Власть нефтекратов

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Власть нефтекратов

Сенатор от штата Массачусетс Эдвард Кеннеди, младший брат Джона и Роберта Кеннеди, должен был выступить 20 июня 1964 года в Спрингфилде на конференции демократической партии штата Массачусетс. Чтобы добраться из Вашингтона в Спрингфилд, он арендовал в Вашингтонском национальном аэропорту шестиместный «Аэрокоммандер». Вместе с Эдвардом на борт поднялись его помощник Мосс и друзья — супружеская пара Бэй. Час спустя самолет приближался к месту назначения. Пилот сообщил по радио, что, несмотря на туман, машину удается вести точно по курсу и его пассажиры вскоре прибудут на конференцию. Но этого не случилось.

За четыре мили до посадочной площадки с «Аэрокоммандером» произошло то, что сенатор Бэй сравнил потом с «ударом молнии». Вряд ли кто-нибудь из пассажиров остался бы в живых, если бы их преждевременное «приземление» не самортизировали деревья фруктового сада.

Эдвард Кеннеди был доставлен в госпиталь Нортамптона. У него оказались сломанными два ребра и поврежденным позвоночник. Его самый способный помощник — Мосс скончался во время операции от кровоизлияния в мозг. Пилот умер в кабине.

Семейный клан Кеннеди, обладая состоянием в несколько сот миллионов долларов, числится в первой десятке новых мультимиллионеров. Основным источником его доходов является принадлежащее ему городское имущество: административные и торговые здания, жилые дома в столице штата Массачусетс Бостоне, а также в Чикаго и других городах северо-восточных штатов.

Северо-восток США, нередко называемый по традиции Новой Англией, уже несколько десятилетий ведет упорную борьбу за снижение цен на топливо и энергию. Дело в том, что в Новой Англии нет ни угля, ни нефти, ни газа, которые доставляются сюда из Техаса, Луизианы и других юго-западных штатов. Уже давно наблюдается закономерность: чем крепче мороз в Бостоне и других городах северо-востока, тем выше поднимается в американском конгрессе боевой дух тех, кто ратует за снижение цен на топливо, за увеличение ввоза дешевого мазута — основного средства отопления жилых и административных зданий.

Если учесть, что семейство Кеннеди обладает самым большим в стране городским недвижимым имуществом, расположенным к тому же в районах с более суровым климатом, можно с известным основанием говорить об особой экономической заинтересованности этого семейства в удешевлении топлива. Короли же нефтяного бизнеса не могут не рассматривать представителей Кеннеди на ответственных постах как наиболее неугодных себе лиц.

И действительно, появление Джона Кеннеди в кресле президента чрезвычайно насторожило нефтепромышленников. Будучи еще сенатором от Массачусетса, он постоянно голосовал за отмену налоговых привилегий нефтяным монополиям и снижение цен на нефть. «Кеннеди, выходец из Новой Англии,— сетовал журнал нефтепромышленников «Ойл энд Гэс джорнэл»,— твердо стоит в оппозиции к нефтяному бизнесу». Он начал с того, что ввел в Белом доме новую должность специального помощника президента по вопросам нефти, хотя роль главного консультанта по этим вопросам при прежних президентах играл национальный совет по нефти, составленный из представителей нефтяной промышленности. На новую должность был назначен адвокат семейства Кеннеди Майер Фельдман, превратившийся скоро для нефтепромышленников в фигуру более ненавистную, чем сам президент. Назначенный министром юстиции, брат президента Роберт Кеннеди также провел ряд расследований, чрезвычайно неприятных для представителей нефтяного бизнеса.

Одновременно администрация Кеннеди подготовила проект новой энергетической политики. Проектом предусматривалось снижение цен на нефть в США на 7 долларов на тонну, что означало бы уменьшение доходов нефтяной промышленности примерно на 3,5 миллиарда долларов. Кроме того, было начато повышение налогов на прибыли нефтяных и газовых компаний.

Выстрелы в Техасе положили конец этим начинаниям. Проекты Джона Кеннеди были положены под сукно, должность Майера Фельдмана ликвидирована, а Роберт Кеннеди и прочие явные недоброжелатели нефтяного бизнеса были оттеснены.

Рубежи схваток между северо-восточными и южными штатами из-за цен на нефть снова отодвинуты от стен Белого дома под купол конгресса. Но особые экономические интересы семейства Кеннеди после их энергичной, но неудачной атаки на нефтепромышленников вновь выводят его представителей в лидеры. Эдвард Кеннеди весной 1964 года сделал свою первую вылазку против нефтяного бизнеса. 28 апреля он призвал сторонников введения более низких цен на топливо предъявить свои претензии правительству «как можно раньше и не дожидаться, пока наступит ежегодный зимний кризис». А менее чем через два месяца, 20 июня, произошла загадочная авиационная авария, чуть не стоившая жизни тридцатидвухлетнему брату покойного президента. Впоследствии пуля убийцы сразила Роберта Кеннеди.

