Николай Я - РУССКИЙ ХОЗЯИН!
Николай Я - РУССКИЙ ХОЗЯИН!
Крупный частный капитал в России - капитал блатной. Он создан на блате. Создан подписями высших чиновников, которые давали право избранным лицам на халявную приватизацию наиболее прибыльных предприятий, на централизованные дешевые госкредиты, на прокрутку бюджетных денег, на экспортные квоты и лицензии.
Кто в последние шесть лет такое право от власти получал, тот ныне входит в так называемую элиту российского бизнеса.
Взращивание этой элиты было подобно взращиванию козла в огороде. Элита скушала доходы от нефти, газа, угля, металлов и банковского дела, но молока не произвела. Все средства употребила на подкожный жир - на офисные и жилые особняки для себя, на лимузины и предметы роскоши, на покупку личной недвижимости за рубежом и на многомиллионные личные же вклады в загранбанках.
Новая капиталистическая элита оказалась гораздо более паразитической и более озабоченной лишь собственным благополучием и комфортом, чем прежняя партийно-советская элита времен Брежнева - Горбачева. Блатной капитал с толстой козлиной мордой обескровил экономику, но окончательно не парализовал ее только потому, что в деловую хозяйственную жизнь, несмотря на удушающую кредитно-финансовую политику власти, удалось прорваться нескольким миллионам людей не с сосательно-жевательными, а с созидательными инстинктами. И в результате в России возникли и существуют рядом как бы два разных капитализма. Один, элитарно-паразитический, выгребая у государства огромные материальные и денежные ресурсы, переплавляет их в личную собственность в европейских столицах и на мировых курортах, ничего не давая своей стране. Второй, массовый, получив крохи от общенародного достояния, бросает их на развертывания нового производства товаров и услуг.
Московский предприниматель Александр Ионов получил не в собственность - в аренду - два неотапливаемых склада, построенных в 1929 году, и участок земли в три гектара в районе Марьиной Рощи, и уже через пару лет раскрутил на этой базе предприятие по перевозке грузов населению с миллиардными оборотами. То есть сделал кое-что фактически из ничего.
У Ионова не было денег. Но они были у людей, которые желали выехать за границу. Ионов, предложив им не только упаковку и транспортировку багажа по Москве, но и отправку его до страны назначения, приобрел себе массу клиентов с деньгами. Соединение двух видов услуг оказалось жутко привлекательным. Ионову платили вперед. И он, снимая куш, думал наперед, всю прибыль вкладывал в развитие предприятия. Провел в склады центральное отопление, подключил их к канализации, утеплил и отделал стены, заменил перекрытия.
Переоборудование складов позволило ему использовать их для хранения импортных грузов и проведения растаможивания. Новый приток денег от нового вида услуг Ионов опять пустил на развитие. На строительство вместительного ангара, на лесопильный цех, на мехмастерскую по ремонту техники, на оборудование столовой, на покупку грузовых автомобилей. Наращивая базу, он добился для предприятия статуса таможенного перевозчика и получил для него лицензию на таможенное декларирование. Так мало-помалу из ничего появилось не просто кое-что, а нечто уже достаточно солидное.
Старт Ионова как предпринимателя был гораздо успешней, чем старт многих из тех, кто сегодня числится в элите российского бизнеса. По нюху на конъюнктуру, по волевой хватке, по организаторским способностям и умению управлять людьми Ионов вряд ли уступал кооператорам Гусинскому, Смоленскому и Фридману. Но ему и близко не светило то, что светило им.
Он родился в многодетной крестьянской семье в Тульской области. В Москву приехал по лимиту. Работал слесарем-сантехником и заочно учился в юридическом институте. Карьеру по советским меркам он сделал неплохую - стал заместителем генерального директора "Мострансагентства", где было 5 тысяч работников. С этого поста и рванул в предпринимательство. Рванул, не имея ни родственных, ни дружеских связей с теми кланами, из которых вышла новая российская власть - источник богатства нынешней капиталистической элиты.
У Ионова не было пропуска в коридоры власти и, судя по всему, не было желания его добиваться. Он родился крестьянином и по духу крестьянином остался: работать надо, а не искать барской милости.
Когда у него завелись вольные деньги, он взялся финансировать школу-семинар по теоретической физике в Ярославле. Платил стипендии студентам-землякам в Москве. Покупал вещи, игрушки и сладости для детдома в г. Донском. Внес круглую сумму в Союз писателей России на учрежденную им премию "Левша" для тульских литераторов , мастеров и учеников. Во время чеченской войны Ионов объехал десяток госпиталей с подарками и деньгами на лечение раненых и оплату проезда солдатских родителей. Короче говоря, он предпочитал тратить свои личные деньги на то, что требовала душа, а не на то, чтобы протолкнуться в элиту бизнеса.
