ВЫПИСКА ИЗ КНИГИ «СТРАСТИ ХРИСТОВЫ», НАПЕЧАТАННОЙ ВО ЛЬВОВЕ В 1793 ГОДУ[1]

ВЫПИСКА ИЗ КНИГИ «СТРАСТИ ХРИСТОВЫ», НАПЕЧАТАННОЙ ВО ЛЬВОВЕ В 1793 ГОДУ[1]

«…И абие вскоре умерший Лазарь из гроба яко лев из вертепа изшед, или яко орел из бездны возлете: тако и сей Лазарь, друг божий, от гласа Исусова излете из адовых уст». (Глава 2, лист 5-й на обор<оте>.)

«Лазарь же отбежав во остров Кипрскии, и тамо пребывая последи от Апостол поставлен быть архиереом Китейскаго града. По оживлении же своем Лазарь ничтоже ядяше без услаждения, но всякое ядение с медом ядяше, от горести адския, даже до преставления своего. Глаголет же ся яко омофор его, сама Пресвятая Госпожа Владычица наша Богородица и присно дева Мария мати Господня своима пречистыма рукама сотворши и даде ему. Он же приим честно у Владычицы нашея Богородицы, и поклонися ей любезно, и целовав нозе ея, и благодари Бога. Добре же пожив и богоугодно, еще тридесят лет, и успе с миром паки, и пойде в царство небесное. Святое же тело его премудрый царь Лев некиим явлением божественным оттуду принесе в Царьград, и в пречестнем и святем храме, созданнем во имя его, положи честно в раке сребряне, идеже и до ныне пребывая, велие и неизреченное благоухание и ароматныя вони источает, и исцеление подавает всяким недугом с верою приходящим ко гробу его святаго друга божия Лазаря».[2] (Гл. 2-я, лист 6-й на об. и 7-й.)

«И совещаша множество сребренников дати тому, иже бы обещался искупити Исуса от сродников его, и от ученик разлучити, и предати его Христа единаго нощию». (Гл. 4-я, л. 12-й на обор.)

«И ту диавол между ими (апостолами) искаше таковаго апостола, который бы рад был имению, и любил бы суетное богатство мира сего, и тленное собрание. И того не обретеся в Петре апостоле, сей бо остави жену и дети, и вся елико имеяше, и последова Христу. Такожде и Андрей первозванный (sic), сей бо прежде всех пойде за Христом, и ничимже пекеися, токмо еже исполнити волю христову. Такожде Иаков и Иоанн, и сии бо оставиша отца своего в корабли, творяще рыбную ловитву, и последоваша стопам христовым, ничтоже своих имении брегуще. И всех апостолов диавол обыде по ряду, и виде их всех, огражденных постом и молитвою, и сего света во уметы вся творящих, да токмо единаго Христа себе приобрящут. Такожде и нам подобает, о братие, внимати апостольскому учению и житию их подражати, и ограждати себе всегда постом и молитвою непрестанною: да приходящу к нам диаволу и видяшу нас в страсе божии и трепете всегда пребывающих, плевел своих всеяти в сердца наша никакоже возможет». (Гл. 4-я, л. 13 на об. и 14-й.)

«Хощу дам? д?си зде на блюде главу Иоанна Крестителя (говорит дочь Ирода на известном пиршестве). И печален бысть царь. Клятвы же ради, и за возлежащих с ним не восхоте отрещися ея, но повеле дати ей. И абие посла царь в темницу спекулатора, и повеле принести главу св. Иоанна предтечи. Спекулатор же шед усекну его в темнице, и принесе главу его на блюде, и даст ю девице, девица же отнесе ю матери своей. О злочестивыи и прескверныи и злосмрадныи и беззаконныи и блудныи Ироде, како не устрашился еси дати святое некр?домое сокровище, и непорочное светило церковное, и благовестие царства небеснаго, главу Иоанна крестителя, Иродиаде злосмрадней и нечестивей во мзду сквернаго плясания; о Господи Владыко Царю небесныи, како стерпел еси таково беззаконие, и не повеле земли пожрети всех играющих тамо; скончав же течение свое предтеча господень, и сниде во ад, и познаша ? сущии во аде. Ту бо бяше Авраам и Исаак и Иаков, Исаия и Давыд, и прочии множество святых пророк. И вопрошаху Иоанна о Господе, глаголюще: идет ли убо свободити нас от скорбей сих, или не скончаются пророчествия наша о Нем. Инии же глаголаху: еда како хощет страсть прияти нас ради. Пророцы же крепляхуся глаголюще, еда како хощет смерть прияти; разумехом мы хотящее быти, и тако пророчествовахом миру всему. Рече же святыи Иоанн предтеча всем пророком: приидите вкупе вси вы и поведайте ми что пророчествовасте. Да слышавше подвижнее будете. И отвеща первыи пророк Давид, рече: аз разумех, яко без олвы тихо сходит с небесе, и рекох: снидет яко дождь на руно. Исаия пророк рече: аз разумех, яко от девы родитися хощет, и рекох: се дева во чреве приимет и родит сына и нарекут имя ему, Еммануил. И другии пророк отвещав рече; аз разумех яко дванадесять ученик, вместо дванадесяте патриарх хотяста ему служите, и рекох: во отец твоих место быша сынове твои. И другии рече: аз разумех яко хощет чудеса творити, и рекох: разверзутся очи слепых, и ушеса глухих услышат. Другии же отвещав рече: аз разумех яко ученик его хотяше предати, и рекох: ядыи хлеб мой возвеличил есть на мя лесть. И другии рече: аз разумех яко на тридесяти сребренницех хотяше продан быти, и рекох: поставиша цену мою тридесять сребренник, и Исаия пророк рече: аз разумех яко на суд хощет веден быти, и рекох: сам Господь на судище приидет со старцы людскими. И отвеща Иеремия пророк, глаголя: аз разумех яко н? древе хотят его распяти, и рекох: приидите влож?м древо в хлеб его, и возмем живот его. И другии отвещав рече: аз разумех, яко во гробе хотят положити его, и рекох: положиша мя в рове преисподнем, в темных и сени смертней. Се же пророком глаголющим, и веселящимся о благовещении предотечеве во аде. Слышав же ад[3] глаголы их и рече ко диаволу: о к?м сии глаголют высокомыслении: кто ли радость творя им, не веде: о ком же ли благовествует им токмо вижу в них радость велию. Отвещав же диавол ко аду, глагола ему: ни чтоже не ужасайся и небойся гласа их, и небрез? их веселитися, себо им ныне пришед радость творит Иоанн креститель, есть бо велик богогласник. Егда бе на земли, велико свидетельствоваше о человеце том, и глагола всему миру, яко сей есть Христос хотя избавити вселенную. И аз внидох во Иродиаду советницу мою и снаследницу, и тою прогневах Ирода царя на обеде и повеле в темнице Иоанну крестителю и пророку мирови главу усекнути, и дати отроковице, дщери Иродиадине, еюже Иродиада яко яблоком поигр? на блюде. Егоже глаголаше яко сей хотя избавити вселенную, но ни сего самого не избави. И отвеща ад ко диаволу глаголя: блюди откуду и чий есть сын; себо вельми радуются вси слышавше о нем. Блюди испытно, еда хощем единаго приобрести и всего мира лишени будем. Но еже не токмо не будет м? лишение, но и смеху, и поруганию достойни будем. Сия слышав диавол от ада страшливыя словеса, и иде ко Июдеом, и вооружи их на Господа Бога и спаса нашего Исуса Христа, сына Божия. И пребываше диавол в соборищи иудейском, и неотхождаше от них, научая их на распятие Господне. Неведяше бо окаянный диавол, яко Господня смерть всему миру будет воскресение. Абие же сатана пойде ко Господу нашему Исусу Христу сыну Божию, и искаше во апостолех како бы и котораго обрести молитвою не ограждена и постом, и обрете Июду не храняща заповеди Христовы. Тогда же посла Христос Июду во Иерусалим купли ради снедныя, и виде его диавол, постом и молитвою неограждена, но просто идуща путем, и напусти нань несытьство богатству, и сотвори его любителя сребру, и нача готовити его на предание Господа Бога и спаса нашего Исуса Христа сына Божия». (Гл. 5, листы 16–21.)

