Между Азией и Русью
Между Азией и Русью
Феномен русскоязычных поэтов Киргизии - в сложном, но естественном сращении русского и азиатского менталитета, двух вселенных, на протяжении веков соприкасающихся, но никогда не сливающихся, а лишь звучащих в унисон. Причём вот что интересно: национальность в данном контексте практически перестаёт играть роль, как верно заметил Анэс Зарифьян: "У сердца нет национальности" . Живущие в Киргизии русские поэты Вячеслав Шаповалов и Светлана Суслова очень близки по мироощущению к армянину Зарифьяну и киргизской поэтессе Дальмире Тилепберген; «Мне полёт над землёю снится / Без таможен, границ, гражданства». Обобщая и углубляя, Вячеслав Шаповалов поднимает сходную этой мысль на эпическую высоту: «Вся твоя надежда – сроднить народы».
Стилистически же представленные в этой подборке поэты совсем разные. В жанре лирического эпоса работает Вячеслав Шаповалов, мудрый и удивительно юный одновременно, пламенно эмоциональный и в то же время потаённо сдержанный; светлым лирическим голосом обладает Светлана Суслова, традиционна и благородна поэтическая походка Анэса Зарифьяна, трогательны и искренни переживания Дальмиры Тилепберген.
Вместе они довольно полно представляют русскоязычную поэзию Киргизии, по крайней мере, её столицы, Бишкека.
Анастасия ЕРМАКОВА
Не лукавь с самим собою
Вячеслав ШАПОВАЛОВ
Русский поэт, переводчик тюркской и европейской поэзии, литературовед, теоретик перевода. Родился в 1947 году во Фрунзе (ныне – Бишкек). Автор 12 книг (стихотворений, поэм, переводов), 5 монографий, более 30 книг переводов киргизских поэтов. Стихи публиковались в Киргизии, России, Европе, Азии, в том числе в переводах. Переводил киргизский поэтический эпос «Манас», древнетюркскую поэзию, лирику киргизских акынов и классиков литературы ХХ века. Народный поэт Киргизии. Заслуженный деятель культуры КР. Лауреат Государственной премии Киргизии. Лауреат Русской премии.
Доктор филологических наук (КР, РФ), профессор. Вице-президент Центрально-азиатского ПЕН-клуба. Директор Научного центра «Перевод» Киргизско-российского славянского университета. Живёт в Бишкеке.
АЗИЙСКИЙ КРУГ
...Не лукавь,
взглянув на круг ипподрома –
круг земной.
Тебе только кажется, что ты дома.
Это дом не твой.
Не роняй, однако ж, в бессилье руки,
ты ведь не таков, –
ибо ты не только в азийском круге,
ты – в кругу веков.
Ничего не поправит тот, кто славит, –
но какой ценой!
Не азийский круг тебе счёт представит,
а круг Земной.
Не лукавь,
предвидя года обиды,
гнев и боль.
Рухнули твои пирамиды? –
Бог с тобой.
Не лукавь,
не предчувствовал ты исхода,
не винись ни в чём,
торжество отторженья –
людская природа.
Полумесяц и крест над плечом.
Всё, что ты создать возмечтал, –
неправда.
Блуден разум твой.
До сих пор в крови течёт Непрядва,
Бог с тобой!
Вся твоя надежда – сроднить народы,
вот и получай результат:
пересохли реки,
северные воды вспять не хотят.
Вся твоя услада – дыра в озоне.
Не юродствуй: не повезло! –
на луга,
где бродят женщины и кони,
исторгается звёздное зло,
люди языка своего не находят,
бурлит
Эпоха исхода:
народы уходят –
чтоб не встречаться вновь.
Не лукавь,
ты не знал, что ринутся всадники
на спящие города,
что споткнутся души,
ослепнут странники,
изгнанные в никуда.
Не лукавь,
ты знал: не придёт Мессия
под привычный кров.
Что страшнее, когда отвернулась Россия
от своих сынов!
Кого же нам винить, принявшего муки
за всех?
Крикну: я родился в азийском круге! –
безразлично шумит орех.
