Литература как доблесть

Литература как доблесть

Ирина Яровая

Заседание Ассоциации учителей русского языка и литературы в Общественной палате РФ 24 июня началось с невесёлого заявления: понятия "доблесть" и «честь» исчезают из обихода учащихся. Есть и повод лишний раз задуматься об этом - сейчас, когда планка удовлетворительного результата ЕГЭ по русскому и литературе опущена ниже низкого – с 36 баллов до 24. И хотя в этом году впервые можно говорить о том, что экзамен строжайшими мерами удалось наконец-то защитить от списываний (честь ЕГЭ отстояли), доблести в этом мало. Хотя и на этот счёт есть разные мнения.

Вот наиболее часто звучавшие на круглом столе суждения: «Единое образовательное пространство в области русского языка и литературы если не разрушено полностью, то находится на грани. Утрачивается такая функция, как формирование гражданской и национальной идентичности». – «Бюрократический беспредел съедает время учителя: требуется вести два журнала (бумажный и электронный), заполнять ворох отчётов, также на плечи учителя-словесника ложится и проведение общешкольных мероприятий». – «Необходимо восстановить высокий статус учителя русского языка и литературы, так как именно благодаря этим предметам формируется объединяющий страну культурный код». – «Надо обращать внимание не на идеологию, а на аксиологию культуры».

Звучали и более конкретные предложения: «Необходимо развести два предмета: русский язык и литературу». «Литература – исполнительское искусство, необходимо возрождать чтецкую традицию». Было справедливо замечено, что есть досадная странность в том, что, например, журналист может бесплатно посещать просветительские мероприятия (в том числе выставки, спектакли), в то время как педагогу, даже если это необходимо ему по работе, подобное расширение кругозора никто оплачивать не собирается, да и на покупку методической литературы выделяются совершенно недостаточные деньги...

Наконец, для тех, кому это не было понятно, разъяснили: решение по поводу снижения проходного балла ЕГЭ было чисто политическим и политически-оправданным (вызванным необходимостью нивелировать стресс от устрожения, усложнения процедуры экзамена). Вот только осталось неясным: намерены ли учителя добиваться последующего повышения планки, как только сочинение и невозможность списывать на государственных экзаменах войдут в привычку. Ведь сейчас «удовлетворительным» признаётся вовсе ничтожный результат (впрочем, не только по русскому языку, но и по математике), и это никак не соотносится с заявленными высокими целями, к которым стремится учитель-словесник, которые ставит перед ним государство и воплощения которых ожидает общество.

Увы, но это коренное противоречие, и притом что учителя-словесники прекрасно осознают общегосударственную и национальную значимость, ценностную уникальность своих предметов, остаётся немало «белых пятен» в конкретном наполнении этого понимания. Показателен состоявшийся на круглом столе диалог с депутатом Госдумы Ириной Яровой (настоящим диалогом его назвать трудно, ибо все принципиальные возражения были высказаны после её ухода). Оперируя более или менее убедительными аргументами, депутат доказывала необходимость внедрения единого учебника по литературе, как способного защитить детей от дискриминации (читай – выбора ненадлежащих по исполнению учебников) и как единственно пригодного для выражения общенационального культурного канона. Сейчас же «зачастую выбор является коммерческим, а учебники не соответствуют задачам, полны ошибок». Потребная учителю свобода, по мнению Яровой, вполне может осуществляться помимо учебника.

С депутатом Яровой можно и, вероятно, нужно спорить (как максимум – для отвержения её аргументов, как минимум – для пристальной корректировки качества спускаемого учителям единого учебника), но трудно отрицать, что сама идея единообразной линейки учебников по литературе находится в строгом соответствии с утверждением общегосударственной значимости предмета «литература» – или, что ещё точнее, «русская литература» (такая формулировка тоже прозвучала на круглом столе). Когда мы говорим про «общегосударственную значимость» и «общенациональный канон», слова «единый учебник» находятся, право же, совсем недалеко от русла наших рассуждений; при определённом логическом усилии эти понятия можно попытаться до некоторой степени развести, но удивляться, откуда эта идея взялась у чиновников, было бы странно. Однако на июньском круглом столе были высказаны лишь принципиально общие возражения, и очевидно, что история этого противостояния продолжится. Вот только будет ли оно оформлено открытым, аргументированным, непредвзятым обсуждением? Надеемся, что учителя примут в нём участие.

В известном смысле для этого тоже пригодится понятие «доблесть».

Александр НИКОЛАЕВ

Теги: русский язык , ЕГЭ , сочинение