«И прият помысл Июда нанесенныи ему от диавола любити сребро, и возлюби тленное богатство, и взя на себя безстудство». (Гл. 6-я, л. 22-й.)

«Ведая же Исус Христос сын божии божеством своим, яко уже страсти Его пресвятыя час приходит. И того ради не отхождаше от пречистыя Матери своея пресвятыя Госпожи нашея владычицы Богородицы и присно девы Марии. Утешая ю спасительными своими словесы. Пречистая же мати Господня позна в словесех сына своего и Господа, яко уже прииде час страстей Его святых. Понеже бо всегда чтяше писание пророческое, и ведяше яко подобает пострадати Христу, и дати себе на смерть крестную, за избавление всего мира, и внити во славу свою. И вопроси Его глаголя: о, сыне и боже мой, повеждь ми яве матери и служебнице своей, что яко вижу Тя зело смущена и лице Твое святое вельми изменено; слышах бо о Тебе, яко грядеши во Иерусалим к беззаконным жидом: а они тебе уже коль краты хотеша убити. И слышах яко Ты хощеши тамо пасху ясти: понеже бо и послал еси двух апостолов своих уготовати тамо пасху. Господь же наш Исус Христос сын божий рече к матери своей: о возлюбленная мати моя Мария, не скорби о мне. Имам бо предан быти в руце человек грешник и поругаются мне, и оплюют, и умертвят, на кресте распеньше: но в третий день воскресну и твое имя возвеличу на земли паче всех родов человеческих. Госпожа же наша владычица пресвятая Богородица и присно дева Мария матерь Господня в той час отведе Исуса сына своего в тайное место, ни ким же видимо, и паде пред ним ниц на землю, и нача Его умоляти, дабы не шел во Иерусалим. Он же не даде матери своей до земли поклонитися, но удержа ю пречистыма своима рукама, и рече ей: о преблагословенная мати моя Мария, почто покаряешися пред сыном своим, тако кланяющися; повеждь дерзостно, что требуеши от Мене. Она же рече к нему с великим плачем и рыданием горьким, и с великою жалостию сердечною: о возлюбленный сыне и боже мой сладчайший, имам у Тебе днесь нечто просити, дабы исполнил прошение мое матернее, и прошение мое небы тще было, свем убо яко Ты учиши люди сам в законе, отца и матерь чтити, и вовсем их слушати. И Ты о возлюбленный сыне и боже мой послушай мене матере и рабы и служебницы своей; не ходи во Иерусалим, но аще хощеши сотворити пасху ясти, то сотвори зде в Вифании. Сице же рекши, и паде на честныя нозе Исусовы, с великими слезами. Он же удержа ю и недаде ей до земли пасти (о Христолюбцы верныя вси в вере Христовой живущий, зрите убо како творец небесный сам нам грешным образ показуя, дабы мы имели в чести родителей своих отца и матерь, и вовсем бы повиновалися и чтили их). Исус же рече к матери своей: о преблагословенная мати моя Марие, не имам итти во Иерусалим, но токмо в дом Заведеов. Она же рече: тако мне днесь поведа Мария сестра Лазарева, яко приидоша родители ея из Иерусалима, и поведаша яко умыслиша жидове о Тебе в велик день убити Тя. Понеже и оружие свое собраша, и воинов уготоваша, яти тя хотят. Но еще бы аз тому неверила, но понеже сердце мое от многаго смущения во мне сокрушается, и слезы безпрестанно от очию моею текут, и из персей моих воздыхание велие исходит, и мню тому в правду быти. И Ты, о возлюбленне сыне и боже мой, неходи во Иерусалим, ибо сам учиши от зла отходити, и гневу место давати. И сия словеса Исус Христос слышав от матери своея, вельми умилися, и Сам из пречистых своих очей слезы испусти, и рече к ней: о преблагословенная мати моя Марие, егда не при?де час мой, тогда аз уходих у них многажды. Иногда бо мя хотеша камением побити, и Аз от них невидимо проидох. Иногда же хотеша мя с горы низринути: Аз же божеством своим от многих их казней укрывахся. А днесь уже час мой прииде, еже от века проречено о Мне. На се бо мя отец мой посла, и на сие приидох Аз в мир, да от мучительства диаволя своею смертию спас? весь мир. Сие же слышавши пречистая Богородица, с великими слезами и жалостию сердечною объемши Его рукама своима, и ударися о землю горько, глаголющи: о сердце мое, о утроба моя ныне терзается во мне.