Вдоволь не сумели с огнём наиграться,
натешиться не смогли –
снова наступает пора миграций.
А завтра –
с земли?..
Души наши, покинув тела, воспаряют
до облаков?
Не лукавь:
да как они только взлетают –
на каждой столько грехов!
Ты, свой чуждый край называвший
милым,
ты, возлюбивший чуждый язык,
понял или нет, что тебе по силам
расставанья миг?
Всё здесь ждёт в недобром своём веселье –
час и год,
небо, обвивающее ущелья, –
когда же начнётся исход.
Не сыскать тебе тропы к водопою –
не видать ни зги.
Не лукавь хоть однажды с самим собою,
хоть однажды не лги.
Не лукавь –
сама судьба ответит,
компас вырвет из рук.
И ухода твоего не заметит
азийский круг.
ПРЖЕВАЛЬСКИЙ
Солёная чаша полна тенгрианскою синью:
приляг на попону над каменно-злобным карнизом –
с высот Арашана стекает пропахший полынью
немолкнущий ветер, учебник зовёт его – бризом.
Тяжёлые птицы неведомой хищной породы
на стенах мазара торчат, как столетья покоя.
И жирные песни творят под шатрами рапсоды,
и старая нота пронзает истёртой тоскою.
Тяжёлое небо прогнулось над горной долиной –
вот, кажется, звёзды, как мелочь для нищего, бросит:
пока собирались мы к веку явиться с повинной,
кочёвка пришла – и настала пустынная осень.
Усталые кони остатки травы подбирают.
С котомкой кашгарский шиит – будто оптинский инок.
В потёмках безмолвно на мир незнакомый взирают,
встречаясь, глаза казаков и замужних бугинок.
Мы мир свой забыли и стали бесплотною тенью,
не помнят и нас, поклоняются богу иному:
дорога к ущелью длиннее, чем век поколенья,
спешили домой – а прибились к подворью чужому.
Что было в начале пути – ни к кому не вернётся,
с озёрного дна ухмыльнётся дворец Тамерлана,
оступится конь на тропе, и казак встрепенётся,
и серп в небесах обернётся судьбой без обмана.
В тифозном бреду разве вспомнить, зачем начинали
дорогу в полмира – чтоб путь оборвался в полсвета.
И мнится: пичуга, тоскуя на чёрной чинаре,
по-русски поёт, генерал!..
Впрочем, глупость всё это.
ЭВРИДИКА
[?]чёрная в ёлках молчит безымянная речка
на берегу расстаются два человечка
…оторвались только рация пострадала
деве на береге стикса ждать партизана
боли мелодия нежная льнёт к изголовью
куст бузины восхищённо питается кровью
руки бесплотные тянет из тьмы эвридика
просит разведчик её человек-невидимка
уйду без оглядки вернусь такая примета
…музыка талая льдинка хрустального цвета
сердце совсем обмирает под шёпот орфея
всё повторяет от взгляда листвы цепенея
трепетный дактилохореический ступор
на ухо ей он не громче сердечного стука
плащ-палаткой укройся сон позови подремли-ка
шею твою легка обовьёт повилика
и всё будет о"k только жди меня ладно
жди обещаю приду спущусь я в твой ад но
вместе спасёмся нам будут за далями дали
гендель и бах и куранты мы не опоздали
красная площадь и ты рядом с Ним на трибуне
спи моя девочка ночи недолги в июне
вот тебе банка тушёнки две серых буханки
если меня не порвут на портянки вакханки
жди я с победой приду за тобою и pronto
перенесу тебя радость за линию фронта
не оглянусь вернусь прикинься травою
только бы мне добежать объяснить конвою
…спутник уходит фронт его ждёт не подарок
верит ему в плащ-палатке дрожащий подранок
листьев на фоне небес утверждён отпечаток
ближе печальней протяжное пенье овчарок
…ах оглянулся да не вернулся ждёт увядая
тень постаревшая выпита кровь молодая
Светлана СУСЛОВА
Поэт, переводчик. Родилась в 1949 году в Чите. Окончила Киргизский государственный университет, филологический факультет. Работала редактором Гостелерадио Киргизской ССР, корреспондентом республиканских газет, завотделом поэзии, а затем – заместителем главного редактора журнала «Литературный Кыргызстан». Ныне – ведущий специалист научного центра «Перевод» Киргизско-российского славянского университета.
