России под творческим использованием зарубежного опыта понимается внедрение того, что не требует особых усилий – административных, финансовых, интеллектуальных. Не хватает зачастую и понимания того, что российские масштабы, запущенность той или иной проблемы требуют особо тщательной проработки и комплексного подхода. Возможно, лучше вообще не браться за решение тех или иных проблем до четкого определения понимания путей их решения, чем предпринимать попытку перепрыгнуть через пропасть в несколько приемов.
Так, для Москвы, Санкт-Петербурга, некоторых других крупных городов транспортные проблемы выходят на первое место. В Россию хлынуло огромное количество автомобилей, но дорожная сеть и другие инфраструктуры оказались к этому не подготовленными. Средства массовой информации (журналисты ездят на работу в личных автомобилях) поднимают проблему и рассказывают об отдельных мерах, которые применяются в тех или иных мегаполисах. Но складывается впечатление, что те, кто должен решать такие проблемы, даже не пытаются увидеть проблему в комплексе. Имеющийся в различных странах опыт для России как бы не существует.
Так, в Мадриде, по численности населения и территории вполне сравнимом с Москвой и Санкт-Петербургом, нашли следующие составляющие решения транспортных проблем. Значительная часть работающих прибывает в столицу на работу, как и у нас, из пригородов. Скоростные электрички за 20–30 минут доставляют людей из мест, где дешевле жилье, с расстояния в 50–60 км. Из электричек попадают прямо в центр города, в метро (206 станций) и автобусы, которые движутся весьма интенсивно. Многие испанцы, приезжая в Мадрид на личном автотранспорте, оставляют его на подземных паркингах и пользуются метро или автобусами. Огромную роль для Мадрида сыграло строительство тоннелей, что позволило практически избавить столицу от пробок.
Большое значение для транспортного обеспечения Испании имеют высокоскоростные железнодорожные магистрали (ВСМ), общая протяженность которых составляет 1800 км. Расстояние до Барселоны покрывается за 2 часа. Поезда ходят каждые 20–30 минут. Авиарейсы с этих направлений сняты полностью, так как добираться до аэропорта и проходить на борт самолета – дольше, чем пользоваться ВСМ, из которой легко попасть в метро и т. д. Билеты на транспорт вполне доступны.
При развитии транспорта министерство развития Испании делает акцент на экологию, поэтому в стране наибольшие капиталовложения идут в железнодорожный и морской транспорт. В рамках уже действующего плана на 2005–2020 гг. запланировано строительство 15 тыс. км новых автомобильных дорог. На ремонт старых дорог идет около 2 % вложений. На развитие железнодорожного транспорта выделяется 48 % всех инвестиций в соответствии с директивой 96/48/СЕ. Главное внимание обращено на строительство железных дорог высокого качества (с шириной UIC).
В рамках программы за 15 лет предполагается вложить в развитие всех видов транспорта 250 млрд евро, то есть 15,5 млрд евро ежегодно, что составляет 1,5 % от валового внутреннего продукта. Государство осуществит 60 % вложений, а 40 % будет осуществлено за счет рентабельных государственных предприятий (например, воздушные перевозки) и частного капитала.
Проект развития транспорта на 2005–2020 гг. обсуждался в соответствии с разработанным регламентом. На первом этапе общественного обсуждения проект рассматривался вместе с 17 автономными правительствами. На втором этапе прошли форумы-дебаты инженеров, специалистов, ученых и т. д. На третьем – встречи центрального правительства с правительствами 17 автономий, с экологами и т. д. На все этапы были установлены сроки.
В результате было предложено более 200 крупных комментариев, под которыми стояли подписи 3 тыс. организаций или частных фирм (некоторые объединялись и подписывались под каким-то вариантом предложений). В предварительный проект было внесено 30 тыс. поправок. Обсуждение происходило на веб-сайте министерства развития. Расчеты заложены в евро по состоянию на 2005 г. Непосредственно в проект инфляция не заложена, но предполагается корректировка размеров инвестиций с учетом возможной инфляции.
Достижения европейцев представляются весьма привлекательным и вполне реальным ориентиром в социальной сфере.