Расследование инцидента с Эдвардом Кеннеди не выявило настоящих виновников катастрофы, как и не пойманы истинные убийцы его старших братьев. Многие журналисты в США и за рубежом, частные детективы, официальные блюстители правосудия типа окружного прокурора Нового Орлеана Джима Гаррисона, расследующие эти убийства по своей инициативе, приводят немало фактов в доказательство того, что если не единственным, то одним из главных виновников убийства Джона и Роберта Кеннеди является нефтяной бизнес. И в этом мало кто сомневается. Но в распоряжении расследователей-одиночек не оказалось еще ни одной совершенно неопровержимой, прямой улики против королей нефти.

Что касается американских нефтепромышленников, то с ними действительно вряд ли кто может сравниться в ловкости и сноровке доказывать свою непричастность к компрометирующим их фактам и событиям. В этом они дотошны до мелочности. В 1964 году, например, министерство финансов США, желая повысить терпимость американцев к растущим налогам, выпустило брошюру о правилах уплаты налогов, изданную на прекрасной бумаге, хорошо иллюстрированную — в общем, весьма читабельную.

Среди прочих красочных иллюстраций в брошюре нашлось место и яркой фотографии с манекенщицами, которые лениво позируют в купальных костюмах бикини на фоне залитого солнцем плавательного бассейна. То ли случайно, то ли по умыслу эта фотография была помещена в разделе о налогах на нефтепромышленников. В нескромном наряде манекенщиц американские короли нефти увидели злой намек на свои несметные богатства, которые позволяют им купаться в роскоши и вызывать зависть не только у неимущих слоев населения, но и у конкурентов других отраслей промышленности — королей угля, стали, электричества и прочих.

Гнев нефтяных магнатов на издателей брошюры быстро докатился до Вашингтона. Вскоре министерство финансов вынуждено было давать объяснения и оправдываться. Нефтепромышленники успокоились только после данного министерством заверения, что еще не распространенные экземпляры брошюры попадут под нож, а налоговое управление впредь не будет повышать популярность своей продукции за счет репутации нефтяного бизнеса.

Кто же они, эти короли нефти, обладающие столь огромной властью?

На поприще нефтяного бизнеса выращивают свои миллиарды Рокфеллеры, Ханты, Меллоны, Ротшильды, Лазары и другие американские и западноевропейские промышленно-финансовые воротилы. Но мы попытаемся здесь дать портреты лишь некоторых представителей американских нефтяных королей.

Поддержание своей репутации в глазах широкой общественности — постоянная забота американских нефтепромышленников. Одни из них, чтобы не раздражать публику своими миллионами, предпочитают слыть эдакими бережливыми пуританами, другие — щедрыми благотворителями.

Вот, например, Гаральдсон Лафайет Хант из столицы Техаса города Даллас, владеющий нефтепромыслами, заводами по переработке нефти, бензоколонками. Ему за семьдесят. У него, конечно, есть автомобиль и возможность хотя бы на старости лет не питаться всухомятку. Но автомобиль он предпочитает оставлять в трех кварталах от своей конторы, чтобы сэкономить 50 центов на плате за стоянку, а завтрак берет с собой из дому в бумажном пакете. Даже в Вашингтон он приезжает в потертом костюме и обедает за один доллар в кафе пенсионеров. А между тем в оценке его богатства расхождения идут лишь по линии того, что одни считают его самым богатым человеком в мире, другие ставят его вторым после Поля Гетти. По скромности сам Хант умалчивает о размере своего состояния.

Такова показная сторона жизни этого техасского мультимиллионера. О ее изнанке публике известно немного. Было бы известно еще меньше, если бы у Ханта на семидесятом году жизни вдруг не появился творческий зуд. В 1960 году он выпустил роман под экзотическим названием «Альпака» (этот термин означает в зоологии вид горного козла). В воображении Ханта, Альпака — это идеальная страна, утопия, где диктатура денег и демократия сожительствуют бок о бок. Избирательная система в этой стране гармонично сочетает в себе уважение к человеческой личности и к тому, сколько человек стоит. В Альпаке люди с наибольшими прибылями имеют по семь голосов, а с наименьшими — по одному голосу. Что же касается тех, кто совсем не получает прибыли, то о них Хант и не вспоминает: таким не место в стране миллионеров.

