Досье на дублёнку
Досье на дублёнку
Небо дышит осенью, дело идёт к зиме, пора обновлять гардероб. Шуб мы давно не носим, в пальто холодно, в куртке бедно; средний класс выбирает дублёнки. Уже несколько лет телереклама рекомендует приобретать их в режиме нон-стоп, парадоксально подчёркивая, что ночью дешевле. Да ведь и дублёнка дублёнке рознь.
В политический гардероб дублёнки пока не входят; политики все реже показываются на люди, предпочитая перемещаться на иномарках с микроклиматом и непременно с охраной. Меж тем у остро дефицитных в советское время турецких тулупчиков славное правозащитное прошлое. Два десятилетия Лубянка боролась с дублёнкой и в 1991 году потерпела поражение. Правда, как выясняется, не окончательное.
В отечественной диссидне, разумеется, преобладали бессребреники. Но и бессребреникам надо кушать. Главным предарестным или предэмиграционным промыслом рядового диссидента, со службы уже уволенного, тогда как ожидание того или иного разрешения твоей участи растягивалось порой на годы, стало репетиторство. Но основным источником дохода были дублёнки.
Дублёнку привозил или, чаще, покупал в московской «Берёзке» иностранец. Радиокорреспондент, профессор-славист, обыкновенный агент ЦРУ или, допустим, экологически озабоченная фрилансерша из какой-нибудь Скандинавии. Дублёнку дарили, придя в гости к правозащитнику, после чего он сдавал её в комиссионный магазин и выручал изрядную сумму.
В джентльменский набор варяжского гостя входили, наряду с дублёнкой, нераспечатанные джинсы (несколько пар), суперкоротковолновый (13, 16 и 19 м) приёмник, тамиздатская литература и, естественно, виски. Но шотландский самогон, книги, приёмник и джинсы предназначались в основном для личного пользования, да и реализовывать их было бы хлопотно и опасно. А вот дублёнки со свистом улетали по полштуки за штуку, крепя правозащитный бюджет. Иной диссидент пробовал фарцевать — и его на этом тут же ловили, но большинство с показной законопослушностью сдавало дублёнки в комиссионку — и к ним было не подкопаться.
В девяностые в страну пришли свобода и Сорос, в 1992-м узаконили хождение доллара, правозащита легализовалась и обросла грантами. Ну и дублёнки перестали быть дефицитным товаром. Да и иностранец пошёл другой: он смотрел на тебя в упор жёсткими немигающими глазами и, прежде чем подмахнуть чек, требовал либо секретных сведений, либо отката. Антифашисты вынужденно выбирали откат, тогда как экологи щедро делились сугубо научной информацией. За что их сажали, судили, оправдывали и награждали международными премиями. Пожалуй, только Григорий Явлинский получил (только что) премию, не побывав на нарах. Ну и, разумеется, Михаил Горбачёв — нобеля: чай, Форос не Лефортово.
В нулевые похолодало; и некогда обжёгшаяся на дублёнках Лубянка с новой ретивостью взялась за правозащитные организации. Или вот-вот возьмётся; во всяком случае, августейшая отмашка уже дана. У Лубянки теперь немало помощников: раньше стучали тайно, теперь, взяв пример с США, делают это в открытую. Во весь голос. Через средства массовой информации. Да ведь и впрямь, на вопрос: «Откуда деньги, Зин?» — у сегодняшних борцов за свободу чаще всего не находится вразумительного ответа: «Из тумбочки!» А кто их в эту тумбочку положил?
Другое дело, что за деньги в тумбочке сегодня сажать нельзя. Как тридцать лет назад — за дублёнку в комиссионке. Поэтому о деньгах спрашивают не «откуда», а «за что». И на этот вопрос сами же вопрошающие отвечают по аналогии: если нам платят (вариант: мы платим) за безупречное служение Отечеству, то тем, кто вставляет нам палки в колеса, платят, понятно, за прямо противоположное.
Это и так, и не так. Потому что среди зарубежных донаторов по-прежнему попадаются и подлинные профессора, и горячие финские парни, да и просто благородные люди. Другое дело (и тоже не слишком приятное), что едут они к нам как в чёрную Африку, но пёстрые евро и прочие побрякушки раздают совершенно бескорыстно.
И все же, будь я, допустим, членом общества «Мемориал» или «солдатской матерью» (дикая мысль, конечно, причём в обоих случаях), я бы попросил зарубежных партнёров вернуться к дублёнкам. Ночью дешевле. Идут холода. А против дублёнки приёма нет и у лома. Проверено многолетней практикой.
2004
Данный текст является ознакомительным фрагментом.