[4] Днесь Симеоново пророческое слово сбысться истинно, еже прорече: и тебе самой оружие сердце твое пройдет. Како ты помыслеши, душе моя, о разлучении света моего; что же убо аз в скорби своей имам сотворити; яко сын мой и Бог, и свет очию моею, хощет со мною тяжце и горце разлучитися. Исус же нача ю утешати умиленными глаголы, и поведа ей, яко все имать терпети волею своею, да сотворит волю пославшаго Его отца, и исполнит пророчества, яже о Нем дух святыи усты пророк изрече. И подъя ю Исус от земли пречистыма своима рукама, и держаше. Услышавже таковыи плач и рыдание велие пречистыя Богородицы, ж?ны мироносицы, яже всегда с нею не отходно пребываху; скоро к ней приидоша, и взяша ю под руце и держаще ю глаголаху: о госпоже Марие мати о господня, что тако вопиеши; чесо ради сицевыми гласы вельми плачеши; Она же рече к ним: о ж?ны, аще бысте ведали сицевыи великии плач мой, и велие рыдание, и вы бы и сами плакали, якоже и аз плачу. Понеже мой сын, а ваш учитель от нас разлучается, и идет во Иерусалим на смерть. И рече к ней Марфа сестра Лазарева: Госпоже наша пресвятая Богородице Марие, не вери тому, коль краты смущают нас часто, хотяще Его убити: а Он всегда с нами пребывает. Брата нашего Лазаря четверодневна суща из гроба воскреси, якоже от сна возбуждь. Тако ли Сам себе от беззаконных жидов не может оборонити, Бог бо сей есть. Рече же к ней пресвятая Богородица: вем бо яко мощен есть себе оборонити, Бог бо и человек. Но понеже Сам ми о Своей смерти изъявил, сице глаголя: яко имам ят быти, да исполню волю Бога и Отца Своего, и да избавлю весь мир от работы диаволи. Сие же слышавши жены возопиша с великим плачем и рыданием, обще жалеюще святую Его милость о разлучении от них. Тогда Иисус Христос сын Божий призва к Себе Марфу и Марию сестр Лазаревых, и Марию Магдалину, и начат им сице глаголати: о любимии мои друзи, аз иду во Иерусалим, да исполню волю пославшаго мя Отца: а Матерь мою Марию предаю вам. Вы же не отступно по вся дни с нею пребывайте, в послушании велии, и утешайте ю с великим прилежанием, и ни о чем не ослушайтеся ея, и любовь имейте к ней. Госпожа же наша пресвятая Богородица мати Божия в той час воззревши на беззаконнаго Июду искариотскаго, не ведая его прелукаваго умышления и льсти, и глагола к нему: о любимый мой приятелю Июдо, ты бо был еси во Иерусалиме, не слышал ли еси коего зла от беззаконных жидов, и не помышляют ли что о моем любезном сыне; Июда же рече к ней: ничтоже, милостивая Госпоже, не видех и не слышах о твоем сыне зла, понеже бо аз имам други приятны, между жидами во Иерусалиме, и они елико услышат в сонмищи их жидовском что о нашем учители, а о твоем сыне, поведают мне всю истинну, аз же имам возвестити тебе. Сицевыя глаголы слышавши пресвятая Богородица, от беззаконнаго Июды, мало преста от плача: яко не злобивая агница, слыша лестныя словеса потаеннаго змия, ят веру ему. И глагола к нему пресвятая Богородица: о любимый мой приятелю Июдо, аще ты имаши други в сонмищи жидовском, молютися имей любовь к сыну моему, а к своему учителю, понеже бо он грядет во Иерусалим, и елико услыши о нем кое зло, и блюди его от всякаго зла. О любимый мой друже Июдо, не имам бо иному кому поручити сына моего, токмо тебе, да имаши попечение и прилежание о нем. Понеже бо тя он почтил старейшинством, ты же о здравии его буди ему страж. Аз бо тебе его поручаю и хощу тя во всем повелении его добра быти. Слышав же беззаконный Июда словеса пресвятыя Богородицы, и рече ей: добро госпоже, аз хощу о нем попечение имети. Потом же Исус Христос предаде матерь свою женам, сестрам Лазаревым, Марфе и Марии, и Марии Магдалыне. Сам же воззрев умильно на матерь свою, и рече к ней: о преблагословенная мати моя Марие, благодарю тя о великой и неизреченной матерней любви и милости: понеже убо мя рождьши и сосцема своима воздоила мя еси издетска и питала, дондеже возрастох и до сего дне. За сие же воздам тебе благодарение матери своей божеством своим».