Ельцин, характеризуя систему созданной им власти в России, однажды обронил: "Именно позорная взятка становится зачастую пропуском к решению многих проблем".
Ионов в искусстве дачи взяток не преуспел и поэтому ключа "к решению многих проблем" не приобрел. Его бизнес не вышел за рамки одного предприятия. Но оно из года в год работало все успешней. Высокая зарплата и приличные условия труда позволяли Ионову производить отбор кадров, жестко с них спрашивать и, таким образом, расширять круг как отечественных, так и иностранных клиентов.
За семь лет своего предпринимательства Ионов доказал, что частный капитал в руках порядочного русского хозяина может быть производительным и может не иметь хищного оскала. Но его же опыт доказал и то, что такой капитал в нынешних условиях абсолютно бесправен и никак и ничем не защищен.
Поводом к неприятностям Ионова послужила некая неопределенность арендных отношений его предприятия. В свое время он, заместитель генерального директора "Мострансагентства", выделился из него с группой работников и зарегистрировал самостоятельное предприятие "Ространс". Между ними был заключен договор об аренде двух складов с правом их дальнейшего выкупа. Через пару лет, как только Ионов поставил "Ространс" на ноги, то предложил "Мострансагентству" выкуп произвести. Но его гендиректор Горин, увидав, как чудесно склады преобразились, продавать их отказался. То есть отказался выполнять заключенный ранее договор. Ионов поставил склады на свой баланс и стал платить налоги за них и за землю, отведенную его "Ространсу" решением Дзержинского райсовета.
Отношения между двумя некогда родственными фирмами окончательно распались. Вопрос же о складах повис в воздухе.
Так продолжалось пять лет. Но процветание Ионова, видимо, лишило Горина покая: ну почему бы первоклассную производственную базу не отнять. И гендиректор "Мострансагентсва" пишет заявление в Управление по борьбе с экономическими преступлениями ГУВД г. Москвы: мои склады насильственно удерживаются "Ространсом", помогите их вернуть.
"Ространс" самостоятельное юридическое лицо. И "Мострансагентсво" - самостоятельное. Спор между двумя юридическими лицами вправе решать только арбитражный суд. И только он. Но роль суда взяла на себя милиция. Ее спецназ берет штурмом офис и склады "Ространса" и выдворяет оттуда работников. То есть милиция прекратила деятельносить предприятия без суда, совершив тем самым преступление.
Факт этого преступления установил Останкинский межрайонный прокурор Иван Божко, который распорядился возбудить уголовное дело по статье о самоуправстве. Началось следствие. Началось следователем УВД Северо-Восточного округа Гнездиловой. Началось и прекратилось.
Прокуратура того же округа отменила решение Гнездиловой о закрытии уголовного дела и передала следователю Останкинской прокуратуры Сидорову. От него оно переходит в ОВД муниципального округа "Марьина Роща" к следователю Долгачевой и приостанавливается.
Ходу уголовному делу нет. Нет, и все тут. Спецназ взломал решетку и двери, захватил здания, оборудование и ценности одного юридического лица и передал другому юридическому лицу без всяких законных оснований, в нарушение всех прав на собственность, но привлечь его к ответственности невозможно.
Если бы точно такое же преступление совершила установленная группа с улицы, то она бы давно уже попала на скамью подсудимых. Но что нельзя штатским, можно милиции.
Малый и средний бизнес так же бесправен перед властью, как и рядовой гражданин. Если бы спецназ захватил контору "Мост-банка" Гусинского или "Логоваза" Березовского, то беззаконие было бы пресечено немедленно. Гусинского с Березовским милиции обижать нельзя, а Ионова можно.
"Ространс" не работает уже больше года. Вопрос о том, будут ли восстановлены его права или нет - есть сегодня вопрос о том, насколько прогнили наши правоохранительные органы. Если на обращение Ионова в Прокуратуру РФ и Министерство внутренних дел не последует соответствующая реакция, то это будет означать, что их руководство практически дает добро на использование отрядов милиции в качестве банд рэкетиров. Будет это также означать и то, что мелкому и среднему бизнесу защитить себя с помощью закона практически невозможно.
Ионов и десять его ближайших соратников ни прощать беззакония, ни мириться с ним не намерены. Пролетариат, когда его загоняют в угол, берет, как известно, в руки булыжник. А что возьмет в руки русский хозяин?
Николай АНИСИН
Фото Дм. МАКАРОВА