ЧЕРНОМЫРСКИЕ БАТАЛИИ ( Россия и СНГ ) А. Кудинова

ЧЕРНОМЫРСКИЕ БАТАЛИИ ( Россия и СНГ ) А. Кудинова

28 сентября — В Подмосковье состоялись переговоры между российским премьером В. Черномырдиным и президентом Украины Л. Кучмой об урегулировании вопросов, касающихся раздела Черноморского флота.

5 октября — В севастопольской газете “Флаг Родины” опубликовано открытое письмо А.Лебедя “Севастополь — российский город”.

16 октября — Госдума РФ приняла в первом чтении федеральный закон “О прекращении раздела Черноморского флота”.

18 октября — Верховная Рада приняла постановление с требованием срочной ратификации принятых документов о разделе флота, выплаты Россией не менее 2 млрд. долл. ежегодно за пребывание ЧФ на территории Украины.

20 октября — Мэр Москвы Ю.Лужков обнародовал открытое письмо о принадлежности Севастополя России и невозможности раздела ЧФ.

23 октября — Госдума приняла в целом федеральный закон “О прекращении раздела Черноморского флота”.

24 октября — В Барвихе состоялась встреча Б.Ельцина и Л.Кучмы. Объявлено о достижении договоренностей по вопросам раздела ЧФ и статуса Севастополя. С российской стороны соглашения будут полписаны В.Черномырдиным во время ноябрьского визита в Киев.

Во всеуслышание объявлено, что “битва за Севастополь”, сотрясавшая Украину и Россию в течение последнего месяца, близка к завершению. Так ли это? Если говорить о подписании российско-украинских соглашений по разделу Черноморского флота, то, скорее всего, оно действительно состоится в ноябре, как и обещано. Если же говорить о неявной стороне “битвы” (хотя ни для кого не секрет, что предметом “черноморских страстей” являлся отнюдь не только флот, но и, например, дальнейшая политическая судьба В.Черномырдина), то здесь финал пока отстается открытым. Несмотря на попытки Б.Ельцина пресечь “некорректное при живом президенте” обсуждение кандидатур возможных “преемников”, эта тема продолжает занимать умы. А фигура Черномырдина как потенциального “первого лица” представляется нежелательной слишком для многих и на Западе, и на Украине, и в России. И “битва за Севастополь” выпукло это продемонстрировала.

Как мы помним, в конце сентября Л.Кучма нанес спешный визит на подмосковную дачу В. Черномырдина. По возвращении в Киев украинский президент скупо обмолвился, что практически по всем вопросам о ЧФ с российской стороной достигнуты неофициальные договоренности. Черномырдин же вообще не проронил ни слова. Молва немедленно увязала это “странное молчание” с тем, что договоренности заключены “не в нашу пользу”: Россия, по-видимому, лишится бухты Стрелецкой и т.п. Общественное негодование по поводу “предательской сделки” было “схвачено” и подогрето открытым письмом А. Лебедя с призывом “поставить вопрос о наличии территориального спора между Россией и Украиной, рассматривая право России на Севастополь в историческом аспекте”.

В день появления письма Лебедя в Крыму состоялась еще одна акция, с негодованием названная официальным Киевом “пророссийской”. Собранный по инициативе лидера Русской партии Крыма С. Шувайникова учредительный съезд Конгресса русского народа объявил своей целью установление на местах и в центре русской национальной власти конституционным путем (через выборы). Но предупредил, что если “русскому народу будет грозить тотальное уничтожение или будут развязаны акты национального террора”, — Конгресс русского народа возьмется за оружие. Многие пророссийские организации Крыма загодя отказались принять участие в работе съезда, заявив, что он незамедлительно скажется на российско-украинских отношениях. Действительно, за письмом Лебедя и Конгрессом русского народа последовало бурное обсуждение Киевом, а затем и западными СМИ, темы “российских территориальных претензий”.

Состоявшаяся 9 октября отставка спикера крымского парламента Е.Супрунюка в развитие темы была преподнесена СМИ как устранение “проукраинской” фигуры, а назначение новым спикером В.Киселева — как “победа пророссийских сил”. Киселева и его окружение обвинили даже в сотрудничестве со спецслужбами России. Уточним, однако, что Е.Супрунюк — фигура не просто “проукраинская”, но и “пролазаренковская” (как известно, у президента Украины непростые отношения с премьером), а новый спикер В.Киселев весьма лоялен к президенту Кучме. Так что в разговорах о “торжестве российских сил в Крыму” в связи с перестановками в парламенте есть некоторая натяжка. Точнее было бы говорить о торжестве интересов Л.Кучмы.