«Благодарю тя яко жаление и попечение великое о мне имела еси издетства моего. Сице же ему рекшу к матери своей, и облобыза ю глаголя: поручаю тя, мати моя, Богу и Отцу моему, царю небесному, и помощи Святаго Духа. Аз же волею своею телом своим имам пострадати: но в третий день воскресну, и тебе убо возвеличу паче всех родов небесных и земных. Пречистая же Госпожа Богородица, слышавши сие от сына своего Исуса, и возстенавши вельми от сердца своего; паде пред ним ниц на землю аки мертва, от великия скорби и рыдания. Жены же святыя, предстоящие ту близь ея, подъемше ю от земли, утешаху ю умильными словесы елико можаху, от плача ея. По поручении же милостивом матере своея женам мироносицам Господь Бог и Спас наш Иисус Христос Сын Божий скоро пойде во святый град Иерусалим со Апостолы своими. Уже бо настоящий той день еже есть четверток пред пасхою преклоняшеся. Ведая бо Исус божеством своим, яко уже страсти его пресвятыя час прииде, и яко яту быти ему с четвертка в нощи на пяток. И дабы Апостолов своих не наученных и не исполнивших закона не оставил. И яко приспе время быти тайней вечери, и повеле Иисус Апостолом своим скоро итти с собою, да ни един бы остался от него». (Гл. 7-я, листы 30–40.)

«Господь же Бог и Спас наш Исус Христос Сын божий прииде в дом Иакова Заведеова, на предградие близ потока кедрскаго, со апостолы своими во уготованную горницу. Уже бо вся уготована бысть вечеря, агнец великоденныи печеныи, и вся по обычаю жидовскому изготовано на столе лежаще лентием покрыто. Беззаконныи же Июда не вниде с ними в дом Заведеов, но на пред Христа тече к беззаконным жидом, и поведа им пришествие Исусово. Жидове же беззаконнии вельми радости наполнишася, и хотеша в той час воинов послати на Исуса. Тогда возбрани им Июда, и рече им: весте убо яко он человек хитр зело, коль краты ухаждаше у вас хитростию своею, но еще мало потерпите, дондеже достигнет нощь. Егда же начнет он вечеряти со ученики своими, тогда аз прибегну к вам, и возвещу вам, токмо будете готови. Сице же ему с ними изглаголавшу, и возвратися ко Исусу, и по обычаю поклонися Христу и апостолом всем. Апостоли же его вопрошаху глаголюще: о Июдо, где в толико время был еси. Он же рече к ним: аз бо между вами идох, и на некое орудие остахся, и замедлих тамо. Господь же наш Исус Христос Сын божий повеле апостолом п? чину сести якоже достоит. Беззаконнаго же Июду посади близ себе одесную руку, а святаго Иоанна Богослова посади ошуюю.[5] И нача Христос с ними со апостолы своими, сам третиинадесять, пасху ясти по обычаю жидовскому». (Гл. 8-я, листы 41—43-й.)

