Порог вранья

Порог вранья

Знаете ли, господа, есть такая вещь, как порог вранья.

Разумеется, можно предположить, что тезис о Гималайских ледниках, которые растают к 2035 году, попал в доклад IPCC совершенно случайно; что IPCC чисто нечаянно забыла о возражении д-ра Фазера, который редактировал главу о ледниках и это утверждение отметил как ахинею; и что д-р Пачаури чисто случайно получил под Гималайские ледники миллионные гранты. Но если к «тающим ледникам» присоединяются «поднимающиеся моря», «исчезающие леса», «рост смертности из-за жары», «таяние Арктики», если оказывается, что весь текст состоит из тающих ледников и поднимающихся морей, то порог вранья оказывается перейден. Нет и не может быть научного обязательства по поводу исследования навозной кучи в поисках жемчужного зерна.

CO₂ является парниковым газом, и повышение его концентрации несомненно воздействует на атмосферу. Как именно — лучше всего сказано в Третьем докладе IPCC : «Мы имеем дело с нелинейной сложной системой, и поэтому долгосрочное предсказание климата невозможно».

Любое изменение имеет свои минусы. Однако именно технический прогресс и развитие экономики несут человечеству избавление от холода, голода и ранней смерти. Ограничения выбросов CO₂ сдерживают этот рост, обещая взамен предотвратить что-то, что может случиться или не случиться через сотню лет.

Соблюдение Киотского протокола обходится в сотни миллиардов долларов. При этом одно хорошее извержение вулкана перечеркнет весь Киотский протокол.

Эти миллиарды долларов не все пропадают бесследно: значительная их доля отходит бюрократам, экспертам и институтам, занимающимся «возобновляемой энергетикой».

Разброс «сценариев будущего» в моделях IPCC составляет 400 %. 400 % — это, мягко говоря, слишком много. «Если бы вы хотели построить дом, и девелопер сказал, что это вам будет стоить где-то от полутора миллионов до шести, вы бы продолжили строительство?» — иронизирует Майкл Крайтон в одном из своих выступлений.

Мы должны твердо себе представлять, о каких количествах тепла и CO₂ идет речь. Основным фактором, который влияет на температуру Земли, является Солнце. Он настолько важен, что одно только изменение земной оси — прецессия или нутация — означает разницу между межледниковьем и ледниковым периодом; даже небольшое изменение солнечной активности означает разницу между виноградом, растущим в Англии, и Темзой, на которой устраивают зимние ярмарки.

Важно также понимать, как соотносится количество «естественного» и «антропогенного» CO₂. Согласно IPCC, человечество выбрасывает в воздух 26,4 млрд. тонн CO₂ (скептики оценивают эту цифру в 7,5 млрд. тонн). Животные и процессы гниения выбрасывают в атмосферу 220 млрд. тонн CO₂, дыхание растений — еще 220 млрл. тонн CO₂, наземные растения поглощают при фотосинтезе 440 млрд. тонн CO₂, а океан поглощает и отдает 330 млрд. тонн CO₂. Вулканы выбрасывают в воздух, по оценкам климатических алармистов, 0,3 млрд. тонн CO₂ в год, по оценкам скептиков — столько же, сколько человек.

Выбрасываемый человечеством CO₂ — не инертный газ, он не накапливается в атмосфере. Половина эмиссии поглощается океаном, еще часть — благотворно влияет на зеленую массу растений.

Все наоборот. Более высокая концентрация CO₂ увеличивает урожайность растений, в том числе сельскохозяйственных, и тем самым спасает миллионы людей от голода. [15]

emp1

emp1

Как я уже сказала, биосфера генетически запрограммирована на более высокое содержание CO₂ в воздухе, чем сейчас. Чем больше CO₂ в воздухе — тем лучше растения набирают массу, тем лучше они переносят засуху. Спутниковые снимки NASA показывают, что с 1981 года растительность в северных широтах стала гуще и зеленей. Что тут приходится на потепление, а что на CO₂ — неизвестно, но совершенно точно, что спутники не наблюдают никаких «засух» и «катастроф».

Итак, 26 млрд. тонн (а тем более 7,5) против 770 млрд. тонн. Климатические алармисты утверждают, что это немного, но это то ключевое воздействие, которое сдвинет камень с горы, разбалансирует атмосферу и — согласно наиболее мрачным прогнозам, превратит Землю во вторую Венеру, где, благодаря парниковому эффекту, температура на поверхности составляет 500 градусов, а давление — 100 атмосфер.

Это абсурд. И в кембрии, и в меловом периоде, когда CO₂ в атмосфере было намного больше, а суши на полюсах не было (главный «утепляющий» фактор) средняя температура земли была на 7 градусов выше, чем сейчас, но в Венеру Земля не превратилась.

На рубеже пермского и триасового периода, 250 млн. лет назад, гигантские трапповые извержения в будущей Сибири выбросили на поверхность 12 млн. куб. км базальтовой лавы и соответствующее количество CO₂. Эта катастрофа привела к самому массовому в истории Земли вымиранию видов и освободила путь для динозавров; однако Землю в Венеру она опять же не превратила.

Так стоит ли на основании этого передавать власть над миром климатократии и позволить г-ну Пачаури перейти от освоения миллионных грантов к руководству всеми мировыми экономиками?