Автор нескольких поэтических книг. Стихи переводились на английский, испанский, немецкий, французский, киргизский, казахский, фарси, турецкий, китайский языки.
Заслуженный деятель культуры КР (1995), лауреат премии ВЛКСМ (1982), почётный гражданин Астаны (1999). Живёт в Бишкеке.
Родная речь
Не задумываясь –
Как дождь
Льётся с неба,
стучит по крышам, –
Говорю,
и любую ложь
За чужим восхваленьем слышу;
Недосказанное – и то
Воссоздать несказанно просто
До незначащей запятой,
До значительности вопроса.
Это – с детства родная речь:
От рождения, до рожденья.
Речке так же нестрашно течь,
Огибая нагроможденья
Каменистых своих брегов,
Покушающихся на русло.
Я, наверно, была б другой,
Если б вдруг не родилась русской:
И покорнее, может быть,
И мудрее, и даже краше.
Только тем и прекрасна быль,
Что – чужая не станет нашей:
И во сне, и в глухом бреду –
Пусть как роль затвердишь иное, –
Но очнёшься в своём аду,
Где и боль, и тоска – родное,
Где и ругань сладка на вкус,
Где и в жалости чуешь жало,
Где срывается просто с уст
Имя Божье –
без молений и жалоб.
Так не вызубрить, не приять
Речь иную, что рядом-мимо:
С ней, как с соской во рту, не спать,
С ней, вздохнув, не сойти в могилу,
Не задумываясь –
как дождь…
* * *
Не берите поэтов в мужья.
Не берите их в жёны!
Что им надо, какого рожна,
С их душой обнажённой,
В этом мире, где всяк норовит
В свой улиточный домик сокрыться?
Что у них колобродит в крови?
Только – с истиной слиться:
Стать пчелой и цветком,
Ветерком,
Стать и морем, и камнем;
Всех любить,
не нуждаясь ни в ком,
В вечность звёздочкой кануть;
Суть изведать, чтоб всем рассказать,
Но себя лишь запутать;
Всё возможно для них, что нельзя.
Им законы – для смуты;
Неземному их миру дворцы
Не годятся в подмётки;
Предотлётные вечно скворцы,
Перелётки;
Перелеском сквозным эта жизнь
Сквозняками продута…
Ну, зачем ты, зачем же, скажи,
Всё отдал – за минуту:
За минуту немыслимых мук
На Голгофе прозренья?
Только сердца прерывистый стук,
Только – стихотворенье.
Не берите поэтов в мужья,
В жёны их не берите,
Не берите их даже в друзья.
А всего лишь – любите…
Сны о маме
На ромашковой лунной поляне
Снова с мамой встречаюсь во сне.
Разминуться не страшно в тумане:
Он клубится всё в той же весне –
Той, последней, – клубится, не тая,
И спешит, раздвигая траву,
Моя мама – навек молодая,
За которую дальше живу.
Дальмира ТИЛЕПБЕРГЕН
Поэт, режиссёр, телерадиожурналист. Окончила Киргизский государственный университет, филологический факультет.
Печаталась в «Литературном Кыргызстане», «Центрально-Азиатском альманахе», коллективном сборнике «Городская поэзия Востока», Антологии писателей ЦА, «Звезде Востока», «Новой Юности», «Литературной газете» и др. Президент Центрально-азиатского ПЕН-клуба.
Лауреат Литературной премии имени М. Мушфига, Баку (2013); Лауреат Национальной премии «Страна», Москва (2010); Лауреат Пушкинского конкурса «Здравствуй, племя младое…» (1999). Живёт в Бишкеке.
Азья и Русь
Раздираема, как на распятье!
Мысли рвутся, как струны, зримо.