«Отъиде (Христос в последнюю ночь перед взятием) за поток кедрскии, да не будет его ради пролития крови. По отшествии же от апостол, нача Исус тужити и скорбети, сице глаголя: прискорбна ми есть душа моя до смерти, о владычнее милосердие, о предатели скорбяше, смерти бо не бряшеся безсмертныи Господь. Слышав же диавол Господа рекша, яко прискорбна ми есть душа моя до смерти; мняше бо окаянныи диавол яко боится Господь смерти, начат подвижнее быти. И тече ко Аду рек: готов буди, Исусови уготовати место твердо, да затворима зде нарицаемаго Христа. Се уготовах нань смерть, и устроих гвоздия, и поострих копие, се же по двою днию представлю ти Его брате мой Аде, много бо ми пакости сотвори на земли и много прогнева мя, и многия сосуды моя истощи. Яже аз завистию невидимо себе сотворях, а он словом исцеляше. А ихже уды разрушах аз, той же словом укрепляйте их, и одр носити повелеваше. Другия же ослепих, затворих единому очи, и веселяхся о нем, егда о стену ударяшеся, и в воду впадаше. Он же пришед не веде откуду, и противная ми сотвори, и словом даде ему прозрети. И другому во чреве матерне ослепих очи, не познати света сего. Он же обрете ?, и брение сотвори по маза ему очи, и повеле ему в купели Силуамстей омытися, он же умывся прозре. Аз же места не обретох камо ити, и поят с собою пять бесов на все служебных, и отъидох от него далече, и обретох юношу добр? и вонь внидох, и живях в нем, и како он разумно уведе, и пришед тамо запрети ми, и повеле ми изыти из него, и не обретох, камо ити, и молихся Ему, да пон? на свиниях власть прииму.[6] Еще же паки жена от мене в недуг впаде, дванадесять лет в течении крове ея, и невем откуду прииде тамо, она же коснуся созади края ризы его, и ста источник крове ея, и гневахся нань, но не смеях победитися с ним. И паки отъидох оттуду, и приидох в страны Сирския, в пределы Хананейския, и обретох отроковицу красну, и вшед живях в ней творя ей злое, и вметах ю во огнь, глумяся о ней. Паче же мати ея, ради ея страждаше и не вем откуду прииде и тамо, и абие мати отроковицы текши, поведа о дщери своей глаголющи: помилуя мя Исусе Сыне Божии, яко дщи моя зле беснуется. И абие рече ей: о жено, велия вера твоя, буди тебе яко же хощеши, не Сам же той прииде изгнати мя, из дщери ея (!). Другойцы же Ему на мори в корабли спящу, и внезапу воздвигох ветр, и возмутися море, и сражахуся волны, и вливахуся в корабль, и хотех погрузити корабль, внемже бяше Он со ученики своими; и се уже хотящу кораблю сокрушитися, и абие возбудиша Его ученицы, и востав, запрети ветром и морю, и бысть тишина велия. И паки оттуду идох в Вифанию, и восхитих друга Его Лазаря, и приведох ти, брате мой Аде, и безпечали бых, мня яко уже не может его оттуду исхитити от тебе. И по четырех днех, не вем откуду прииде тамо, и не ведех, спящу ли ти, или ?ны хранящу, восхити от тебе. И отвеща Ад: аще Той есть иже Лазаря изведе, — молютися не води Его семо, того бо мя токмо глас устраши, и силу мою разруша, и гласа Его не могох стерпети. Того ли ми возвещаеши затворити, аще бо он приидет семо, то яже имамы зде вся изведет отсюду. Аз убо тогда тело Лазарево сгноих, и начата составы его разступатися; егда же Он возгласи: Лазаре, гряди вон! И абие выскочи из недр моих яко лев из вертепа, и яко вран летяше в мегновении ока, и аз Того затворити не могу. Отвещав же диавол глаголя: утроба твоя несытная, и сила твоя да приимет, не бляд? много. И отвеща Ад, рече: кая ми сила; ибо аще имел бы силы, победилбыся с ним, но мною ли Июдеи хощеши оправдан быти. И глагола ему диавол: о страшливе, не множайше ли мне колико зла сотвори, не престах бо победяся с ним, ты же едино зло приим от Него, толику болезнь мниши себе. Аз убо видех егда он выну болезни исцеляше, тогда начах души человеческая мучити, Он же невидимо здравие подаваше. И егда видех яко тако творит, и паки обретох юношу именем Матфея и возложих на сердце ему помысл имению, и поставив его на мытнице и вельми послушаше мене юноша, яко же и бияше вся и радовахся о нем. И не веде откуду Он прииде, и мимо идыи рече: о юноше, иди по мне, и абие оттого словесе Матфей остави мытницу и последоваше по Нем, и бысть Ему ученик, а мне враг. Аз же оскорбихся зело и мнях, яко возраста ради возлюби его и восхити от мене. Изыдох же в страны Ерихонския, и обретох человека мала возрастом, именем Закхея, и внидох вонь, и устроих его на мытнице, и утешихся от печали яже о Матфеи; и мнех яко сего возраста ради не имать возлюбити. И пришед Он с народом не вем откуду. Закхей же не могий видети Его и возлезе на смоковницу. Возрев же Исус и глагола ему: Закхее, потщався слези, днесь бо подобает ми в дому твоем быти, и абие прият его радуяся: и бысть Ему ученик, а мне враг. И шед возврати четверицею его же изобиде, и пол имения своего даде нищим. Егда же не обретох камо ити, идох к братии моей к жидом, и вооружих я нань. Отвещав же Ад ко Диаволу рече: останися Его, ни что же бо имаши с Ним. И глагола ему Диавол: аз видех, яко человек есть, и боится смерти. Се бо разуме, яко предастся, и скорбя глаголя: прискорбна есть душа моя до смерти. И глагола ему Ад: иди и якоже хощеши твори, и аще победиши ?, то затворима зде, и царствуем со Июдою. Аще ли тя одолеет, и пришед семо вся изведет, яже имамы затворенныя зде, и свяжет тя и слуги твоя со Июдою, и предаст вы мне, о горе вам будет, окояннии. И сия слышав Диавол иде ко Июдеом и вооружи на Господа, да Его погубят». (Гл. 10, лист 52 на обор до 58.)

«…Потом же окаянии жидове исправишася, и во ум приидоша, и восташа от земли (на которую упали в Гефсиманском саду при слове Христа: „Аз есмь“), яко от сна возбудишася. И рече к ним беззаконный Июда: о не сильнии есте воини, чесо ради страшитеся единаго человека толико вас; аз бо мню, яко мзду взясте вы от приятелей его, и помогаете ему, дабы он от вас убежал. Того ради Июда сие изрече, понеже бояшеся, дабы Исус от них не укрылся: и того ради сребренник да не будет лишен. Воини же рекоша к нему: о Июдо, зриши ли, како и сам падаеши с нами, а нам глаголеши, яко мзду мы взяли от его приятелей, и помогаем ему, дабы ушел от нас. Тогда убо беззаконныи Июда рече к воином: возмите скоро свети и зажгите, и поидите уже прочее не бойтеся его. Зряще бо он, окаянный Июда, яко Господь наш Исус Христос Сын божии смирив себе предается на смерть волею своею, и близ их стоит смирен и кроток. Тогда прискочи беззаконный Июда смело ко Исусу, и объят облобыза Его глаголи: радуйся» и проч. (Гл. 11, листы 59 и 60.)

«Тогда святый апостол Петр скоро воспрянув от сна, и прискочив к ним с яростию великою, и ухвати за груди слугу Архиереова именем Малха, и удари его о землю, и отреза ему правое ухо ножем. Исус же запрети ему и рече: Петре, не дерзай ножем, и вложи нож во влагалище свое. Ибо аще кто ножем на кого дерзнет, то и такожде от ножа и сам погибнет. Внемли убо, Петре, себе, аще убо аз восхотел от сих беззаконных жидовских воинов оборонитися, тогда бы ми предстало безчисленно ангел, яко бы и праху жидовскаго не было: но да сотворю волю пославшаго мя Отца. И да сбудется писание пророческое: поражу пастыря и разыдутся овцы. И повеле Исус Петру апостолу приложити ухо Малхово паки к нему. Святыи же Петр приложи ухо к Малху, и Христос сын Божии исцели его, и бысть цело яко же и прежде». (Гл. 11, листы 61 и 62.)