Экономя на завтраках и стоянках машин, Хант не скупится тратить деньги на все, что утверждает его богатство, что обеспечивает ему успех на поприще нефтяного бизнеса. Когда возникает угроза прибылям, Хант становится неразборчивым в средствах. Уместно, например, напомнить, что его сын был одним из тех, кто щедро заплатил далласской газете за публикацию портрета Джона Кеннеди в траурной рамке накануне его рокового визита в этот город.

Через своих людей Хант активно вторгается в политическую жизнь страны. Неудивительно, что «свой человек» Ханта в Вашингтоне конгрессмен Тауэр постоянно ратует за усиление бомбардировок Демократической Республики Вьетнам.

А вот еще типичные представители американских нефтекратов — братья Рокфеллеры: Джон, Нельсон, Лоуренс, Уинтроп и Дэвид. Американский справочник «Кто есть кто в Америке» сообщает о них более 200 различных фактов. Но в нем нет и тени намека на какую-либо связь между этим семейством и гигантскими монополиями группы «Стандард ойл».

А между тем с конца прошлого века и поныне «Стандард ойл» и Рокфеллеры олицетворяют именно нефтяной бизнес. Им принадлежит от 4 до 19% акций по крайней мере в следующих нефтяных компаниях: «Стандард ойл оф Нью-Джерси», «Стандард ойл оф Нью-Йорк», «Стандард ойл оф Калифорниа», «Стандард ойл оф Индиана» и «Огайо ойл компани». Остальные акции этих компаний находятся у нескольких сот тысяч более мелких держателей. Но мелкие держатели акций редко проявляют активный интерес к делам корпораций. Ссылаясь на экспертов Уолл-стрита, газета «Нью-Йорк таймс» подчеркивает, что в корпорациях, имеющих большое число акционеров, решающий голос принадлежит обычно тем, кто владеет пакетом до 10% акций.

Главным механизмом, с помощью которого осуществляется контроль над той или иной корпорацией, является ее совет директоров в количестве до 15 человек. В последние десятилетия Рокфеллеры предпочитают такое представительство в советах директоров, когда там заседают не они сами, а их доверенные лица. Вот почему ни в справочниках, ни в официальных отчетах нефтяных монополий из группы «Стандард ойл» невозможно обнаружить ни одного Рокфеллера. Зато они щедро оценивают усердие исполнителей своей воли в нефтяном бизнесе. Президенту «Стандард ойл оф Нью-Джерси» ежегодно выплачивается жалованье в размере более 300 тысяч долларов. Если учесть, что прожиточный минимум американской семьи из четырех человек равен 3335 долларам, на жалованье одного президента «Стандард ойл» могли бы прожить около 400 американцев из числа тех 22 миллионов, которые, по официальным данным, не имеют прожиточного минимума.

Единственная корпорация с большим числом акционеров, руководство которой Рокфеллеры не доверяют никому, — это один из крупнейших банков Соединенных Штатов «Чейз Манхэттен бэнк». В нем Рокфеллерам принадлежит более 5% акций, которых оказалось вполне достаточно, чтобы это семейство занимало в банке любой руководящий пост. В настоящее время председателем совета директоров «Чейз Манхэттен» является младший из пяти братьев Рокфеллеров — Дэвид. Необходимость личного руководства этим банком объясняется для Рокфеллеров прежде всего тем, что он является самым значительным финансовым центром нефтяной промышленности США. Через него осуществляют свои операции крупнейшие нефтяные компании страны, как входящие, так и не входящие в группу «Стандард ойл». Известно, что банки не обязаны разглашать списки своей постоянной клиентуры. Поэтому репутация Рокфеллеров здесь тоже формально гарантирована от угрозы быть запятнанной нефтью. В банках деньги не пахнут, по крайней мере для широкой публики.

Впрочем, возможно, специальные справочники по нефтяной промышленности более откровенны и проливают какой-то свет на связи Рокфеллеров с нефтяным бизнесом. Наиболее авторитетным из таких справочников является, пожалуй, английский «Ежегодник по нефти». Издатель справочника Уолтер Скиннер рекомендует его как источник самой аккуратной и широкой информации о 1100 нефтяных компаниях, оперирующих во всех странах мира. Монополиям группы «Стандард ойл» и их филиалам ежегодник отводит с полсотни страниц убористого шрифта. Но и здесь имя Рокфеллеров не встречается ни разу. Оно словно кануло в воду. Примерно та же участь постигла в справочниках и отчетах многие другие имена, хотя доподлинно известно, что их обладатели ходят в заправилах нефтяного бизнеса. И если они предпочитают оставаться инкогнито, то их легко понять.