То ли счастье, то ли проклятье,
Между двух выбирать любимых?
Первый – страстный, красив, как дьявол, –
Умереть бы от ласк с тобою.
А другой, мой любимый ангел,
Свет затмивший своей любовью.
От заботливых ласк сбегаю,
И, пьянея в объятьях страстных,
Умираю я, пропадаю,
Но другого не забываю.
Между ними – грядою горы,
Между ними – границ капканы.
Разорвётся ли сердце скоро,
Как собака на двух арканах?
Между Азьей и между Русью
Я застряла, как полупризрак.
Поднимаю глаза – гуси
Улетают. Хороший признак.
Может, если умру – птицей
Буду мерить небес пространство.
Мне полёт над землёю снится
Без таможен, границ, гражданства.
Поговорим за чаем
Хаким ака, Аман байке,
Мы – пальцы на одной руке.
На злобу злом не отвечая,
Пойдёмте к дастархану
С душистым чаем.
Акжол эже, Райва ханум,
Мы как цветы в одном саду,
Различны, но прекрасны,
Попьёмте лучше чаю,
Зачем грустить напрасно?
Дед Митя, Данакер эне,
Мы все нужны своей стране,
С улыбкой день встречая,
Давайте просто вместе
Поговорим за чаем.
Ана, эне, ага, уке,
Мы все, весь мир в твоей руке
За чаем лучше говорить,
Кто мы, где мы и как нам жить,
Любя, прощая, угощая
Янтарным чаем...
Анэс ЗАРИФЬЯН
Поэт, бард. Родился в 1946 году во Фрунзе. Окончил лечебный факультет Киргизского госмединститута, затем там же – аспирантуру. Автор восемнадцати книг стихов и более трёхсот песен. Лауреат и почётный член жюри ряда Всесоюзных и региональных фестивалей авторов-исполнителей, в том числе Грушинских слётов.
С 1994 года работает в Киргизско-российском славянском университете. Профессор медицины. Академик Международной академии информатизации. Заслуженный деятель культуры Кыргызстана.
Живёт в Бишкеке.
* * *
Да я и сам порой
в смятении:
Каких корней?
Каких кровей?
Наполовину –
сын Армении,
На долю равную –
еврей.
Но каждой
кровной половиною,
Куда б судьба
ни занесла,
Тянусь я к Азии
с повинною,
Где вся-то жизнь моя
прошла.
У сердца нет
национальности –
И бог с ней,
с пятою графой!
В тисках
удушливой реальности
Спасаюсь
певчею строфой.
Бежит по жилам
смесь гремучая,
С которой
мало кто знаком.
А по ночам
себя я мучаю
Чистейшим
русским
языком.
ИССЫК-КУЛЬСКОЕ
Всё первородно
в тьме ночной:
Волна,
ревущая с азартом,
Причал,
угрюмым динозавром
Спустившийся
на водопой…
Всё первородно
в тьме ночной:
Как чудище морское –
лодка,
Ущелья
каменная
глотка,
Где свищет
ветер ледяной…
Всё первородно
в тьме ночной:
В утробе неба
месяц сонный,
Повисший
жёлтым
эмбрионом,
Дрожащий,
крошечный,
смешной…
Всё первородно
в тьме ночной:
Пустые
гулкие дороги,
Снегов
чистейшие пороги
Над синей
кромкой водяной…
Всё первородно
в тьме ночной.
И лишь одно
напоминает
О том, что время
оставляет
Пласты столетий
за спиной:
Рассудок,
гибкий этой ночью,
Как ящерицы
позвоночник
В траве,
объятой
тишиной…
Всё первородно
в тьме ночной…
* * *
Из года в год всё пристальней и строже
Мы счёт ведём событиям земным.
Что вдохновляло – больше не тревожит,
Что ослепляло – кажется смешным.
Не в том ли смысл извечного движенья –
Чтоб дошагать до тех завидных лет,
Когда нас возвышают пораженья
И унижают пиршества побед?
Теги: Русскоязычная поэзия Киргизии