«Воини же жидовския вземше Исуса, связавше руце Ему пречистыя и на шию Его святую возложиша цепь железную. И начаша бити Его немилостивно мечными плазы и дреколием, и иными всякими оружии, кто что в руках своих имеяше; и влечаху Его по земли цепию за шию, и вельми сурово биша Его на месте том, и пречистыя руце и нозе Его отбиша. Потомже возставиша Его на нозе, и поведоша чрез поток кедрскии. Сами убо они, окаянии жидове, идяху по суху, Исуса же пхаху в блато. Толико же биша Его, яко с великаго их биения не можаше из грязи выбрести, они же влечаху Его цепию за шию, чрез поток кедрскии. Егда же извлекоша Его на сухое место, возложиша руки своя на Него, и биша зело немилостивно всякими орудии своими, и злыми и лукавыми умыслы. Толико же избиша Его по всему телеси, яко от крови Его и земли обогритися. И аще бы божество не укрепляло Его человечества, то бы и смерть вкусил на месте том. И приведоша Исуса ко двору Анны архиерея, понеже той Анна архиерей тесть Каиафе бяше. Каиафа же того лета церкви держа начальство. И тогда собрашася множество жидов во двор Каиафин, прежде пришествия Христова, ждуще Исуса во дворе той. Тогда видевши апостоли, како жидове наругашася и биша Исуса немилостивно, вси разбегошася страха ради июдейскаго, кто где возмог убежати и скрытися, токмо един святыи апостол Иоанн Богослов идяше за Исусом близ Его, бе бо знаем Архиереови. И святыи апостол Петр возвратися от бежания своего, идяше издалече во след за Исусом, обзираяся семо и овамо, бояся, дабы не ухватили его». (Гл. 12, листы 63–64.)

Далее о мучениях Христа рассказывается так:

«…И начаша ? бити немилостивно по ланитом, и пхаху ногами своими, и плеваху аки в простое лице Христово, и в пречистыя очеса Его, и во святыя уста Его. И толико горце Ему бысть сия мука плевания их смрадное, и проклятое их досаждение, и скверное глаголание: яко и уму человеческому не возможно изрещи. Толикими муками мучиша Исуса, и горше сих. Исусу же быша руце связани назад, и невозможно Ему быше утиратися сквернаго их заплевания, яко и дивитися тамо предстоящим человеком, таковому их возбешению и поруганию». (Гл. 13, лист 67 на об. и 68.)

«…Тогда вси беззаконнии жидове с яростию, аки злии и безстуднии пси, похватиша немилостивно Исуса и начаша бити, и за власы пречистыя драти, и за святую браду терзати. А инии по пречистым ланитом биша крепко, ударяюще во святую Христову главу. А инии плеваху и святое лице Его, а инии реюще, инии же щиплюще; а инии же преклоняху колена своя, и кланяхуся Ему ругающеся. Инии же аки пси высовывающе языки своя, и прекривляющеся. Ови же завязавше лентием Его очи, и ударяху в ланиту глаголюще: прорцы, нам, Христе, кто есть ударивый Тя; и толикия неизреченныя муки воздаша Ему, яко пречистому телу Его всему обагритися кровию, и земли омочитися оною, и еле жива суща оставиша Его». (Гл. 13, лист 70.)

На самом суде Пилата являются свидетельства за Христа. «Никодим же некто Июдеанин ту с ними предстоящии на судищи том, рече к Пилату: молю тя, господине Пилате, повели ми рещи слово. Пилат же рече: рцы мы. Никодим же рече: аз рекох ко всему народу Июдейскому на соборе, что ищите за человеком сим вины; аз есмь о Нем истинныи свидетель, яко человек сей Исус, глаголемый Христос, много знамения преславно сотвори, яже никтоже никогдаже сотвори, и сотворити таковых чудес не может. Оставите Его и не совещайте о Нем зла. Да аще суть от Бога знамения, то тая состоятся, аще ли от человек будут разрушаться.[7] Убо Моисей послан бысть от Бога во Египет творити знамения великая, яже рече ему Бог, пред Фараоном царем Египетским. И беша ту мужие угоднии фараонови, Анний и Замврий, иже сотвориша знамения и чудеса многа, яко же сотвори и Моисей. И имяху их Египтяне яко боги. Но понеже знамения их не беяху от Бога, погубишася, и вси елицы вероваша в них. И ныне оставите человека сего, несть бо повинен смерти. И рекоша Июдеи Никодиму: или ты ученик еси Его, и слово о Нем твориши. И глагола к ним Никодим: еда и Пилат ученик Его есть, и слово о Нем творит. Не постави ли его Кесарь над таковыми словесы. Июдеи же претяще Никодиму глаголати, и скрегчюще зубы своими на него. И глагола им Пилат: что убо зубы своими скрежещите на Никодима, яко слышавше его истинну глаголюща. Решаже Июдеи Никодиму: истинну Его да имаши ты, и в части Его да будеши. И рече Никодим: аминь да буду с Ним по глаголу вашему, яко же вы глаголете. Един же некто от Июдеи возгласи, моляше Пилата, яко да повелит ему слово рещи. Пилат же рече ему: глаголи еже хощеши. Он же рече: аз одержим бех люте болезнию, тридесять и осмь лет, и лежах на одре моем болен, пришед же Исус исцели мя, и рече ми: востани и возми одр свой и ходи, и абие исцелех, и взях одр мой и поидох, и бых здрав. И паки возва другии Июдей глагола: аз слеп родихся, и глас слышах от Него, и учительныя словеса и яко имя Его прославляют вси народи июдейстии, лица же Его не видех. Егда же прииде ко мне, тогда возопих к Нему велиим гласом: помилуй мя, Исусе сыне Давыдов. Он же милосердова о мне и возложи на мя руку Свою пречистую, и абие прозрех, и до сего дня вижу, и не поболех ни о чем. И другии от Июдей рече: аз прокажен бех, и словом единем исцели мя Исус, и до сего дне не поболех. И паки некая жена именем Веруния, издалече вопиющи сице рече: аз кровоточива бех лет дванадесять, и коснухся созади края риз его, и абие ста течение крови моея, и исцелех, и до сего дне здрава есть. Тогда рекоша Июдеи: закон убо имамы, яко жена на свидетельство не исходит. Мнози же от народа вшедше посреде мужи, и жены, и дети и возваша глаголюще: сей человек пророк велик и силен есть, яко и беси повинуются ему. И глагола Пилат к вопиющим: то почто учители ваши и архиереи не повинуются Ему. Они же реша к Пилату: не вемы. И инии свидетели восташа по Христе истиннии, и рекоша: мы вемы, яко Сей человек воскреси Лазаря от мертвых, четверодневна суща, во гробе лежаща. Слышав же Пилат, и пристрашен бысть, и рече ко всему народу Июдейскому: что хощете излияти кровь неповинную, и призва Никодима и дванадесять онех мужей, иже глаголаху о Христе, и рече им: что сотворю, яко крамола велия в людех; они же рекоша ему: не вемы. Тии сами да узрят. Паки же призва Пилат весь народ Июдейскии, и глагола им: весте яко обычай вам есть на всяк день праздника вашего отпущати вам единаго от связанных ваших. Се убо имам некоего убийцу темницы глаголемаго Варавва, и сего стояшаго Исуса пред вами, в Нем же ни единыя вины обретаю. Коего убо хощите, от сбою отпущу вам». (Гл. 14, листы 76–79 и на обор.)