Единственно верное учение

Довольно странно, но почти никто из критиков УГП не сравнил Учение Глобального Потепления с еще одним учением, единственно верным и, разумеется, единственно научным, — я имею в виду научный коммунизм.

Ученые никогда не ссылаются в качестве доказательства на «существующий консенсус». Вы можете себе представить, чтобы Ньютон написал, что его теория верна, поскольку «опирается на научный консенсус»? Сторонники же глобального потепления не только утверждают это постоянно, но и проводят опросы общественного мнения среди климатологов с целью доказать истинность своего учения. Что все равно что проводить опрос на тему «а превращается ли вино в кровь Христову?» среди католических священников.

Ученые никогда не подменяют научную полемику обвинениями в том, что их противник является «врагом народа». Вы можете себе представить, чтобы Эйнштейн, не признававший квантовой механики, вместо того, чтобы возражать Вернеру фон Гейзенбергу, говорил бы, что тот — «фашистский шпион»? Между тем сторонники глобального потепления неизменно начинают любую полемику словами: «он наймит нефтяных компаний», на чем, собственно, полемика и заканчивается. Когда Андрей Илларионов выступил против глобального потепления, то наши доморощенные экологи объявили его «агентом Exxon», а западные, одновременно, «нефтяным дружком Путина».

Науку делают ученые. Науку не делает толпа. Однако в случае глобального потепления, как и в случае коммунизма, с лозунгами ходит именно толпа.

Наука — это искусство убедить противника. Идеология — это искусство заткнуть противнику рот. «Климатгейт» наглядно продемонстрировал нам, как именно затыкали рот и как именно формировали «общий консенсус» сторонники теории глобального потепления. Когда в печати появлялась не устраивающая их статья, они даже во внутренней переписке не обсуждали, в чем не прав автор. Они обсуждали, как наказать напечатавший статью журнал и как организовать получше травлю авторов.

Наука — это либо изобретения, либо открытия. Либо техника, либо чистая наука. В первом случае вам говорят, как надо сконструировать ракетный движок, чтобы через полгода, в крайнем случае три года, полететь к Марсу. Во втором случае наука не имеет непосредственных приложений. Однако марксизм-ленинизм не был ни тем, ни другим: он говорил вам, как надо себя вести, чтобы через сотню лет на земле был рай. Сотня лет — это слишком долго для технического эксперимента и слишком мало для чистой науки. Это в самый раз для того, чтобы манипулировать людьми.

Можно выделить четыре социальные группы, которые борются против Глобального Потепления, и, как ни странно, это те же социальные группы, которые боролись против Всемирного Капитализма.

Первой из этих социальных групп являются всяческого рода левые, зеленые, люди, по какой-то причине глубоко ненавидящие современное западное общество; люди, которые до 1991 года ходили с плакатами «Да здравствует СССР», а после 1991 года остались без объекта любви. И вместо того, чтобы бороться против капиталистов, стали бороться против потепления.

Второй из этих социальных групп является глобальная бюрократия. Как и КПСС, глобальная бюрократия хочет не отвечать ни за что, а регулировать — все. КПСС, отовариваясь черной икрой, провозглашала себя борцом «за счастье трудящихся». Точно так же глобальная бюрократия, отовариваясь многомиллионными грантами и Нобелевскими премиями, провозглашает себя борцом против истеблишмента.

Третьей группой являются отсталые страны. Те же самые африканские людоеды, которые в 60-е годы под чутким руководством КПСС боролись против колониального ига, сейчас под чутким руководством IPCC обнаружили, что в их бедах виноват чужой экономический рост. Власти Судана, запросившие с развитого мира аж 67 млрд. дол. компенсаций за свои моральные и материальные страдания в связи с глобальным потеплением — это те самые власти, которые до 1996-го давали приют бен Ладену и устроили геноцид в Дарфуре.

Четвертой из этих групп является специфический вид ученых: не те, кто хочет в тиши исследовать природу, а те, кто с помощью науки хочет повысить свой социальный статус. Те, кому нужны не ученики, а партия. Карлы Марксы, а не Адамы Смиты. Ведь это две разных истории — описывать законы рынка или сообщить пролетариату строго научную теорию о том, что ему нечего терять, кроме своих цепей.

Один из самых интересных моментов в УГП — это то обстоятельство, что нам постоянно говорят о CO₂ и никогда не говорят о собственно тепле.

Строго говоря, когда вы сжигаете топливо, вы получаете тепло. Так как закон сохранения энергии никто не отменял, то человечество, сжигая топливо, очевидным образом вносит вклад в потепление атмосферы. В городах разница с окружающей сельской местностью иногда может достигать 7 градусов. Различные исследования оценивают вклад промышленного тепла в разогрев атмосферы до 0.25 градусов, однако, согласно IPCC , (основывающейся, напомню, на «данных китайских метеостанций» времен Культурной революции) этот эффект не превышает шести сотых градусах.

Вопрос: почему IPCC так скромно оценивает этот эффект? Ответ очевиден. Если вы предложите людям себя в качестве регулятора далекого, но ужасного CO₂, люди согласятся. А если вы предложите им в целях спасения от Глобального Потепления замерзнуть в квартирах, они пошлют вас на хрен. Эксперименты по спасению России от глобального потепления путем отключения тепла регулярно проводятся российским ЖКХ и неизменно вызывают у населения горячий протест.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.