Джон Рокфеллер I, например, создавал нефтяную империю «Стандард ойл» столь жестокими методами и был так беспощаден с конкурентами, что превратился для своих современников в одну из самых ненавистных фигур.

Многочисленные наследники основателя «Стандард ойл» взяли на вооружение его методы и поставили на службу своему обогащению новые. Их капиталы просочились во многие другие отрасли экономики и далеко за пределы Соединенных Штатов. Наибольшую часть прибылей они получают теперь от эксплуатации венесуэльской, арабской и иранской нефти.

Но в отличие от родоначальника династии нынешние Рокфеллеры не жалеют денег на то, чтобы действовать через доверенных лиц, загребать жар чужими руками. И они хорошо платят тем, кто делает их биографии похожими на жития святых, кто убеждает общественность в благородстве, кротости и щедрости этого семейства. Вот и предстают братья Рокфеллеры в своих биографиях и разных справочниках в роли кого угодно — от попечителей музеев до руководителей благотворительных фондов, но только не в качестве воротил нефтяного бизнеса. Не отстают от Рокфеллеров в искусстве заметать следы и прочие рыцари «черного золота».

Но все эти пуритане, благотворители и попечители с тугим кошельком быстро выстраиваются в подвижные каре и мощные легионы, едва замаячит на горизонте хотя бы малейшая угроза их прибылям и привилегиям. Попятная, на которую пошло министерство финансов в злополучном скандале из-за манекенщиц в бикини, лишь мизерная доля уступок, поблажек, попустительств и прямого подчинения государственной машины США интересам нефтяных монополий. За всем этим — огромная финансовая и экономическая мощь королей американского нефтяного бизнеса, относящихся по сути дела и к основным столпам современного империализма Соединенных Штатов Америки.

Особенно важную роль отводит американский империализм деятельности своих нефтяных монополий за рубежом. И это не случайно. Нефтяной бизнес, являющийся одним из самых доходных в Соединенных Штатах, не имеет себе равных по доходности среди основных отраслей промышленности и за пределами США. Подчинив себе эту ключевую отрасль экономики, США обрели мощное средство воздействия на экономику и политику многих капиталистических государств.

Один из видных трубадуров американского империализма, бывший президент Соединенных Штатов Гарри Трумэн, в 1949 году, говоря о «новых принципах» внешнеэкономической политики США, мягко выражаясь, путал карты, когда заявил: «Старый империализм — получение прибылей из-за границы — не имеет никакого места в наших планах». Ведь ни для кого не секрет, какие огромные прибыли получали и получают ныне американские дельцы, эксплуатируя многие народы и страны; Не кто иной, как американский официальный источник, сообщает о том, что только за 20 лет, с 1949 по 1968 год включительно, американские монополии перевели в Соединенные Штаты в основном из развивающихся стран более 50 миллиардов долларов чистой прибыли. О том, насколько велика эта сумма, можно судить хотя бы по тому, что она превышает вложения США во все отрасли собственной промышленности в 1965 году.

Больше половины этой суммы поступило в Соединенные Штаты как чистая прибыль от зарубежной деятельности их нефтяных компаний. В одном только 1967 году последние перевели в США из-за рубежа 2 миллиарда долларов чистой прибыли, что почти на 70% больше, чем отправили в метрополию американские автомобильные, авиационные, химические и другие компании из обрабатывающих отраслей промышленности, вместе взятых.

Получаемые за рубежом прибыли американских нефтяных монополий всегда являлись важным средством борьбы американского империализма за гегемонию в капиталистической системе хозяйства. «Не убивайте гусыню, которая несет золотые яйца!» — восклицает журнал американских нефтепромышленников «Уорлд петролеум» всякий раз, когда их конкурентам удается склонить Вашингтон к более строгому контролю над деятельностью нефтяных воротил. И всякий раз благодаря обильной смазке доходами от «черного золота» всей государственной машины США этой «гусыне» удается не только выходить сухой из воды, но и добиваться новых уступок.

Новейшую уступку она получила в самом начале 1968 года. Правительство Джонсона, напуганное катастрофическим ростом внешней платежной задолженности США из-за войны во Вьетнаме, ввело ограничения на американские капиталовложения за рубежом. Однако нефтяные компании, действующие на Среднем Востоке и в Венесуэле, почти освобождены от этих ограничений. Еще бы! Сделанные ими ранее здесь инвестиции давно окупились. Освободив нефтяные компании от вводимых ограничений, Вашингтон практически благословил их на новые шаги внешнеэкономической экспансии, которая обещает их хозяевам новые прибыли, а казне США — новые поступления долларов из-за рубежа.