«Он же (Пилат) убоявся, дабы его Кесарю не оклеветали, повеле воином отпустите Варавву. Исуса же повеле привязати к столпу по среде двора своего и бити немилостивно жезлием суковатым. Беззаконнии же воины жидовстии начаша бити немилостивно Христа жезлием суковатым, по четыре человека пременяющеся биша владыку Господа славы. И где пречистое Его тело ударяху, ту отторгошеся святая плоть Его с кровию и падаше на землю. Яко мало не все тело Его святое отпаде, яко жилы Его и кости пресвятыя, быша видими. И аще бы был прост человек, то бы и смерть вкусил: но понеже бысть вкупе Бог и человек, сего ради преизлишне и сильне страсти терпяше». (Гл. 15, лист 83–84.)

«О горе тебе, Июдо, что се сотворил еси: како нечестивии жидове и ненавистницы богомерзцыи имене Исус Христова не взяша сребреники, и ниедин не сме взяти их, а ты, пребеззаконыи Июдо, како творца своего не устрашился еси предати. Бога преслушав, учителя своего отчаявся, прелукаваго же диавола послушав, Сына Божия предал еси на смерть крестную за тридесять сребреник, аки проста человека, и страсть и муку на Него воздвиг. О! Июдо, что каешися пред беззаконными жиды, и архиереи и книжники жидовскими, и старейшины Июдейскими, и что же тебе поможе твое покаяние. И помышляше в себе Июда, иду и удавлюся, и сниду во ад прежде Сына Божия, и егда Он Сын Божий Исус Христос приидет во ад, и аз тамо умолив Его спасение получу. И шед повеси себе на некоем дубе.[8] Богу же хотящу, или в покаяние приити ему, или на обличение и на показание и посрамление сохранити его, древу преклоншуся оживе. И потом понеколице времени в недуг чревный впаде, и толико тело его отече, елико идеже колеса удобь мимо хождаху, оному не могущу пройти. Оток же главы его неизреченен, вежди бо выше очес его толико взыдоша, яко ему ни весьма света видети. Очесем бо его во глубине толико зашедшим, яко ни познаватися месту их. Срамныи же уд его, всякия убо мерзости мерзчайшии являшеся, и паче трупу его велику сущу, яко же от всего тела стицающуся гною и червем. По многих же муках и томлениях, разседеся н? полы, яко же Лука глаголет в деяниих. От смрада же онаго и до ныне пусто и не населено бысть место оно, идеже нечистую душу отверже: и даже и до днесь никто же не может место оно мимо ити, аще рукою ноздри не заградит. Толик бо суд и на земли плоти его бысть. И тако окаянныи зле погибе». (Гл. 15, листы 84–86.)

«…Потом же Пилат повеле от столпа Исуса отвязати, и одеяния его на него возложити. Егда же отвязаша Исуса, он же паде на землю не могии стояти. И тогда Пилат предаде его воли жидовстей, и елико восхощут да сотворят ему. И осуди на смерть крестную, и повеле его распяти. Жидове же наполниша мздою руки воином, дабы его до конца умертвили. Пилата же одариша многоценными дарами, он же повеле воином уготовати крест, на немже имать Исус распят быти». (Гл. 15-я, лист 87-й.)

«Егда же бысть уже час шестыи дне, воини же уготоваша крест по повелению Пилатову. Тогда взяша Господа нашего Исуса сына божия, и поведоша на место краниево, еже есть лобное место (яко ту погребеся Адам): к горе Голгофе, на ней же имать распят быти». (Гл. 17-я, лист 89-й.)

«…Воини же, егда пропяша Исуса, прияша ризы его, и сотвориша четыре части, комуждо воину часть, и хитон. Беже хитон не шв?н, свыше исткан весь. Реша же к себе, не предерем его, но метнем жребия о нем, кому будет, да сбудется писание, глаголющее: разделиша ризы моя себе и о матисме моей меташа жребия. И по жребию достася единому от воин тех, родом Иверския страны, хитон святыи. По страсти же Христове и по воскресение иде той воин во страну свою, несе же с собою и хитон Христов; и пришед во своя поведая всем, яже во Иерусалиме содеявшаяся о Христе. Хитон же Христов даде присней по плоти сестре своей, отроковице сущей вместо великаго дара. Отроковица же та благоразумна сущи, слышавши от него яже о Христе бывшая чюдеса, зело возлюби ю и честне храняше той хитон Господень. По смерти же своей заповеда вместо погребальных устроений в нем и погребсти себе. По мале же времени отьиде и она от жития сего, юже по повелению ея и погребоша в хитоне Господни. По времени же некоем древо израсте над гробом отроковицы тоя велико и красно зело, отнего же миро благовонно истече».[9] (Гл. 19-я, листы 96-й и 97-й.)