Итак, к моменту принятия Госдумой РФ Закона “О прекращении раздела флота” тема “российских притязаний на Крым” была уже раскалена до весьма высокого градуса. Затем масла в огонь подлило второе за месяц “Открытое письмо” о принадлежности Севастополя России, подписанное на сей раз Ю.Лужковым. Патриотический тон этого письма (так же, как перед этим лебедевского) выгодно контрастировал с невнятным “бормотанием премьера” о “недопустимости затягивания решения проблемы ЧФ”. Этот столь дружный всплеск патриотических настроений в России допек украинских парламентариев настолько, что они даже заявили о возможности выхода Украины из Договора о нераспространении ядерного оружия в случае, если российская Дума доведет задуманное “злодеяние” до конца. Негодование международной общественности (в адрес России, конечно) в этой точке достигает апогея — Б.Ельцин не может далее молчаливо наблюдать за “бесчинствами своих соратников”! И Кучма получает, наконец, то, чего он, собственно говоря, и добивался — свидание с российским президентом.

Почему Кучме так нужна была эта встреча? Потому, что на Украине Черномырдин в качестве ельцинского преемника нежелателен прежде всего именно Кучме. Отношения между Ельциным и Кучмой, как мы помним, не сложились не в последнюю очередь из-за разногласий по вопросам ЧФ. В то время как этот вопрос оставался “подвешенным”, другой острейший вопрос — неплатежи за российские энергоносители — сдвинулся с места, как хорошо известно экспертам, благодаря приходу на пост украинского премьера П.Лазаренко. Данное обстоятельство не могло прийтись по душе Кучме, по крайней мере, по двум причинам. Во-первых, Лазаренко уже называют главным соперником нынешнего украинского президента на предстоящих в 1999 году выборах (а Кучма относится к теме “преемничества” ничуть не менее болезненно, чем Ельцин); реальный же держатель “российской карты” может получить на выборах серьезные преимущества. Во-вторых, одним из “краеугольных камней”, на котором базируется “взаимопонимание” Черномырдина и Лазаренко, стал не только всеобъемлющий контроль за энергетическим сектором Украины, но и договоренность о передаче российской стороне пакетов акций украинских предприятий, не способных погасить задолженности за энергоносители. Потенциальными кандидатами в “черный список” оказались многие предприятия ВПК, металлургии и машиностроения Украины, то есть отрасли, в которых у Кучмы как выходца из “Южмаша” есть свой “личный интерес”. Обратим внимание и на то, что данные отрасли традиционно контролировались, скажем так, “группой О.Сосковца” (который со времен СССР сохранил в них свои “рабочие связи” и интересы не только в России, но и в Казахстане, и на Украине). Таким образом, попытка “газового императора” похозяйничать на “чужой отраслевой территории” не вызвала восторга ни у Кучмы, ни у еще влиятельной в России отраслевой группы.

Весьма достоверными представляются слухи о переговорах между теми, кого мы условно назвали “группой Сосковца”, и “группой Кучмы”, пытающимися объединить усилия против “союза Черномырдин-Лазаренко”. Утверждают, например, что непосредственно после публичного появления Лебедя и Коржакова в Туле, последний отбыл в Киев, где встретился от имени “группы Сосковца” с окружением украинского секретаря Совета безопасности Горбулина, одного из ближайших соратников Кучмы.

Одновременно в “восхождении Черномырдина на престол” не заинтересован и Запад. Западу представляется крайне опасной и перспектива “поворота Украины на Восток” (как следствие личной экономической заинтересованности П.Лазаренко) и, в еще большей степени, перспектива “энергетического шантажа” Европы газовой супермонополией. Версия о том, что “измельчения” “Газпрома” добивается от российского правительства МВФ, стремящийся ослабить позиции отечественного супермонополиста на мировом рынке газа, в свете изложеннного представляется весьма правдоподобной.

Итак, Севастополь и флот в каком-то смысле оказываются лишь картой в политической игре. В ходе этой игры Кучма и Ельцин удачно напоминают общественности, что “хозяева в доме” — президенты, а не премьеры, и уж тем более не крикуны из Думы и мэрии. Экономические соперники Черномырдина и Лазаренко стараются “прижать” конкурента, политические соперники премьеров — “потопить врага”. Дума и Рада скандально демонстрируют собственную значимость в нарастающей в обеих республиках борьбе за власть, но заодно дают козыри тем, кто стремится поскорее включить Украину в НАТО.

Кто проигрывает в этой игре? Думается, прежде всего Черномырдин. Именно ему, после продемонстрированного с размахом “патриотического настроя” и властной, и думской оппозиции, придется подписывать наверняка компромиссный (а после яростных оппозиционных демаршей — тем более компромиссный) и непопулярный договор.

Кто выигрывает? Украина, Кучма? Да нет, скорее те международные силы, которым с руки и российско-украинские противоречия, и ослабляющий Россию разброд в ее элитных кругах.

А. КУДИНОВА