Так, современная Франция занимает одно из первых мест в области социального законодательства. Еще в 1936 г., благодаря победе Народного фронта, были приняты законы о 40-часовой рабочей неделе и ежегодных двухнедельных отпусках, оплачиваемых предприятиями. В 1956 г. продолжительность оплачиваемых отпусков была увеличена до трех, в 1960-е гг. – до четырех, а в 1981 г. – до пяти недель.
В 1950 г. во Франции был принят закон о гарантированном минимуме заработной платы (сокращенно СМИГ). По этому закону оплата труда не может быть ниже минимума, который определяется на основе стоимости «потребительской корзины» – набора из 213 (а впоследствии из 259) минимально необходимых товаров и услуг. С 1970 г. СМИГ ежегодно пересматривается в соответствии с ростом цен и средней заработной платы и поэтому называется «растущим» минимумом заработной платы (СМИК).
В 1950 г. СМИК составлял примерно 132 современных франка в месяц (при 40-часовой рабочей неделе). Поскольку цены все время росли, в 1999 г. он достиг 6250 франков в месяц (приблизительно 1 тыс. долл. США). Минимальную зарплату получают 8–9 % лиц наемного труда; она составляет примерно 75 % зарплаты квалифицированного рабочего.
Созданная в 1945–1947 гг. система социального страхования включает семейные пособия по безработице, пенсии по старости и инвалидности; различные семейные пособия; компенсацию расходов на лечение и ряд других пособий. Пособия выплачиваются особыми страховыми кассами, доходы которых состоят из взносов самих застрахованных и предпринимателей. Они управляются представителями профсоюзов и предпринимателей.
Пенсии по старости и инвалидности появились во Франции еще в конце XIX – начале XX в., но тогда пенсионный возраст составлял 70 лет. Сейчас пенсии по старости получают только мужчины и женщины, которые достигли 60 лет и в течение, по крайней мере, 40 лет уплачивали пенсионные взносы. Средний размер государственной пенсии составляет 75 % от прежней зарплаты; некоторые профессии, особенно у работников государственного сектора, дают право на более льготные условия.
Пособие по безработице предоставляется официально зарегистрированным безработным, имеющим трудовой стаж. Оно составляет приблизительно 40 % от ранее получаемой заработной платы, уменьшается каждые три месяца и выплачивается не более года.
Семейные пособия уплачиваются при вступлении в брак, в случае беременности, после рождения детей и в ряде других случаев. При рождении первого ребенка семья получает премию, а начиная со второго ребенка – постоянное пособие, которое увеличивается с каждым новым ребенком. Считается, что семья с четырьмя детьми получает в форме семейных пособий вторую зарплату.
Государство выплачивает пенсии по инвалидности и компенсирует 70–80 % расходов на лечение (в зависимости от заболевания).
В 1988 г. появилось еще одно пособие – для «лиц, лишенных средств к существованию», то есть для самых бедных. Оно называется «Минимальный доход для включения в общество» и в 1995 г. составило 2325 франков в месяц (примерно 40 % от уровня СМИК). Вместе с семьями его получали 1,8 млн человек (при населении в 58,7 млн человек в 1998 г.).[57]
Неудивительно, что Франция стала чрезвычайно привлекательна для населения ее бывших колоний, уровень жизни в которых остался крайне низким. Большой приток в страну людей, в значительной своей массе ориентированных на получение социальных благ, но не на продуктивный труд, который, собственно, и позволяет иметь эти социальные блага, стал серьезной проблемой для современной Франции.
Однако хотелось бы обратить внимание на другое. В России очень часто можно услышать, что нельзя в качестве примера избирать, например, Швецию или Финляндию. Россия, дескать, слишком большая по численности населения страна, и в ней не будут работать социальные, экономические, политические и другие институты, которые успешно функционируют в небольших странах. Такого рода рассуждения являются обычной отговоркой отечественных начальников, которым самим шевелить мозгами не хочется, так как лично их «все устраивает». По численности населения Франция, Германия уступают России лишь в два с небольшим раза, а Европейский Союз, который развивается как единая система, превосходит Россию в три раза. Китай же, где на рельсах продуманного реформирования удалось решить множество когда-то сложнейших проблем, в 10 раз превосходит Россию по численности населения. Значит, дело в другом. В «обломовщине», в «пятой колонне», в чем-то еще?
Данный текст является ознакомительным фрагментом.