«Един же от обешеных злодей, именем Гевста, рече ко Исусу: аще ты еси Христос, спаси себе и нас. Отвещав же другии разбойник именем Дизмас прещаше ему глаголя: брате, не боишилися ты Бога, яко в томже осужден еси; и мы убо в правду: достойная бо по делом нашим восприемлем. Сей же ни единаго зла сотвори». (Гл. 19-я, лист 97-й.)

«И восташа громи и молнии страшни (по распятии Христа) по всей земли. И тьма бысть от шестаго часа до девятаго, солнце преложися во тьму и луна в кровь претворися. Сия видевше преокаяннии жидове побегоша в домы своя во Иерусалим, с великою поспешностию и со страхом трепещуще и ждуще на ся гнева Божия, за пролитие неповинныя крове сына преблагословеннаго. И тако тыя три часа лежаща ниц в домех своих, аки мертви, ничтоже могуще глаголати ни п?мощи себе сотворити». (Гл. 19-я, лист 102-й.)

«После же Пилат ко Июдеом, и рече к ним: видесте ли вся бывшая; они же утешаху его, глаголюще; ничтоже несть, солнце бо по обычаю своему померче. Окаянный же диавол видев знамения, яже на кресте быша, солнцу омрачающуся, и земли трясущися, и по запону церковную раздираему, и камению распадающуся, и самого поругана; и тече ко Аду глаголя: горе мне окаянному, яко поруган бых, помози моему окаянству, затворима врата да не внидем семо, и утвердим заклепы железными, и всею силою станем противу ему, еже бы неприяти его. И тече Ад затвори врата, и заклепы железными затверди. Мняше бо окаянный диавол удержати во аде тамо сущих, но невозможе». (Гл. 19-я, л. 105 и 106-й.)

«Вземше же Иосиф с Никодимом и Иоанном Богословом пречистое тело Господа Бога и спаса нашего Исуса Христа сына божия, и понесоша ? ко гробу, и несоша тело Исусово ничтоже поюще, токмо захлипающеся во слезах своих. И слышаша ангел множество, не видимо на воздусе вельми сладце трисвятую песнь воспевающих. Тогда же и Иосиф с Никодимом и со Иоанном Богословом такожде начаша пети темже равно ангельским гласом, сице возглашающе и умильно поюще: святыи Боже, святыи крепкии, снятыи бессмертныи помилуй нас». (Гл. 22-я, лист 124-й.)

«Слышавше же беззаконнии Июдее, яко тело Христово испроси Иосиф у Пилата и положи ? в новом своем гробе, искаху его и онех дванадесять мужей, иже по Исусе пред Пилатом с Никодимом глаголаху добрая дела Христово, и хотяху убити их. Тогда они вси благообразнии мужие скрышася страха ради июдейскаго. Токмо Никодим пред ними явися, зане князь бе первыи во Июдеох, и глагола им: почто паки внидосте в собор; они же рекоша к нему: ты почто вшел еси зде, яко ученик Исусов еси, и в части Его да будеши во оном веце. Никодим же рече им: аминь, аминь, да будет тако по глаголу вашему. По сем же Иосиф пришед к ним и рече: почто вы оскорбистеся на мя, яко испросих у Пилата тело Исусово, и погребох ? честно в новем своем гробе, и камень велик возложих нань. Вы же не добро соделасте на праведника сег?, или како нераскаестеся: но последи и копием в ребра прободосте ег?. Сия словеса слышавше пребеззаконнии Июдеи от Иосифа, яша его и хотяху затворити в темнице, глаголюще к нему: Иосифе, ведомо ти буди, яко заутра злая о тебе содеются. Днесь бо не имаши умрети, понеже субота настоит, но последи злою смертию умреши, и плоть твоя зверем и птицам небесным предана будет на снедение. Иосиф же рече к ним: сие слово есть гордаго Голиафа, иже поношаше на Бога жива. Бог же рече пророческими усты: мое отмщение, аз воздам. Ныне убо понтийскии Пилат, не обрезанием телесным, но обрезанием сердца, приим воду, умы руце пред всеми вами, глаголя: чист есмь от крове праведника сего, вы узрите. И отвещасте вы и рекосте: кровь Его на нас и на ч?дех наших. И боюся, да не како наидет на вы гнев Божии и на чада ваша. Слышавше же Июдеи словеса сия и огорчишася душею, и емше Иосифа затвориша Его в темнице, и затвердиша, и стражи поставиша окрест темницы извне, и крепко запечатлеша, и совещаша убити его. И повелеша старейшины и священники жидовския, да заутра, в неделю, вси в сонмищи обрящутся, и разыдошася в домы своя». (Гл. 23-я, листы 129—133-й.)

«…Се бо уже умре, и погребен бысть (говорит Пилат Иудеям, требующим стражи), имате убо стражей своих и воины, яко же хощете блюдите Его, железы гроб Его обложите или печатьми печатлейте, да последи не рцыте на мя: аще не бы возбранил Пилат нам, не быхом погубили мертвеца, якоже весте утвердите гроб. Аще ли кто от ученик Его приидет, ?мше убийте его. И идоша архиереи и книжники жидовския и старейшины июдейския и воины ко гробу Христову, и утвердиша его железы, и знаменавше печатьми, и многия стражи поставиша стрещи, и отъидоша в домы своя. И небрежаху суботу по закону Моисеову, но зло творяше, пиюще и веселящеся, мняще беззаконнии жидове удержати заклепами железными творца всех и бога. И забыша день Господень в веселии своем и радости скверней». (Гл. 24-я, л. 132 и 133.)